Матильда, я приду за тобой! - Инез ван Лон

знают: сегодня всё свершится! Все с нетерпением ждут сигнала. По нему мужчины бросят работу и соберутся на сушке. В неведении оставили лишь пару-тройку работников, на которых нельзя положиться.

– Только бы Кобе ни о чём не пронюхал, – сказал Проспер во время обеда. – А то ведь предупредит директора, и весь наш план провалится.

А управляющий сегодня в особенно хорошем расположении духа – расхаживает, помахивая тростью.

Укладчицы (среди них и тётя, и шпионки Кобе), чьи голоса слышны на фоне обычных звуков сушки, ещё не подозревают, что их ждёт.

– Уж заметят как-нибудь, – пожал плечами Проспер. – Тогда и решат, хотят ли они к нам присоединиться.

Вчера поздно вечером Проспер с братьями тайком выходил из дома. Матильде с сёстрами, которые уже лежали в своих постелях, только и было слышно, как хлопнула дверь. Они дождались возвращения мальчиков и забросали их вопросами. Куда это они ходили?

Поначалу мальчики отмалчивались. Но потом признались:

– Прятали кое-что за кустами.

– А зачем? – удивилась Матильда.

– Да ладно, можем и сейчас рассказать, наверное, – прозвучало вдруг очень серьёзно с соломенного мешка с другой стороны чердака.

Старший брат придвинулся к изножью их постелей и прошептал:

– Завтра… Мы начнём забастовку завтра!

От изумления девочки не могли вымолвить ни слова.

– Что ж вы раньше молчали? – рассердилась Розали.

Матильда и Мари уселись на своих мешках:

– И как… как давно вы уже знаете?

– Чем меньше людей знает, тем лучше. Мы решили, что расскажем вам уже перед самым началом.

– Да, так меньше вероятность предательства, – заметил Проспер.

– Ах, вот оно как? – обиделись девочки.

Спать расхотелось, и они ещё долго перешёптывались между собой. Девочкам хотелось знать всё. Мальчики рассказали, как доктор на собрании горячо агитировал за забастовку. «Пришло время, – говорил он, – встать на защиту собственных прав, иначе никогда ничто не поменяется». Они должны требовать повышения заработной платы, для того чтобы маленьким детям, таким как Фонске, не нужно было работать, а также улучшения жилищных условий. «Заседать можно до бесконечности, – настаивал он. – Нет смысла откладывать. Чего вы ждёте?»

Затем прошло голосование: кто за, должен был поднять руку… И было принято единогласное решение приступать к активным действиям! Завтра ровно в шесть на всех заводах области работа будет остановлена. В это время все директора уже точно будут дома, и полицейские тоже уйдут с рабочего места.

– А ну, давай вперёд! Розали уже несёт следующую форму, – рявкает Кобе на Матильду. – Что в облаках витаешь?

Люди нервно переглядываются, все прислушиваются. Пять часов пробило уже давным-давно. И вот наконец-то время пришло, наступил долгожданный момент! Матильда и Розали останавливаются и тихонько проговаривают про себя вместе с колоколом: «Один, два, три, четыре, пять… шесть!» И подбрасывают формы высоко в воздух. Наконец-то свобода! Они бегут за Проспером и остальными челноками к кустам. Оттуда появляется куча вещей: рупор, красные флаги, палки, кастрюли и крышки.

– Что происходит? – Кобе бегает по сушке как ненормальный и лупит тростью направо и налево. – А ну-ка за работу!

Но он уже не справляется с ситуацией. Рабочие со всех концов стекаются на сушку и становятся в ряд, их всё больше и больше.

– Мы устроим марш! – кричит отец Адриана.

Полные радостного возбуждения, Матильда, Розали и Мари встают в конец процессии и начинают громко стучать крышками о кастрюли. Матильда замечает, что у некоторых в руках картонки с лозунгами «Требуем повышения зарплаты» и «Надбавку!».

– Доктор написал, – светится от радости Проспер. – А вот и он сам.

Доктор приехал на велосипеде и уже присоединился к процессии, во главе которой идут отец Адриана и дядя.

Проходя мимо цеха, где работает тётя, Матильда видит, как та качает головой. Несколько укладчиц выбегают навстречу процессии и примыкают к ней. Стоящие у ворот двое мужчин кричат бастующим, что они смутьяны и бунтовщики. Их жёны стоят рядом и тоже что-то визжат, это шпионки Кобе.

Сам Кобе улепётывает как заяц, не иначе хочет предупредить директора. Процессия направляется к вилле кирпичного короля. Калитки заперты. Тогда отец Адриана забирается на перевёрнутую тачку и кричит в рупор, что директор должен выйти к ним. Директорские собаки заливаются лаем и бросаются на забор. Но их лай заглушает бряцание крышек и кастрюль. Эту задачу взяли на себя девочки и женщины. Сначала на парадном крыльце никаких изменений не происходит, но потом сквозь листву становится видно какое-то движение. На улицу выходит директор, а следом за ним управляющий. Раздаются громкие возгласы.

– Мы требуем повышения зарплаты! Почему голос богача звучит громче голосов бедных? – разносится над толпой. – Почему мы часто не можем заснуть от голода? Не потому что недостаточно работаем – мы трудимся целыми семьями. От зари до зари. Изо дня в день. И при этом нам всё равно приходится отправлять работать маленьких детей, чтобы сводить концы с концами. Мы будем бастовать до тех пор, пока не получим надбавку к жалованию!

Все громко поддерживают оратора.

– Что за наглость приходить к моему дому! – возмущается директор, стоя в безопасности за забором.

Глаза Кобе, стоящего рядом, мечут молнии.

– Что за чёрная неблагодарность! – продолжает он. – Это вас надоумили эти… социалисты!

Директор обвиняюще тычет пальцем в сторону доктора.

– От вас-то мы уж никак не ожидали! Вы ещё горько об этом пожалеете! – шипит он.

Доктор пожимает плечами.

– Я с ними согласен. Тем более что ничего заоблачного ваши люди не просят. Ну а что касается вас, где ваше элементарное человеческое сочувствие? Вы когда-нибудь заходили в их жалкие лачуги? Видели, чем они вынуждены питаться?

Незаметно для директора к нему подошла жена. Люди с завода смотрят на неё во все глаза – её редко когда увидишь. Жена директора с изумлением слушает доктора, рассматривая бедно одетых рабочих – взрослых и детей.

– Ах, Ахилл, сжалься над ними, сделай для них что-нибудь…

– Ты?! Быстро в дом! – рычит супруг.

Отходя, она пару раз оборачивается. И остаётся стоять на крыльце.

– Берегись! – раздаётся тревожный возглас.

Кто-то заметил, как Кобе, пользуясь моментом, открывает калитку и спускает собак прямо в толпу. Демонстранты разбегаются в разные стороны. Кто-то отбивается от собак палкой. Один пёс набрасывается на Проспера. Другой вгрызается какому-то мужчине в ногу, и тот со стонами валится на обочину дамбы. Директор свистом отзывает собак и кричит рабочим, что те из них, кто завтра не появится на заводе, пусть пеняют на себя. Потом разворачивается и идёт к дому. Матильда с сёстрами подбегает к Просперу. Доктор уже осматривает его локоть.

– Ну и покусали же тебя. Надо наложить бинт. Пойдём ко мне домой,