Восьмая наложница - Юлия Владимировна Буланова

В голосе Киана слышится едва различимое злорадство. Впрочем, он в своём праве, а я не слишком далека от его точки зрения. Умирает? Туда ему и дорога. Это биологический отец моего ребёнка? И что? Это не делает его ни хорошим человеком, ни достойным правителем.

— Единственное, кто беспокоит меня — это Лис, — голос моего мужчины звенит сталью. — Я боюсь, что он решит, несколько, поторопить события.

— Он очень осторожен и не сделает ничего такого.

— Всего лишь скормит Исао той самой скверне о которой часто говорит.

— Исключать этого нельзя. Но скоропостижно скончавшийся Император и отсутствие иных дееспособных наследников нужного возраста играют нам на руку. Джиндзиро единственный сейчас, кто сможет взять власть.

— Я с этим не спорю. Но прежде следует заручиться поддержкой влиятельных родов. А на это нужно время. Будет неплохо, если Император отойдёт в круг перерождений хотя бы месяца через три после нашего возвращения.

— Если не станет угрожать тем, кого наш мальчик считает своей семьёй, то и полгода проживёт, если на то будет воля Богини. Ты же знаешь, что Джин не кровожадный.

Только оба мы понимаем, что не удержится Исао. Да, конечно, не хотелось бы спешить. Спешка рождает ошибки. Исао должен стать неспособным к управлению государством, в идеале слкчь с горячкой или почечными коликами до того, как успеет отослать Киана. Потому что не можем мы лишиться такого щита, как единственный брат Императора. Но скверна не подчиняется Джиндзиро. Мой сын, по его словам, может лишь свернуть полог благословения Алой Богини, который дарует правителю императорским венцом — древней реликвией, созданной ещё Инлуном Золотым драконом в незапамятные времена. Но как это будет выглядеть на практике, кто ж подскажет. Наверное, лишь Ниэлон Акинара, если пожелает почтить нас своим присутствием.

Надеяться на лучшее можно. Однако, стоит готовиться к худшему. Так оно надёжнее.

Поэтому и летят уже письма вежливости всем высоким родам столицы, подписанные рукой пятого принца. Пишут южные чиновники своим родственникам, друзьям и знакомым, рассказывая о том, что пятый принц последние десять лет ни в игрушки играл, а под руководством брата Императора постигал сложную науку управления государством. Что юноша умён и своими силами сдал государственный экзамен, позволяющий получить государственную должность при дворе Наместника. И это в неполные шестнадцать лет. А чтобы сомнений у подданных не было, надзирать за экзаменом и увидеть работу юного принца дозволено было всем, кто того желает. То ещё шоу было. Шен чуть не надорвался, организовывая всё по высшему разряду. Хорошо хоть с самим экзаменом хитрить не пришлось. Наш умница-Джин всё сдал сам. Как и Геро. А вот близнецы провалились. Не то, чтобы с треском. Для молодых людей только шагнувших из детства в пору юности, результат был даже неплох.

Тайлин Ашуро — родной дядя Киана, пару раз приезжавший на Юг сам, несколько раз отправлявший к нам сыновей, сейчас встречает дорогих своих друзей. Его столы ломятся от изысканных блюд. Но вина гостям не наливают, подавая лишь дорогой чай. Ибо разговоры там ведутся особые. О том, что Император нынешний, дай ему Богиня долгих лет жизни, в последний год совсем забросил дела государственные, ввиду дурного самочувствия. И старшим сыновьям надлежало бы взять на себя хоть что-то. Но второй и третий принцы уже несколько месяцев почти не покидают своих покоев. И говорят: с постели почти не встают. А без целителя даже по малой нужде не идут. Куда уж им взять на себя тяжкое бремя власти? Особенно, если вспомнить, что в учёбе они не слишком были успешны, несмотря на все свои несомненные таланты. Да есть двенадцатый, четырнадцатый и шестнадцатый принцы. Но никому из них даже и десяти лет не минуло. Дети. Не известно ещё, что из них выйдет. Да и доживут ли они хотя бы до четырнадцати.

А вот пятый принц… этот достойный юноша уже вошёл в возраст. Живо интересуется всем от налоговой системы до строительства дорог. Но, главное, Его Высочество отличается лёгким нравом и отменным здоровьем. Господин Ашуро самолично видел, как юноша по утрам ледяной водой обливается. Зимой. Пусть зимы на Юге и мягкие, но всё же.

Пять — счастливое число. И имя у принца, тоже, счастливое. Разумеется, господин Ашуро его знает, но промолчит, чтобы отвести беду. На всякий случай. Хотя и не верится, что с таким именем, отгоняющим всякое зло, эта беда возможна.

Ах, как же отрадно, что юный наследник возвращается в Золотой Город и все присутствующие здесь смогут сами удостовериться в правдивости слов хозяина этого дома.

Глава 39

Я так и смогла сомкнуть глаз той ночью и, просто, ждала рассвета. А когда он забрезжил на горизонте, встала с мягкой постели и подошла к окну.

Ветер доносил до меня запах вечно свободного моря.

Солнце манило светом истинного золота.

— Вот же неугомонные дети, — улыбнулся Киан, обнимая меня со спины. Когда только проснулся? — Опять на крышу лезут. И ладно бы только мальчишки.

Я проследила за взглядом моего мужчины и улыбнулась. Вся разношёрстная стайка Лиса на месте. Как же хорошо, что они есть друг у друга.

— Это последний рассвет их беззаботного детства. Завтра на это уже не будет времени. Мы отправимся в путь задолго до восхода солнца.

— Я боюсь. Марина, десять лет назад я не боялся ни жизни, ни смерти. А сейчас, когда вижу их… с ума схожу. Что будет с Джином, когда он потеряет кого-то из них?

— Если потеряет, — пытаюсь поправить Киана я, но он лишь отмахивается. Для него нет никакого «если». Подход, конечно, пессимистичный, но что делать? Такой у него жизненный опыт. — Мы постараемся защитить всех. Мальчики будут в твоей свите. Миори и Раяну представим, как моих служанок. Лиша в это время погостит у родителей Рии.

— Что он сделает, если Шанэ всё-таки доберётся до Лиши? Ей не впервой убивать.

— Джин не допустит. Мы растили сына прекрасно понимая с чем он столкнётся на пути к трону.

— В пятнадцать лет я был наивным глупцом и могу лишь надеяться, что в достаточной степени подготовил этого ребёнка к жизни.

Я поворачиваюсь лицом к Киану и крепко обнимаю его за талию. Мне хочется утешить его.