Дочери судьбы - Тара Хайланд

Кейтлин, к счастью, была так занята, что для нервов не оставалось места. В последние минуты она осматривала все модели.

– Ваши топы перепутали на вешалках, поменяйте, пожалуйста, – сказала она двум манекенщицам, подождав, пока те переоденутся, и повернулась к другой: – Дойдя до конца подиума, не забудьте на несколько секунд задержаться, и лишь после этого снимайте блейзер.

Чуть раньше она выглянула в зал и увидела, как заполняется огромное пространство величиной со стадион. От сегодняшнего вечера зависело многое, в том числе и ее репутация. Обычно «Мелвилл» не проводил показы такого масштаба: компания впервые наняла фотомоделей высшего класса и зрителями пригласила сливки мира моды. Кейтлин даже подумывала о том, чтобы нанять для организации шоу одного из самых востребованных продюсеров, но в конце концов решила, что справится сама. Это было ее детище, и она никому не доверяла.

У нее был целый список мест, где обычно проводят шоу: отели, музеи… но все они ей не подходили. Уж очень не хотелось втискиваться в какой-нибудь обычный зал с белыми стенами. Ее модели рассказывали о Лондоне, о слиянии современного и исторического города, и нужно было поискать место, которое бы это отражало. Кейтлин нашла заброшенный склад в богемном районе Бермондси.

– Какого черта ты проводишь показ коллекции здесь? – спросила Элизабет, когда впервые об этом услышала.

Как только Кейтлин вошла в памятник архитектуры, в котором когда-то хранились специи и чай с Дальнего Востока, она поняла, что место подходит идеально. Здесь царил дух времени, который она искала: высокие сводчатые потолки и чугунные колонны. С таким антуражем и декорации не нужны. Подиум, места для публики и освещение было легко арендовать и установить. Так и сделали.

Теперь очередь за моделями: они будут говорить сами за себя. Кейтлин знала, что где-то в зале, среди публики, за нее болеют Уильям, Элизабет и вся семья. И Люсьен. Сегодня днем он прислал ей букет с пожеланием удачи: белые розы, лилии, фрезию и герберу – простые, изящные. Милый.

Если все пройдет хорошо, она наконец познакомит его с Уильямом.

Свет в зале померк. Кейтлин выбросила из головы Люсьена, отца и всех остальных. По венам хлынул адреналин. Вот он – момент, которого она ждала так долго.

В зрительном зале воздух дрожал от ожидания. Шумиха вокруг новейшей коллекции «Мелвилла» начала набирать обороты еще до открытия Лондонской недели моды. Когда журналисты, знаменитости и обозреватели уселись, они возбужденно болтали и сплетничали, ожидая начала шоу.

Обычно показ коллекции в «Мелвилле» сравнивали с похоронами моды.

Но за последние пару недель выяснилось, что в фирме происходит что-то необыкновенное. Подарки перед показом подогрели всеобщий интерес. А потом из штаб-квартиры на Албемарл-стрит просочились слухи, большую часть которых подбросила сама Элизабет, – о грядущих переменах. В «Мелвилле» что-то происходит…

И пресса, и покупатели с нетерпением хотели узнать, правдивы ли сплетни.

Чтобы задать настроение, Кейтлин выбрала «Прелюдию» к полуопере Генри Перселла «Королева фей». Воздух наполнили триумфальные звуки струнных, труб и гобоев, и публика притихла.

Потом к церемонной музыке барокко присоединился заводной ритм хип-хопа, ревущий из динамиков, – блестящее сочетание классики и современности, которое специально для Кейтлин скомпоновал знакомый музыкант.

Яркие белые лучи прожектора осветили подиум, на который гордо вышла модель Сапфир Клинт. Зашнурованная в темно-фиолетовый корсет, в черных кожаных бриджах в обтяжку, черных сапогах на высоком каблуке и в перчатках для езды верхом в тон, она казалась современной разбойницей. Проходя по подиуму, она щелкнула хлыстом в сторону публики.

– Просто невероятно! – шепнула старший менеджер по закупкам сети универмагов «Харви Николс» соседке, но редактор отдела моды журнала «Ин Стайл» была так занята, записывая каждую мелочь, что не могла выразить согласие.

Публика ахала и аплодировала, когда девушки чередой выходили на подиум, одна лучше другой, в потрясающих жакетах из «мятого» бархата, атласных платьях с воротником хомутиком и изящных вечерних нарядах, сшитых из множества метров кружев. Коллекция была шикарной, модной и чувственной – слова, которые прежде никто не связал бы с «Мелвиллом».

– Какая роскошь! – восторженно воскликнула корреспондент «Таймс» по вопросам моды, передавая тем же вечером по телефону репортаж в редакцию. – Словно герои исторического фильма пришли в современный клуб.

