Воля владыки. В твоем сердце - Рия Радовская

не чувствовала в ней того глубинного, затаенного страха, с которым Хесса жила в серале с самого своего появления. Страха перед будущим, как могла обозначить его сама Лин. Сначала будущее пугало Хессу кродахами, потом разлукой с Сардаром. Теперь же ее страхи стали совсем другими: прихвостни Джасима, которые, затаившись где-нибудь, могли навредить Сардару и его воинам, переезд в городской особняк, намеченный на будущий месяц, неумение правильно распоряжаться собственными слугами, что полагались ей теперь по статусу. И личная охрана из трех клиб и двух устрашающе суровых вооруженных кродахов, которых приставил к ней Сардар, чтобы обеспечить жене беспрепятственные и безопасные выезды в город. Хесса боялась, опасалась, беспокоилась, но Лин чувствовала в ней новую глубинную уверенность в завтрашнем дне, радовалась за нее и немного завидовала.

Но все-таки как отреагирует Хесса на ее течку с Сардаром, Лин гадать не взялась бы. Может, еще и именно поэтому хотела прийти к Хессе заранее, подготовить или, может быть, объяснить? Сказать — и не только услышать ее ответ, но увидеть, учуять, почувствовать и, наверное, поверить окончательно, что их дружбе это не навредит. Сейчас она все-таки немного сомневалась и стыдилась этого, может, еще и потому тянула весь день?

Лин готовилась к разному — говорить, уговаривать, объяснять, пить вдвоем успокоительные, но к тому, что делать не придется вообще ничего, она оказалась не готова.

Хесса, проводив взглядом закрывшего за Лин дверь стражника, глубоко втянула воздух и, ухватив ее за руку, увлекла за собой.

— Пойдем, здесь есть комната, где пахнет твоим обожаемым садом, а не кродахами. Сардар там не бывает. Ее уже приготовили. На всякий случай.

— Хесса… — Лин сглотнула. Стало страшно. Страшно, что она не поняла, не так поняла, что проклятая течка все-таки отшибла ее способность ясно мыслить и делать выводы. Ведь не может все быть настолько просто? Не может Хесса оказаться настолько спокойной, когда… — Ты знаешь, зачем я здесь?

— Конечно, знаю. Сложно было не догадаться, раз владыка до сих пор на охоте. Кого еще ты могла выбрать? Вагана? — она фыркнула. — Вряд ли Фаиза. У него сейчас одни сторонники и неотловленные шпионы Джасима в голове. Сардар говорит, он даже спать не успевает. К тому же, у него еще и Лалия. Которую тоже не взяли на охоту.

— И как ты… Как тебе… — Хесса выглядела спокойной, хотя Лин все равно казалось, что она встревожена. Не злится, не несчастна, только встревожена.

— Лин… — Хесса остановилась перед закрытой дверью. — Если тебя беспокоит то, что я когда-то говорила… Про то, что не смогла бы спокойно смотреть, как мой кродах остается с другой… — она покачала головой. — Забудь. Я тогда была очень глупой анхой. Чего-то не понимала, многого — понимать не хотела. Сейчас все иначе. Мы обе не будем счастливы от того, что случится, но обе сможем это принять и с этим жить. Я знаю, кого ты любишь и с кем хочешь быть, и знаю, к кому вернется мой кродах, когда все закончится, остальное — необходимость, не больше. Сейчас меня беспокоит только одна… две… Нет, все-таки три вещи. Первая — когда вернется Сардар. Он снова в предместьях и вроде бы задержаться не должен. Но вдруг… Вторая, — Хесса распахнула двери и отступила на шаг, пропуская Лин вперед, — подойдет ли тебе комната. И третья. Но о третьей пока говорить рано.

Лин слушала, и с каждым словом словно распрямлялась туго сжатая в груди пружина. Становилось легче дышать. Шагнув в комнату, большую, светлую, с распахнутым окном, в которое вливался аромат цветущих роз, она глубоко вздохнула и повернулась к Хессе.

— Спасибо. Спасибо тебе, — зачесалось в носу, к глазам подступили слезы, и Лин порывисто обняла Хессу — ей нужно было дать выход этому свалившемуся на нее гигантскому облегчению.

Сардар вернулся, когда из сада уже потянуло по-ночному насыщенными запахами цветов и легким, едва уловимым ветерком. Лин, подвернув под себя ноги, сидела в низком, широком кресле и боролась с желанием забиться в самый темный угол и ткнуться лбом в стену: отгородиться от реальности всеми доступными способами. Желание пока еще не сводило с ума, но стало сильным, навязчивым, уже не переставая болезненно ныл низ живота, и смазки с каждым часом становилось больше, так что Лин, кроме шароваров, навертела на себя еще и простыню. Становилось понятно, что если она и перетерпит эту ночь, то утро в любом случае придется разделить с кродахом — слишком сильно рисковать Лин боялась. Не хотелось бы по собственной дурости и упертости повторить что-то хоть отдаленно похожее на начало прошлой течки. Асира точно не порадует спятившая по глупости младшая митхуна.

Хесса долго сидела с ней, пыталась отвлекать от печальных мыслей и зацикленности на собственном теле. Но сначала она ушла распорядиться насчет ужина, потом явился с докладом клиба, присматривавший за работами в городском особняке, да и до того, как Лин ни старалась, отвлекаться получалось плохо. Как отвлечешься, когда даже сама Хесса срабатывала как напоминание о неизбежном? И о Сардаре, и о течке с чужим кродахом, и об Асире, который сейчас почему-то вспоминался в те минуты, когда они с Сардаром рычали друг на друга за закрытыми дверями спальни Хессы…

Теперь же, сидя одна, Лин полностью погрузилась в ощущения, которые наверняка дарили бы радость, будь Асир рядом, а так — вызывали только тоску и горечь, и все, что она могла, — сцепив зубы ждать неизбежного.

Неизбежное распахнуло дверь буквально через пару минут после того, как Лин учуяла его запах. В таком состоянии она умудрялась отдаленно чуять через все комнаты и стены даже кродахов из стражи, карауливших в коридоре, что уж говорить о вернувшемся Сардаре, о котором думала не переставая почти весь день.

Она обернулась, встретилась с пристальным, изучающим взглядом, отметила запах пыли и странно привлекательный сейчас запах пота. Наверное, потому что он принадлежал кродаху. Здоровому. Сильному. Наверняка уставшему после целого дня скачки и правильных мужских занятий. Сглотнула и, заметив за Сардаром Хессу, шевельнула вмиг пересохшими губами:

— Господин первый советник.

— Давай без этого. Сейчас нам точно не до церемоний, — Сардар усмехнулся, хотя взгляд оставался серьезным, цепким, даже, пожалуй, настороженным, а ноздри заметно подрагивали. — Ты, госпожа Линтариена, на правах ближайшей подруги моей жены и любимой анхи владыки, можешь звать меня по имени.

— Ну что? — торопливо спросила Хесса, — получится? Успеешь?

— Это только предки знают. Она давно готова, дорога неблизкая, да и Асир может быть не на месте или критично занят. — Он качнул головой. — Ладно. Без