Воля владыки. В твоем сердце - Рия Радовская

неторопливо сошел с возвышения и, даже на мгновение не задержавшись у тела Джасима, пошел к выходу. Лин подавила вздох: она хотела сейчас быть с ним и думала, что и ему, наверное, не помешало бы, но… Он наверняка хочет побыть один и, пожалуй, это понятно. Ничего. Его гнев утолен, теперь ему надо отдохнуть, а как — он решит сам. Лин огляделась и стала пробираться сквозь толпу к Лалии, стоявшей к ней ближе других.

Та увидела, шагнула навстречу. Проговорила с легкой улыбкой:

— Более чем неожиданно, не правда ли? Разговоров хватит на поколения вперед.

— На поколения? — растерянно переспросила Лин.

— Ах да, ты, наверное, и не поняла, что именно мы все здесь имели счастье лицезреть. Суд предков вовсе не предполагал подобного представления. Такого не случалось со времен владыки Имхаира, который приходился внуком самому Данифу. Легендарные времена, легендарные события. И вот, смотрите и не говорите, что не видели, легенды оживают у нас на глазах! Великие предки откликнулись на призыв своего истинного наследника и покарали предателя. Возмездие удалось на славу.

— Что теперь будет? — спросила Лин.

Лалия повела плечами:

— Как и повелел наш владыка — сначала казни, потом суды и, возможно, снова казни. Думаю, в итоге воздух Имхары станет чище. Но это все потом. А сейчас мы с тобой пойдем и исполним свой долг свидетелей — расскажем обо всем нашим цыпочкам. Я думаю, что их напрасно избавили от тяжелого зрелища, но, сама понимаешь, это всего лишь мое мнение. Но они наверняка не откажутся выслушать все леденящие душу подробности, — и Лалия засмеялась своим тихим, слегка пугающим смехом.

Глава 22

Асир все-таки позвал ее. Евнух пришел поздно вечером, когда Лин лежала на траве в саду, глядя в бархатно-фиолетовое небо, усыпанное сияющими звездами. После талетина это зрелище не надоедало. Как и чистая синева днем, но любоваться на небо днем было все-таки слишком жарко.

Давно привычный путь через потайную калитку показался слишком длинным — и, едва войдя к Асиру, Лин повисла у него на шее. Сейчас в нем не осталось ни ярости, ни напряжения, он пах призывно и страстно, и Лин подумала, что их ждет чудесная ночь. Ночь, когда они будут просто любить друг друга, дарить и принимать любовь — без всяких побочных целей и отвлекающих факторов.

Так оно и вышло, и Лин будто узнавала Асира заново. Она еще не видела его таким внутренне спокойным и удовлетворенным. Не просто сильным, не просто уверенным в своей силе и готовым давать поддержку и защиту, но еще и… беззаботным? Готовым радоваться? Не совсем: вряд ли мысли о важных делах и проблемах полностью исчезли, но теперь они точно гораздо меньше мешали ему жить — быть не владыкой и повелителем, а кродахом, который получает удовольствие вместе со своей анхой.

Утром, проснувшись в его постели, Лин подумала, что хотела бы просыпаться так всегда. Каждый день своей жизни. И растянуть утро — тоже хотела бы. Короткий и жаркий утренний секс, а после — неторопливый завтрак промелькнули слишком быстро.

— Сегодня заканчиваем с Нариманом, — сказал Асир, вставая. — Потом, думаю, он напьется, как караванщик, чудом избежавший талетина, а нам с Акилем придется составить ему компанию, по-братски. Завтра будут пышные проводы, а потом наконец-то начнется обычная рутина. Не то чтобы я по ней соскучился, — усмехнулся он, — но предпочту развеивать скуку чем-нибудь более приятным, чем спасение миров и разоблачение заговоров.

— Я тоже, — Лин торопливо поставила чашку, шагнула к нему, обняла. Прижалась и почти сразу отстранилась. — Может, поищем новые способы вместе?

— В тебе пробудилась тяга к экспериментам? — усмехнулся он, целуя.

— С тобой — да, — согласилась Лин с очевидным.

А потом Асир ушел, Лин допила кофе и тоже ушла — в сераль. К цыпочкам, которые снова будут навязчиво ее обнюхивать и задавать вопросы о ночных утехах. Ей теперь и сбежать от них нельзя, потому что надо незаметно выяснять, с кем там можно иметь дело и на кого опереться.

Хотя после вчерашнего рассказа о суде предков Лин казалось, что на нее стали смотреть как-то по-другому. Даже Гания поубавила ненависть. Как будто сам факт, что Лин оказалась свидетельницей «легендарного события», каким-то образом делал ее причастной, и ей перепала частица того осторожного благоговения, которое должно было достаться не ей лично и даже не Асиру, а Великим предкам. Логики в этом не было, но искать логику в серале Лин перестала давно.

А еще можно наконец-то навестить Исхири. И обязательно нужно спросить у Ладуша о тех занятиях, которые он обещал. Нет, ей скучать точно не придется… вернее, скучать она будет — по Асиру, но на безделье времени точно не останется! И слава предкам, что так. Ее новая жизнь входила в правильное и понятное русло.

На подходе к сералю ее остановил Ладуш. Посмотрел с непонятным грустным осуждением.

— Пойдем со мной, госпожа Линтариена.

— Что случилось? — Лин удивилась и даже слегка испугалась: она не знала ни одной причины, по которой Ладуш мог так на нее смотреть.

— Надеюсь, что ничего.

Больше он ни слова не сказал, и Лин, пожав плечами, пошла рядом. И выдохнула с облегчением, когда поняла, куда они идут. К Сааду. Даже удивительно, почему только сейчас: наверное, суд над Джасимом занял господина второго советника целиком и полностью, так что ему временно стало не до сераля в целом и не до одной неопытной, но готовой к экспериментам анхи, в частности. А теперь, значит, сопоставил душевное состояние Асира, то, что Лин была с ним рядом, что не ночевала в серале две ночи подряд…

Она оказалась права: первое, что сказал Ладуш Сааду, едва войдя, было:

— Нам нужно проверить, все ли в порядке с этой бестолковой анхой. Совсем себя не бережет.

Профессор демонстративно измерил Лин взглядом, задержавшись на шее, где наливался свежий засос, фыркнул:

— Это у нее хроническое. И, подозреваю, неизлечимое.

— Все со мной прекрасно, — не выдержала Лин.

— Позвольте судить специалистам, госпожа старший агент, — отрезал Саад. — Проходите в смотровую и раздевайтесь.

Пришлось вытерпеть осмотр и расспросы, но результат того стоил.

— Что ж, госпожа младшая митхуна, ваше состояние более чем удовлетворительно, — признал Саад. — Можете и дальше ублажать нашего повелителя так, как вам и ему будет угодно. Я почти уверен, что и роды вам уже можно разрешить, но все же подождем. Посмотрим, как пройдет течка.

На это Лин отвечать не стала, только спросила:

— Тогда я пойду?

Роды… Не то чтобы она мечтала