– Я не видела ничего более захватывающего с тех пор, как Том Форд возглавил «Гуччи», – повторяла редактор журнала «Уиминс Уэар Дейли».

На афтерпати гостей пригласили в шикарный частный клуб «Аннабель» на Беркли-сквер. Место выбирал Уильям: оно напомнило ему о лучших днях компании в шестидесятых и семидесятых. Как только семья появилась в клубе, их окружили журналисты, фотографы и съемочные группы. Все спешили расспросить о новом имидже компании. В центре внимания, естественно, оказалась Кейтлин. После шоу она переоделась в бордовое бархатное платье в стиле эпохи барокко, с облегающим лифом и пышной юбкой, отделанное старинным кружевом на груди и рукавах.

Роскошный наряд идеально передавал общее настроение коллекции, и представители прессы боролись за то, чтобы ее сфотографировать.

Уильям вышел вперед и обнял дочь за плечи.

– Сегодня вы увидели наше первое стремление показать миру, что «Мелвилл» все еще великая компания, как и в былые времена. Встречайте человека, который отвечал за это чудо, – мою талантливую дочь Кейтлин.

Он обнял ее крепче, и она ему улыбнулась. Их ослепили вспышки – с десяток фотографов спешили запечатлеть момент.

Элизабет в сторонке удивлялась, почему она не чувствует счастья. Разве не этого она ждала – толчка, так необходимого бренду? Но чисто по-человечески ей горько было видеть, что все лавры достались Кейтлин, хотя без усилий Элизабет вечер вряд ли бы состоялся.

Около полуночи пиар-команда «Мелвилла» отправилась за свежими газетами и принесла их в «Аннабель». Все страницы о моде и бизнесе начинались заголовком: «Отец и дочь вдохнули жизнь в „Мелвилл“», далее размещалась фотография Уильяма, обнимающего Кейтлин. Его лицо сияло от гордости за дочь, от гордости, о которой так мечтала Элизабет.

Пирс, стоявший рядом с Элизабет, лучился от удовольствия.

Элизабет машинально улыбнулась в знак согласия. Она старательно изображала радость за успехи сестры и не заметила любопытного взгляда Пирса.

Коул так и не понял, какая муха укусила Элизабет. Только что она была в таком замечательном настроении, но вдруг расстроилась и раздраженно сообщила, что пора уезжать.

– Я даже не успел поговорить с твоим отцом, – возразил он.

– Ну так иди и поговори, – сердито огрызнулась она. – Я подожду на улице.

Коул понимал: она ждет, что он последует за ней, но не мог уйти, не поздоровавшись с Уильямом, зная, как легко тот обижается.

Он обнаружил исполнительного директора в окружении совета директоров компании. Пришлось немного подождать, чтобы застать Уильяма одного. Коул одобрительно заметил, как хорошо Уильям выглядит, и спросил:

– А как вам возвращение к работе?

– Нормально, – словно защищаясь, ответил тот.

Уильям всегда держался настороже в разговоре с активным успешным зятем.

– Откровенно говоря, неизвестно, сколько бы я продержался дома, – добавил он. – Изабель сводила меня с ума!

Коул улыбнулся.

– Сейчас для компании такое захватывающее время. Сегодняшний вечер прошел с небывалым успехом, – сказал он, не скупясь на похвалы и щедро льстя самолюбию Уильяма.

Он оглядел зал. Уильям заметно расслабился.

– Да, я и не сомневался, что коллекция одежды будет успешной. Но шоу превзошло все ожидания.

Оба помолчали и вернулись к напиткам.

– А у тебя как дела? – спросил Уильям.

– Нормально, – повторил за тестем Коул. – Правда, после переезда в Англию жизнь стала напряженнее.

Он заколебался, раздумывая, как лучше выразить просьбу. Он долго ждал подходящего момента, чтобы попросить Уильяма поговорить с Элизабет. Коул пытался заставить ее расслабиться, относиться к работе менее серьезно, но достучаться не удавалось. Может, хоть отца послушает – вдруг Уильяму повезет больше, чем ему?

К несчастью, сказать он ничего не успел: к ним подошла Кейтлин со своим поклонником.

– Извините за вторжение, – сказала она Уильяму, раскрасневшись и сверкая от волнения глазами. – Я хочу тебя кое с кем познакомить.

Коул с нескрываемым интересом взглянул на поразительного молодого человека, стоявшего рядом с ней. Что-то почти неземное отличало его от окружающих: бледная, как у призрака, кожа, развевающиеся длинные черные волосы.

Наверняка из богемы. В конце концов, не многие юристы