Восьмая наложница - Юлия Владимировна Буланова

— Сын, значит, виноват был, — благосклонно покивала я.

— Матушка, — голос Джина был теплым, как весеннее солнышко. — Сын от нелюбимой жены, дочка — от любимой. Понятно же в чём дело. Тут другое удивляет. Почему он Шена ещё тогда не убил?

— Так ручки марать не захотел. Но в Золотой Город он его не просто так отправил. Знал, что любимая доченька сделает жизнь Линшена настолько невыносимой, что он сам всё сделает.

— Баолинь должна была позаботиться о своём брате, — зло прошипел старик, глядя мне в глаза.

— Да? Как удобно, — улыбнулась я. — Ничего не знаю — моя хата с краю. Ваша любимая дочь сначала приказала слугам отрезать язык своему брату. Чтобы не смел напоминать ей, что она — дочь наложницы. Грозила отрезать пальцы на правой руке, чтобы он не смог больше никогда взять меч или кисть. Потом приказала подкараулить его и избить до смерти. Ещё она заставила моего пятилетнего сына смотреть на то, как убивают его наставника. Моего сына держали её слуги и заставляли смотреть, как на его глазах убивают того, кто качал его в колыбели и учил читать. Отчего вы так побледнели? Наверное, вы поняли, что никто не станет наказывать Баолинь за преступления ее родителей?

Мужчина медленно опустился передо мной на колени и прошептал:

— Я молю вас о милосердии. Ведь вся империя знает, что ваша доброта уступает лишь вашей красоте. Это не вина моей глупой дочери. Это я плохо её воспитал. Накажите меня. Прошу вас, накажите меня.

— А кто вам сказал, что вы не будете наказаны? — раскалился Лис. — То, что я решил оставить вам жизнь — не означает прощение. Но любая ваша ошибка усугубит вину ваших младших детей. Советую донести до дочери одну простую мысль. После смерти моего отца она останется в Золотом городе. В вашем доме ей не найдётся места.

— Конечно, — голос господина Ишикара стал похож на скрип снега под ногами. — Она будет воспитывать пятнадцатую принцессу.

Джин усмехнулся, но ничего не сказал.

Зачем портить человеку сюрприз?

Девочка ещё совсем маленькая. Мать в лицо не всегда узнаёт. Потому что занимаются ей, исключительно, слуги.

Оставлять беззащитного ребёнка такому чудовищу, как Баолинь — жестоко.

Это вы кому-другому расскажите, что мать — это святое. Что лишь с матерью ребёнок может быть счастлив.

Женщина способная на крайнюю жестокость по отношению к одному ребёнку никогда не сможет проявлять любовь к другому.

Маленькой принцессе будет лучше, вообще, с кем угодно. Но на примете у нас есть родители Рии. Они, вырастили четырех прекрасных детей, а сейчас немного заскучали потому что сыновья и дочери разъехались.

Или Алия с мужем. У неё большой опыт воспитания девочек.

Это если Ая не проявит характер, потребовав забрать девочку к ним. Она может.

Глава 48

За последние дни Лиша приходила ко мне уже дважды.

Нет, не Лиша. Юмин. Я даже в мыслях должна называть её так.

Юмин Ишикара.

Сначала малышку пожелала увидеть Императрица.

Не из любопытства. А с одной единственной целью — поставить на место наложницу принца, которая так ее разочаровала. Тем, что оказалась ни безродной приживалкой, а дочерью наследника уважаемого рода.

Но не учла Императрица одной вещи. Чихать хотела девочка на личные оскорбления.

У нас что лисята, что рысята умеют гордость засунуть куда-то дальше. Сохранения здоровья ради. Тактику ведения боя преподавали всем. Те, кто пожил в Золотом Городе, им хорошо объяснили: это место, где кругом враги, а бой за собственную жизнь и жизни близких ведётся каждый день.

Поэтому умница-Юмин опустила глазки долу и послушно кивала.

Чай пила. Якобы особый оздоровительный сбор, а на деле — сильное абортивное средство. Но сорбенты тут давно придумали. А после визита вежливости можно и рвоту вызвать. На всякий случай. Ибо гадость эта крайне вредна для растущего организма.

Во второй раз она побывала здесь на церемонии дарования наложницы третьему принцу.

— Как ты, моя хорошая? — спросила я шепотом.

— Выбросила сундук косметики, который прислали в качестве подарка от Императрицы. То количество яда, что там нашел Лей не то что человека, табун лошадей свалило бы. Я вот чего не понимаю. Зачем это ей? Зачем она настраивает против себя Лиса? Он же не простит. Она совсем дура?

— Эта женщина безнаказанно расправилась сначала со своей соперницей. И не факт, что правила она лишь мать Киана. Потом была наложница Киана. Её тоже отправили. И, нет, не дура. Милая, мы же учили тебя. Нельзя недооценивать врагов. Или считать их глупее себя. Императрица — крыса, загнанная в угол. Первое, что она сделала, заняв трон — выслала свою предшественницу. И это у неё получилось потому, что Император Исао был способен править. Править хорошо или плохо — другой вопрос. Но если на троне окажется совсем ещё ребёнок? Второй и третий принцы долго не протянут. Особенно, если окажутся вдали от целителей Золотого Города. Остальные наследники, за исключением Джиндзиро, очень малы. Логично предположить, что она постарается избавиться от него. Чтобы сохранить хоть какую-то власть после смерти Исао. Логичнее всего предложить, что через некоторое время мать нового Императора скончается от неизвестной болезни, освобождая место для неё. Такое уже случалось, когда бабка правителя занимала место почившей Императрицы.

— Лис мне почти ничего не говорит, — пожаловалась моя бывшая воспитанница. — Но вчера уехать просил. Ненадолго. А я отказалась. Не могу без него. Даже недолго.

— Милая, может быть стоит послушаться? Ты — его сердце. Он хочет, чтобы ты в безопасности была.

— Меня Шен охраняет. Геро и братья.

— Юмин, — я строго посмотрела на девушку.

— Меня охраняет мой отец, Геро и братья наложницы Лиши, — послушно исправилась она. Ничего плохого не случится.

Я тяжело вздохнула. Молодая ещё. А от того, дурная. Всегда может случиться что-то плохое. Даже, если ты — будущая жена Императора.

Или дурная она потому что росла в любви и заботе?

Да, без матери. Но отец, дет и братья в ней души не чаяли, оберегали.

Я воспитывала её, как Джина. Да только, к ней жизнь всегда была добра. Ей не приходилось убивать, защищая свою жизнь. Она не плакала от беспомощности, понимая, что жизнь друга утекает, как песок сквозь пальцы.

— Маленькая моя, будь осторожна. Не ради себя, так ради Лиса. А