Сокол-корабль - Вячеслав Александрович Овсянников

Опустился в ту могилу глубокую.

И закрыли его потолком дубовыим,

Песками желтыми засыпали.

И стоял он, Потык Михайлушка Иванович,

В могиле той с добрым конем своим

С полудни до полуночи,

Жег свечи воску ярого.

И как пришла пора полуночная,

Собирались к нему все гады подземные,

И пришел в могилу большой Змей.

Обрадовался Змей Зме́ище:

«Буду я нынче сыт, наемся досыта.

Одно есть тело мертвое,

А другое есть живое добра молодца,

Богатыря русского».

Тут Потык Михайло не промешкался,

Вынимал он саблю вострую,

Отсек Змею Змеищу голову,

Помазал кровью змеиной тело мертвое.

Тело мертвое ожило.

Пробуждалась его молода жена

Авдотьюшка Лиховидьевна:

«Ай же ты, Потык Михайлушко Иванович!

Долго же я нынче спала, долго почивала».

Закричал тут Михайлушка из могилы зычным голосом,

Зычным голосом богатырскиим.

В Киеве терема покачнулися,

У князя Владимира палата зашаталася.

Тогда сидели на пиру сильны-могучи богатыри:

«Видно, тяжко живому с мертвым лежать,

Пойдем, выкопаем Михайла Потыка сына Ивановича!»

Пошли к могиле братцы названые,

Илья Муромец с Добрыней и Алешей Поповичем,

Скоро отрывали могилу глубокую,

Выводили Михайлу с Авдотьей на белый свет.

Стали Михайло с Авдотьей опять жить,

Жить-быть по-старому, по-прежнему.

Тут пошла славушка великая

По всем царства́м, по всем земля́м,

Что есть такая Авдотья лебедь белая,

Лебедушка белая, мудреная, бессмертная.

На ту славу великую, на Киев-град

Приезжает тут царь сарацинский Василий Окулович

Со своею силою несметною,

Посылает к Владимиру посла грозного:

«Ай же ты, Владимир стольнокиевкий!

Отдай лебедь белую Авдотью Лиховидьевну,

А не то я мечом возьму,

Киев-град огнем пожгу».

На ту пору, на то времечко

Не случилось богатырей в Киеве,

Не случилось и Михайлушки По́тыка,

Всех разослал по службам Владимир Красно Солнышко.

Некому защитить красен Киев-град,

Надо отдать Авдотью царю сарацинскому.

Тут лебедь белая Авдотьюшка Лиховидьевна

Сама за ворота вышла к царю неверному.

И увез ее царь Василий Окулович

В свое царство сарацинское.

Вернулись в Киев богатыри русские,

Узнал тут Михайло Потык сын Иванович,

Что нет в Киеве его лебеди белоей

Авдотьюшки Лиховидьевны,

Увез ее в свое царство царь Василий Окулович.

Говорит Михайло братцам названыим

Илье Муромцу с Добрыней и Алешею:

«Ай же вы, братьица крестовые!

Не отдам я моей Авдотьи Лиховидьевны.

Поедемте мы, братьица, за ней с погонею!»

Отвечали ему братцы крестовые:

«Ай же ты, Михайлушка Потык Иванович!

Не честь-хвала нам, богатырям русскиим

Ехать за чужой женой с погонею.

А поезжай ты один, добрый молодец,

Настигнешь их в чистом поле,

Отсеки царю поганому головушку».

Поехал Михайло в след погонею,

Настиг в чистом поле царя Василия Окуловича.

Увидала его Авдотья лебедь белая,

Наливала чару зелена вина,

Подсыпала в чару зелья сонного:

«Ай же ты, Михайло Потык сын Иванович!

Меня силой везет царь Василий Окулович,

Выпей-ка ты чару зелена вина

С той тоски-досады со великоей».

Выпил Михайлушка, сонный пал

На матушку на сыру землю.

Говорит Авдотья лебедь белая

Тому царю сарацинскому Василию Окуловичу:

«Ай же ты, славный царь Василий Окулович!

Отсеки ты Михайле буйну голову,

Погуби богатыря русского».

Отвечал царь Василий Окулович:

«Не честь-хвала молодецкая бить сонного».

Повелела тут Авдотья слугам верныим

Выкопать яму глубокую,

Бросить Михайлу во сыру землю,

Зарыть Михайлу в песочки желтые.

Прибегал в Киев Михайлов добрый конь,

Увидали коня братцы крестовые,

Илья Муромец с Добрыней Никитичем,

С Алешей Поповичем:

«Нет в живых братца нашего крестового».

Привел их конь к месту во чистом поле,

Отрыли они Михайлушку из ямы глубокоей.

Вскочил Михайло на резвы ноги:

«Ай же вы, мои братцы крестовые!

А где же Авдотья, моя лебедь белая?»

Говорили ему братцы крестовые:

«А твоя-то Авдотья лебедь белая

Нынче замуж пошла за царя Василия Окуловича».

Говорит Михайло братьям названыим:

«Не отдам я моей Авдотьи Лиховидьевны.

Поедем мы, братьица, за ней с погонею».

Отвечают Михайле братья крестовые:

«Не честь-хвала нам молодецкая

Ехать за твоей женой с погонею.

Поезжай ты один, Михайлушка,

Отсеки царю буйну голову,

Возьми себе Авдотью лебедь белую».

Тут пустился опять Михайло с погонею,

Настиг в чистом поле у креста Леванидова.

Увидала Авдотья лебедь белая

Молодого Михайлу Потыка Ивановича,

Говорила она таково слово:

«Ай же ты, царь Василий Окулович!

Не отсек ты Михайле буйной головы,

Отсечет Михайло тебе головушку».

Наливала опять чару зелена вина,

Подсыпала в чару зелья сонного,

Подносит Михайле, уговаривает:

«А как ясный день не может быть без красна солнышка,

Так я без тебя, молодой Михайло Потык сын Иванович.

Не могу я ни есть, ни пить,

Не могу больше жива быть.

Выпей-ка ныне с тоски-кручинушки,

Выпей-ка чару зелена вина».

Выпил Михайло чару зелена вина,

Пал на матушку сыру землю.

Тут брала Михайлушку Авдотья лебедь белая,

Бросала через плечо левое,

Бросая, приговаривала:

«А где был удалый добрый молодец,

Стань бел горючий камешек».

Стосковались братьица крестовые,

Илья Муромец с Добрыней Никитичем

Да с Алешей Поповичем,

Сжаловались по Михайлу По́тыку.

Поехали искать его в чистом поле.

Нашли в поле бел-горюч камешек,

Лежит у того креста Леванидова.

Шел тут мимо калика перехожая:

«Ай же вы, богатыри русские!

То лежит бел-горюч камешком

Братец ваш крестовый Михайлушка».

Стал Алеша Попович камешек поднимать,

Не может он камешек с места сдвинути.

Стал Добрыня Никитич камешек поднимать,

Не мог он камешек с места сдвинути.

Стал поднимать камешек Илья Муромец,

Чуть приподнял, сам в землю увяз.

Тут калика к камешку подхаживал,

Сам камешку выговаривал:

«Где был горючий белый камешек,