Дочери судьбы - Тара Хайланд

или банкиры позволят себе выйти в свет в черных замшевых брюках и черной рубашке-апаш с бордовым шарфом на шее. Чересчур изнеженный, женственный, по меркам Коула.

Оставалось только гадать, как его примет Уильям. Из того малого, что Коул знал о Кейтлин, он предполагал, что она не станет представлять кого-то отцу без серьезных намерений. А насколько он понимал, понравиться Уильяму не так-то легко.

Коул был не прочь понаблюдать за развитием событий, но Элизабет и так уже заждалась.

– Друзья, я вас оставлю, – попрощался Коул.

«И желаю удачи, – мысленно добавил он. – Она вам не помешает».

Уильям рассматривал Люсьена настороженно, как любой отец при первой встрече с избранником дочери. Коул не ошибся: француз был не из тех, кто безоговорочно нравился Уильяму. Люсьену нечего было скрывать, он выдержал строгий допрос, легко и откровенно ответив даже на несколько щекотливых вопросов о работе и прошлом.

– У Люсьена сейчас выставка, – вмешалась Кейтлин, с тревогой переводя взгляд с отца на бойфренда. Она не понимала отношения отца. – Выставка в Хокстоне, в замечательной галерее.

– Да?

На Уильяма, похоже, сообщение не произвело впечатления. Он совсем не представлял всей этой фотографической чепухи. Но если Люсьен и заметил равнодушие, то не подал вида. В нем была та незыблемая французская уверенность в себе, что, казалось, его ничто не смущает.

– Конечно, приходите в любое удобное для вас время, – любезно пригласил он.

Уильям случайно поднял голову и увидел, как Изабель пытается поймать его взгляд. Они договорились уехать в час ночи, сейчас уже почти половина второго. Он поставил бокал на стол.

– Кейтлин, мы с Изабель уезжаем, – сообщил он. – Ты с нами?

Она окинула глазами зал. Гости начинали расходиться, но праздник был в разгаре. Ей хотелось насладиться успехом по полной.

– Я останусь, если ты не возражаешь.

– Прислать потом за тобой машину?

Не успела Кейтлин ответить, как Люсьен обнял ее за плечи.

– Не беспокойтесь, сэр. Я присмотрю, чтобы она благополучно добралась до дома.

Уильям внимательно взглянул на него и улыбнулся.

– Спасибо, Люсьен, – поблагодарил он. – И зови меня просто Уильямом.

К четырем утра вечеринка почти закончилась. Кейтлин свернулась калачиком на одном из мягких кожаных диванов, наблюдая за самыми стойкими гостями. На танцполе неуверенно двигалась одинокая женщина, подпевая старому треку Мадонны. Шумная компания модельеров сгрудилась в баре вокруг бутылки с текилой. Они звали Кейтлин к себе, но она, смеясь, покачала головой, опьяненная успехом.

Подошел Люсьен.

– Машина ждет у входа.

Кейтлин в последний раз обвела глазами зал.

– Вот и все, – с сожалением сказала она.

Люсьен протянул ей руку.

– Пойдем, chérie.

Он помог ей встать, и они, рука об руку, пошли к выходу.

С той самой ночи в его квартире, когда она ему открылась, отношения между ними наконец наладились. Она рассказала ему все. О смерти матери и о том, как узнала о Уильяме. Как уехала из Ирландии и стала жить с семейством Мелвиллов. Как чувствовала себя чужой в Олдрингеме. Потом о школе «Грейкорт» и обо всем, что с ней там произошло. О том, как сбежала в Париж, чтобы начать все сначала, забыть о прошлом и о семье. Но не вышло.

– Жаль, что ты не рассказала мне раньше, – сказал Люсьен, когда она закончила. – Я бы вел себя по-другому.

– Может, и так. Но не в этом дело. Понимаешь… мне не хотелось, чтобы меня жалели.

Он поднес ее руку к губам.

– Об этом не думай.

На этот раз отношения строились медленно. И, наверное, это был правильный шаг. Она впервые наслаждалась тем, что они вместе.

Машина, которая отвезет ее на Итон-сквер, где она до сих пор жила, стояла у входа. Когда они вышли, водитель ждал в кабине.

Люсьен коснулся ее щеки.

– Dors bien, ma petite[53].

Он наклонился, нежно поцеловав ее в губы, и открыл дверцу.

Она задержалась, прежде чем сесть в машину. И тут, как и много лет назад, когда они были в Парижской опере, ее осенило: Люсьен был для нее всем. Она не хотела с ним расставаться, ни сейчас, ни вообще.

– Люсьен? – неожиданно сказала она.

