Опасный маркиз - Минерва Спенсер

— Я уведу «Серп» от «Призрака» до того, как в поле зрения появится порт, и встану на якорь к востоку от утеса Куора. Если окажется, что Асад приготовил для «Призрака» ловушку в порту, вы с Рамзи вернетесь назад к «Серпу». Это не отнимет много времени, дорога от дворца займет около часа пешком, — но вас могут преследовать. — Бушар пожал плечами. — Будем надеяться, у Асада нет более масштабных планов или кораблей, патрулирующих территорию и готовых напасть неожиданно. Может, он уже знает, что мы приедем, а может, и нет. У него нет такой впечатляющей сети агентов, как у его отца. Не думаю, что он рискнет учинить слишком серьезные разрушения. Ему нужны деньги, чтобы купить новые корабли, а не война, чтобы уничтожить те немногие, что остались. Он хочет получить выкуп и твою жену, но деньги ему нужнее. Если ситуация станет слишком напряженной, он забудет о леди Эксли.

Адаму хотелось, чтобы эти слова его успокаивали, но это было не так.

Француз почесал плечо и тяжело вздохнул, словно заставляя себя сказать что-то, чего говорить не хочется.

— Вам придется сообщить ей, что вы оставите ее здесь, милорд. Я готов ее защитить, но она должна знать, что это было ваше решение. Она уже несколько раз говорила о том, что планирует сделать, когда доберется до дворца.

Он провел пальцем по узорчатой рукояти сабли, после чего вернул ее в ножны и взглянул на Адама.

Больше он не использовал пробки во время их поединков: один из его людей изготовил для сабли кожаный чехол.

Адам понимал, что Мартен прав. Как бы сильно ни хотелось уклониться от ссоры и просто сбежать, капитан не обязан объясняться с его женой. Глядя, как Мия завтракает и строит планы на завтра, не отрываясь от еды, он понял, что она наблюдала, как он обмывается в тазу с горячей водой. По крайней мере, ее не угнетала эта вынужденная теснота. Адаму пришлось признать, что это вовсе не так неприятно, как он ожидал.

Маркиз отжал тряпку и обтер грудь и живот, в то время как Мия пожирала его глазами. Бросив недоеденный гренок на тарелку и изящно стряхнув крошки с пальцев, она встала перед ним и потянула за конец пояса. Пеньюар упал на пол, обнажив стройное тело. Ее живот выступал совсем немного — признак новой жизни, зародившейся внутри нее, — но вся она как будто округлилась, и это действовало на Адама словно волшебный эликсир. Он уронил влажную тряпку и принял жену в свои объятия, наслаждаясь прикосновением ее нежной теплой кожи. Мия потянулась к завязкам его бриджей, ловко действуя пальцами, пока он терся носом о ее шею, подбородок, ухо, вдыхая сладкий аромат.

— Я тебя люблю, Адам, — прошептала Мия ему в грудь, обхватила губами сосок и принялась дразнить кончиком умелого языка, так что он зашипел сквозь зубы.

Ему оставалось только надеяться, что ее чувства к нему не изменятся, когда она узнает, что ей не позволено участвовать в спасении сына.

Глава 28

Накануне прибытия в Оран Адам и Мия обедали в каюте вдвоем и надеялись, что это в последний раз — по крайней мере, до возвращения в Англию. Если все пройдет гладко, на обратном пути их будет уже трое.

Как бы Мие ни хотелось поскорее вернуть сына, ей нравилось путешествовать на корабле с Адамом. Неизбежно после такого долгого времени, проведенного в тесноте, они теперь чувствовали себя друг с другом совершенно свободно. Адам с каждым днем вел себя в ее присутствии все естественнее. Его было не узнать, и дело не только в том, что он загорел до черноты за эти несколько недель в море. Он словно помолодел. Мия полагала, что за это следует благодарить капитана Бушара. Он с ее мужем, как мальчишки, постоянно спорили о картах, лошадях, пистолетах, фехтовании, погоде и, наверное, женщинах, когда Мии не было рядом. Она никогда еще не видела Адама таким открытым, даже с Денфортом, и гадала, был ли он таким до первого брака и последовавшего отторжения светским обществом.

Эта ночь была последней на борту корабля, и Мия не собиралась терять время даром.

— Давай я тебе покажу одежду, которую взяла с собой. У меня есть несколько балахонов: один из них принадлежал Джибрилю, так что тебе подойдет, — пригодятся для маскировки. — Глядя, как Адам убирает со стола все, кроме стаканов, она добавила: — У меня есть еще кое-какие вещи, которые могут нам пригодиться.

Адам поставил обеденную посуду на поднос и сдвинул его на край стола, одарив Мию одной из тех мимолетных улыбок, которые она находила такими возмутительно чувственными, потом похлопал себя по колену.

— Иди-ка сюда.

Мия опустилась ему на колени, ощущая под собой доказательство его желания, но сначала все же решила поговорить о предстоящем дне:

— Адам, я подобрала тебе кое-что из одежды. Мы можем сделать тебе тюрбан, и, наверное, у Бушара может поискать джеллабу, если та, что принадлежала Джибрилю, не подойдет. В твоей обычной одежде тебе показываться нельзя — будешь слишком выделяться.

Руки Адама пустились в путешествие по ее ногам. Путь ему ничто не преграждало, потому что на ней был лишь один невесомый кафтан. Мия пыталась сосредоточиться на своих мыслях, но делать это становилось все труднее, по мере того как его ладони поднимались по ее бедрам.

— Адам… — начала она и тут же умолкла, когда он раздвинул ей ноги и пробрался в то место, от прикосновения к которому все мысли улетучивались из ее головы.

— Позже поговорим об одежде, — прошептал он ей на ухо. — Сейчас я хочу ласкать тебя. Раздвинь ноги пошире, любимая.

От этого чувственного приказа у Мии по телу побежали мурашки, и она открылась ему, откинувшись на грудь. Ее тело было расслаблено, но в то же время восхитительно чувствительно, пока Адам подводил ее к краю.

Вид наслаждения Мии опьянял, как ничто другое. Ее хрупкое теплое тело было так податливо в его руках. Адам не мог налюбоваться на ее нежное лицо и написанное на нем блаженство. Он стащил с нее кафтан и бросил на пол, глядя на колечко в пупке. Адам понимал, что таким образом другой мужчина пометил свою собственность, но оно было частью Мии, поэтому он его любил.

Он скользнул рукой от влажной ложбинки между ее бедрами к манящей