Черный к свету - Дж. С. Андрижески

Рядом с Блэком взорвалось ещё одно окно, заставив его отступить ещё дальше.

— Он предупреждает тебя! — рявкнула я, разозлившись на него. — Отступай, мать твою! Пока он не перестал предупреждать и не пристрелил тебя по-настоящему!

Блэк повернулся, и его золотые глаза сверкнули в лучах утреннего солнца.

Он посмотрел на меня, ярость и раздражение усилились на его лице.

Но я видела, что он услышал меня.

Я наблюдала, как он с усилием сдерживал и контролировал свою ярость, прежде чем отступить назад. Он начал пятиться в нашу сторону, всё ещё держа пистолет направленным вверх и отступая в нашу сторону задом наперёд.

— Элвис! — прорычал Блэк, как только поравнялся с киоском. — Она права, чёрт возьми. Нам нужно найти способ проникнуть в это здание. Отсюда мы его не достанем.

— Где девочка? — крикнул Эй Джей у меня за спиной.

Я оглянулась и поняла, что остальная часть нашей группы рассредоточилась по ближайшим витринам магазинов позади нас. У большинства из них тоже было оружие наготове, но, насколько я могла видеть, никто не стрелял. Мне стало интересно, стрелял ли кто-нибудь, кроме Ковбоя и Блэка.

— Где Ник? — крикнула Кико.

Блэк ухватился за этот вопрос, а затем впервые за всё время обернулся.

Его золотистые глаза сделались бесстрастными, когда он обвёл взглядом наши лица.

Ковбой выстрелил ещё несколько раз, затем тоже начал пятиться к нам.

Я наблюдала за Блэком, пока он заканчивал пересчитывать всех в нашей группе, прежде чем снова повернуться к месту взрыва. Он оглядел весь район, вверх и вниз по улице, а также через дорогу, резко дёрнув головой.

Он тихо выругался на прекси, языке видящих.

Мне не нужно было спрашивать почему.

Я тоже приложила все усилия, чтобы посмотреть, даже зная, что это, скорее всего, бесполезно. Я смотрела вдоль улицы, куда только могла, в надежде увидеть сквозь клубы дыма чёрный зонт, или тёмное развевающееся пальто, или поразительно белую кожу и солнечные очки.

Я не увидела ничего, что могло бы принадлежать ему.

Ник исчез.

Глава 30. Вампир

Первым делом Ник избавился от зонта, молча положив его на стеклянный прилавок и оглядывая помещение, чтобы сориентироваться. Он находился в бутике дизайнерской одежды на северной стороне Елисейских полей. Вдоль каждой стены изящно висели чистые белые ряды летней одежды. В меньшем количестве центральных витрин, расположенных на большом расстоянии друг от друга, были представлены новейшие коллекции, в основном платья, развешенные под разными углами на многоярусных стеллажах.

Он снял кожаные перчатки, потянув за каждый палец, и положил их рядом с зонтиком. Затем он снял длинное пальто, затем шляпу и солнцезащитные очки.

Он использовал это время, чтобы подумать.

Он знал, что, вероятно, был единственным членом их команды, который мог одолеть Даледжема.

Он определённо был единственным, кто мог сделать это в одиночку.

Он намеренно не участвовал в большинстве подробных обсуждений планирования в самолёте, слушал, не внося особого вклада, разве что время от времени отмечал, что Даледжем не полный идиот, так что им следовало бы пересмотреть то или иное предложение, которое определённо сработало бы только в том случае, если бы он был идиотом.

Ник сначала думал, что за всем этим определённо стоит Брик, а потом решил, что за всем этим определённо стоит Брик, но он, вероятно, работал с теми ублюдками из «Прометариса».

Не может быть, чтобы они контролировали Джема только с помощью вампирского яда.

Это должен быть один из тех проклятых имплантов.

Ник старался не думать о том, что кто-то мог просверлить дырку в черепе его супруга и вставить имплант, который Брик затем мог использовать, чтобы превратить Даледжема в убийцу и раба. Он старался не тратить время на то, чтобы ещё больше разозлиться на себя за то, что только несколько недель назад заметил и осознал, что что-то, чёрт возьми, всерьёз не так.

Когда они поставили ему имплант?

Когда они умудрились поставить ему имплант?

Был ли это тот день, когда Джем пришёл домой с кровавым порезом на голове, утверждая, что получил его, занимаясь сёрфингом с соседом Биллом, и смеясь, рассказывал, как он неправильно рассчитал волну, и доска ударила его по голове? Было ли это, когда Джем сказал ему, что ходил к Холо в «Блэк Индастриз» и позволил ему сделать биопсию странной опухоли, которую он обнаружил у себя под кожей, отчасти для того, чтобы Холо мог попрактиковаться?

Может, в один из этих случаев ему и поставили имплант?

Как же Ник этого не заметил?

Почему он не проверил, где на самом деле пропадал Джем в те дни?

Он старался не думать о возможности чего-то худшего.

Он старался не вспоминать тот факт, что Брик прямым текстом упомянул, как Даледжем убил Дориана в Сан-Франциско, и притворился, будто всё прощено.

Конечно, это чушь собачья.

Конечно, Брик никогда бы не «простил» убийство Дориана, и не только потому, что считал всю расу видящих своими смертельными врагами.

Джем убил любимого психопата Брика и самого преданного из всех помощников Брика. Брик никогда бы этого так не оставил. То, что Джем сделал это, чтобы помешать Дориану похитить Ника, не имело значения. То, что Дориан первый пытался убить Джема, не имело значения. То, что Ник сам убил бы Дориана и, по сути, активно пытался это сделать, когда Джем выстрелил в грудь Дориана разрывными стрелами, также с точки зрения короля вампиров не имело никакого отношения к делу.

Джем убил Дориана.

Это Джем задолжал королю вампиров долг крови.

Чёрт возьми, Брик так и не простил Даледжему Ника. Тот факт, что Джем убил Дориана, чтобы защитить Ника, вероятно, только ещё сильнее разозлил Брика.

Ник почувствовал, как у него удлиняются клыки, пока он стоял там, вспоминая всё это.

На самом деле, это тот грех, который Брик никогда не переставал пытаться исправить. Насколько сильно Брик на самом деле заботился о своих приспешниках? Не очень, поскольку Брику было наплевать на всех, независимо от их расы. Однако Брик заботился о своей гордости.

Кроме того, у него сильно развито чувство собственничества.

Он очень заботился об активах, которые он лично собирал, чтобы сохранить свой клан (и, конечно же, себя) неуязвимым. Брик специально выбрал Ника. Он увидел его «в витрине» и вбил себе в голову, что хочет его, и, следовательно, он принадлежит ему. Он никогда не простит того пренебрежения, с которым Ник предпочёл ему Даледжема.

Ник проглотил эту мысль, почувствовав тошноту.

Как