– Oui, mon amour?[54]

– Знаешь, я не хочу ехать домой.

Он приподнял бровь.

– Не хочешь?

– Нет. – И потом почти стыдливо призналась: – Я бы поехала с тобой, к тебе.

Они понимающе переглянулись. Он долго смотрел на нее, прежде чем сказать:

– Мне бы тоже этого хотелось.

Уличный фонарь тускло освещал спальню. Они стояли в темноте – близко, но не касаясь друг друга.

Чувствуя, что Люсьен колеблется, Кейтлин повернулась к нему спиной.

– Помоги-ка мне.

Он медленно расшнуровывал корсет, касаясь пальцами голых плеч и пробуждая в ней первые проблески желания. Потом ослабил завязки юбки, и платье упало.

Снаружи проехала машина, осветив фарами комнату. Кейтлин мельком уловила свое отражение в зеркале, том, что висело на двери: перламутрово-белую кожу, подчеркнутую красновато-коричневым бельем. И впервые в жизни не смутилась. В зеркале она встретилась взглядом с Люсьеном. Он сел на край кровати, оставив Кейтлин одну посреди комнаты. Раньше она бы чувствовала себя беззащитной и уязвимой. А сейчас – раскрепощенной и обольстительной.

Кейтлин повернулась к Люсьену, наслаждаясь тем, как он скользит взглядом по ее телу, по тяжелым грудям и округлым бедрам, впитывая ее формы. Она могла бы просто подойти к нему, но на этот раз решила не спешить. Подняв руки, она освободила волосы от гребешков, державших затейливую прическу, и чернильно-черные завитки рассыпались по плечам.

Покончив с этим, она, подбоченясь, стала в позу.

– Что скажешь?

– Очень хороша, – усмехнулся Люсьен. – Но на мой вкус, chérie, одежды еще многовато.

Через мгновение на полу рядом с платьем лежали бюстгальтер и трусики. Кейтлин стояла перед ним полностью обнаженная.

– Так лучше? – тихим хрипловатым голосом спросила она.

По лицу Люсьена медленно расплылась улыбка.

– Намного.

Они долго молча смотрели друг на друга. Кейтлин вытянула руку и начала прикасаться к себе. Сначала погладила грудь, медленными кругами массируя мягкую кремовую плоть, облизывая большой и указательный пальцы, играя с бледно-розовыми сосками, пока те не затвердели.

– O, c’est bien – j’aime beaucoup ça…[55]

Люсьен был очарован, шокирован и восхищен: перед ним стояла совсем другая Кейтлин. Она скользнула руками по животу, ниже, еще ниже, пока не коснулась паха, поглаживая себя, уже взмокшую и готовую. Потом взяла руку Люсьена и направила туда же.

Люсьен, пораженный произошедшей в ней переменой, словно под гипнозом, повиновался, радуясь ее удовольствию. Только когда терпеть не осталось сил, притянул Кейтлин к себе.

Слившись воедино, оба подошли к высшему блаженству. И когда через мгновение оно нахлынуло огромными, содрогающимися волнами, Люсьен обнял ее, зная, что больше никогда не отпустит.

Часть IV

Май – декабрь 2004

Глава сорок седьмая

«Файнэншл таймс» – обзор компаний

Лондон, 2 мая

«Мелвилл» снова в моде

Вчера английский дом моды «Мелвилл» опубликовал очередной рекордный отчет. Товарооборот компании по сравнению с предыдущим годом удвоился, подтверждая, насколько популярным стал некогда оклеветанный бренд у потребителей.

Преображение особенно впечатляет, если вспомнить, что еще три года назад аналитики предсказывали компании полный крах. В те времена Сити ждал, что «Мелвилл» станет жертвой французского магната Армана Бушара, скупающего компании, производящие предметы роскоши. Захвату компании помешал лишь состав владельцев: большинство акций принадлежит семье Мелвилл. Бушар предсказывал, что состояние фирмы ухудшится, а патриарх семьи и исполнительный директор Уильям Мелвилл будет вынужден продать компанию задешево.

Он просчитался. После десятилетия довольно скромных итогов цена акций «Мелвилла» за последние полгода удвоилась. Вчера на совещании, посвященном анализу работы компании, Уильям Мелвилл заявил, что, по его мнению, из бизнеса можно извлечь еще больше выгоды.

Однако переворот связан в большей степени не с ним, а с младшим поколением семьи, которое занимает ключевые посты в бизнесе. Особенно с его дочерью Кейтлин, директором творческой службы, которая сыграла жизненно важную роль в возрождении компании в трудный период. Ее фантастические проекты потрясли знатоков моды и вернули в магазины покупателей.

В следующем