Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

— Тэмми, — сказал он низким голосом, его лицо было в нескольких сантиметрах от ее лица. — Мне стыдно, что мой народ позволяет это.

— Позволяет что?

Когда он не ответил, она оттолкнула его, скрестив руки на груди и уставившись в огонь. Это было невыносимо. Ее сердце бешено колотилось, плечи напряглись. Все, чего она хотела, это сбежать из этой комнаты. Но больше этого она хотела, чтобы Каспен был откровенен с ней. И она знала, что это произойдет, только если она останется. Поэтому Тэмми упрямо стояла там, ожидая.

В конце концов Каспен заговорил.

— Василиски — существа, помешанные на сексе, — медленно произнес он.

— Да. — Тэмми кивнула. — Очевидно.

— Ритуал древний, — продолжил он. — Это единственный способ, которым люди могут проявить себя перед нами, на единственном языке, который мы понимаем.

Она повернулась к нему лицом.

— Что это значит?

Его следующие слова были едва слышны.

— Наша культура вращается вокруг короля, — он снова сделал паузу, и огонь затрещал.

— Ичто?

— Итак, — сказал Каспен, и она поняла, что они подошли к сути вопроса. — Чтобы заслужить расположение моего клана, тебе нужно проявить себя перед ним.

— И как это сделать?

Каспен закрыл глаза, как будто не мог смотреть на нее.

— Точно так же, как ты доказала мне свою правоту.

Его слова доходили до нее медленно, затем обрушились лавиной.

Наконец, Тэмми поняла.

— Мне придется заняться сексом с твоим отцом?

Глава 21

На одно неподвижное мгновение время остановилось.

— Это варварство, — воскликнула Тэмми.

Каспен открыл глаза. В них не было ничего, кроме раскаяния.

— Это традиция, Тэмми. Не поверишь, но часто это одно и то же.

— Не могу поверить, что ты ожидаешь, что я…

— Я и не жду, что ты что-нибудь сделаешь. — Каспен схватил ее за плечи, заставляя замолчать. Он вздохнул, опустив голову и нежно прижавшись своим лбом к ее лбу. — Выбрось это из головы. Этого не произойдет. Я никогда не попрошу тебя об этом.

К удивлению Тэмми, она почувствовала вспышку гнева.

— Почему нет? — Она выпрямилась. — Ты думаешь, я не справлюсь?

Каспен снова вздохнул.

— Тэмми. Не делай этого.

— Чего не делать?

— Не заставляй меня говорить то, что ты используешь против меня. Я не то чтобы считаю, что ты неспособна с этим справиться. Дело в том, что я бы никогда не стал подвергать тебя чему-то, чего бы не пожелал никому. Это не та традиция, частью которой я хотел бы быть.

— Тогда почему ты вообще сделал мне предложение?

Хватка Каспена усилилась.

— Я сделал тебе предложение, потому что не хочу жизнь без тебя.

Его слова остановили ее. Она тоже не хотела жить без Каспена. Но от этого то, что он сделал, ничуть не стало лучше.

Теперь настала очередь Тэмми закрыть глаза. Она все еще ощущала присутствие Каспена перед собой, горящий костер рядом с ними. Но ей потребовалось время, чтобы погрузиться глубоко в себя, прислушаться только к собственному разуму. Тэмми не могла поверить, что Каспен скрыл это от нее. И все же она понимала, почему он так поступил. Она была совершенно уверена, что еще неделю назад не смогла бы переварить эту информацию. Но теперь все изменилось. Она стала другой.

Тэмми открыла глаза.

— Если это единственный способ, которым меня могут принять, почему ты не умоляешь меня сделать это?

Каспена слегка нахмурился.

— Потому что это оскорбительно, Тэмми.

— Это традиция.

— Нахер традиции.

К ее удивлению, в его глазах пылал настоящий гнев. Каспен иногда был тверд, часто строг, но он редко использовал ненормативную лексику так акцентированно. Тэмми вспомнила их разговор о его натянутых отношениях с отцом — отношениях, которые наверняка не улучшились бы, если бы Тэмми занялась с ним сексом. Ей пришло в голову, что ритуал затронет не только ее; Каспен тоже будет страдать по-своему.

— Это предназначено для того, чтобы испытать тебя, — продолжил Каспен. — Василиски превыше всего ценят секс. Это то, как мы измеряем наши возможности, как мы определяем, кто добивается успеха, кто возвышается, кто правит. Это одновременно почитаемый и глубоко первобытный акт — тот, который, чем больше его совершаешь и чем лучше у тебя это получается, тем выше твое положение в нашем обществе. Король занимает самое высокое мужское положение. Он заслужил это положение сексом.

— Заслужил?

— Да, Тэмми. Таков путь василиска.

Тэмми была в шоке. Увидев выражение ее лица, Каспен вздохнул.

— Если король одобрит тебя, то и все остальные одобрят. Или, по крайней мере, должны. Идея в том, что если ты достойна короля, то ты достойна любого василиска.

Итак, это посвящение. Тэмми могла понять это на базовом уровне — она могла теоретически понять, как василиски хотели бы, чтобы человек доказал свое положение в их обществе.

— Но он твой отец, — прошептала она.

Каспен снова вздохнул.

— Да. Я прекрасно это понимаю. Но так делалось всегда. Я не первый сын, попавший в подобную ситуацию со своим отцом.

Тэмми покачала головой. Слов не было.

Она подумала об отношениях Лео с его отцом. Она могла только представить, что у Каспена, тоже принца, были похожие проблемы — проблемы, которые нельзя было решить одним разговором, проблемы, глубину которых она, возможно, не могла постичь.

Она никак не могла этого сделать, никак не могла взобраться на отца так же, как на его сына. Тэмми всегда знала, как василиски ценят секс. Но это было настолько за гранью здравомыслия, что ей было трудно переварить это.

Она посмотрела на Каспена.

— Что произойдет, если я этого не сделаю? Мы все еще сможем быть вместе?

— Мы сможем. Но…

Он запнулся. Тэмми подождала, пока он закончит.

— Мой народ не примет тебя, — наконец сказал Каспен. — Они будут считать тебя… игрушкой, — Он сделал паузу, подыскивая подходящее слово. Когда он наконец нашел его, то тихо закончил. — Они будут смотреть на тебя как на мое домашнее животное, Тэмми.

Ее захлестнула ярость. Тэмми не была ничьим животным.

— Это то будущее, которого ты хочешь для нас? — резко спросила она. — Как владелец и домашнее животное?

— Нет. — Он покачал головой. — Конечно, нет.

— Тогда как ты предлагаешь действовать дальше?

В последовавшей паузе Тэмми наблюдала, как в глазах Каспена промелькнули тысячи эмоций — сожаление, желание и озабоченность, прежде всего. Все, чего он хотел, это чтобы она была в безопасности, чтобы она плавно вписалась в его жизнь без борьбы, которая неизбежно сопровождала их отношения. Но этому не суждено было случиться. Теперь Тэмми знала правду — что ее никогда не примут, что