Сокол-корабль - Вячеслав Александрович Овсянников

До своего монастыря Боголюбова

И до пустыни Ефимьевы.

То старина, то и деянье.

Царь Соломан и царица Соломанида

Старина сорок вторая. Калики по пути в Новгород поют про царя Соломана и царицу Соломаниду. Пришлось и Соломану премудрому познать женское коварство.

За славным было за синим морем,

Во стольном было во Царе-граде,

У царя ли Василия Окуловича

Заведен был великий почестен пир.

Белый день идет к вечеру,

Почестный пир идет навеселе,

Царь Василий Окулович распотешился,

Похаживал по гридне, выговаривал:

«Уж вы мои князья-бояре,

Вы сильные могучие богатыри,

Все вы у меня в Царе-граде поженены,

Только я, царь Василий, холост хожу,

Холост хожу, неженат гуляю.

Вы не знаете ли мне супротивницы,

Супротивницы, красной девицы,

Кабы станом статна, умом сверстна;

Лицо у ней было б белый снег,

Щеки как бы маков цвет,

Очи были бы ясна сокола,

Брови были бы черна соболя,

Походка была бы лани златорогоей».

Тут больший за меньшего хоронится,

От меньшего ему, царю, ответа нет.

Из того ли стола из-за окольного,

С той ли скамейки дорог рыбей зуб

Вставал Таракашка, гость заморянин,

Поклонился низешенько царю Василию:

«Позволь, государь, слово молвить!

Бывал я далече за синим морем,

Во стольном граде Иерусалиме

У премудрого царя у Соломана

Есть прекрасная царица Соломанида,

Станом статна, умом сверстна,

Лицо у ней как бы белый снег,

Щеки как бы маков цвет,

Очи у ней ясна сокола,

Брови у ней черна соболя,

Походка будто лани златорогоей.

Не видал я другой такой на белом свете.

Сидит, государь, во высоком во тереме,

Ее красно солнышко не обпечет,

Часты дождички не обмочат,

Добрые люди не обсмеют».

Говорит ему царь Василий Окулович:

«Глуп ты, Таракашка, гость заморянин,

Глупую речь ты молвишь!

Как от жива мужа жену отнять?»

Отвечал царю Таракашка, гость заморянин:

«Ай же ты, государь, Василий Окулович,

Я ведь знаю, как от жива мужа жену отнять:

Построй мне три корабля черненыих,

Носы, кормы взводи по-звериному,

Бока взводи по-змеиному,

Заместо очей – по лисице печерскоей,

Заместо бровей – по соболю сибирскому,

Поставь по древу кипарисному,

На древо посади птиц райскиих,

Чтобы пели песенки по-царскому;

Построй кровать слоновых костей,

В заголовье поставь гуселышки,

Чтобы сами гудели, сами танцы вели,

Танцы Царя-града, утехи Иерусалима,

Отпевали ум во буйной головы.

А еще накати бочки зелена вина забыдущего.

Привезу тебе, царь, прекрасную Соломаниду».

Сделал царь Василий Окулович все сказанное.

Скоро Таракашка собирается,

За сине море пускается.

Будет он у града Иерусалима.

В ту пору приходит царь Соломан премудрый

К царице Соломаниде:

«Ай же ты, прекрасная царица Соломанида!

Пришел я к тебе проститься:

Поеду я теперь в чисто поле».

Отвечает ему царица Соломанида:

«Премудрый Соломан царь Давыдович!

Виделось мне во сне ночью:

Кабы распаялся у тебя на правой руке злат перстень».

Говорил Соломан царице Соломаниде:

«Сама ты спала, себе сон видела».

Говорит царица Соломанида царю Соломану:

«Еще, государь, мне во сне виделось:

Кабы из твоего саду из зеленого

Везли твою лебедь белую».

Умеет Соломан сон судить:

«Прекрасная царица Соломанида!

Не сдавайся на прелести мужеские».

Попростился, уехал в чисто поле.

Тут Таракашка заморянин

Приходит к царице во высок терем:

«Ай же ты, прекрасная царица Соломанида!

Принимай от меня дороги подарочки,

Позволь поторговать во граде Иерусалиме

Товарами заморскими.

Посылай ты оценщиков на мои корабли черненые,

Оценить мои товары заморские».

Посылала Соломанида оценщиков.

Приходили оценщики на те корабли черненые,

На первый корабль пришли —

Подносил им Таракашка чару зелена вина забыдущего:

«Выпейте-ка наших напиточков заморскиих,

У вас в Иерусалиме нет таких и не водится».

На второй корабль пришли —

И тут подносил им Таракашка чару зелена вина забыдущего.

На третий корабль пришли —

Поднес им Таракашка еще чару зелена вина забыдущего.

Упивались оценщики, кто где стоял, попадали,

Как мертвые лежат.

Приходит Таракашка к царице Соломаниде:

«Ай же ты, прекрасная царица Соломанида!

Над заезжим гостем насмехаешься:

Не оценщиков прислала, пьянь-голь кабацкую:

Упились зелена вина, валяются, кто где пал».

Тут сама Соломанида поднимается —

Оценить те товары заморские.

Приводил ее Таракашка на первый корабль,

Подносил чару вина забыдущего:

«Выпей-ка, царица, наших напиточков заморскиих,

У вас в Иерусалиме таких нет и не водится».

Приводил ее Таракашка на другой корабль

И там подносил чару вина забыдущего.

Привел на третий корабль, где кровать слоновых костей,

Поднес чару вина забыдущего.

Тут упилась царица Соломанида,

Ложилась спать на кровать слоновых костей.

Закричал Таракашка зычным голосом:

«Эй вы все, шкипера мои, работники!

Подымайте паруса полотняные,

Уплывайте далече во сине море».

Все тут шкипера-работники заметалися,

Подымали паруса полотняные,

Уплывали далече во сине море.

Пробудилась Соломанида от крепкого сна:

«Ай же ты, Таракашка, гость заморский!

Про себя везешь или про друга-товарища?» —

«Ай же ты, царица прекрасная Соломанида!

Не про себя везу тебя,

Везу в Царь-град к царю Василию Окуловичу».

Скоро приплывали они ко Царю-граду,

Встречает царь Василий Окулович,

Берет Соломаниду за руки белые,

Целует во уста сахарные,

Ведет ее в церковь свою басурманскую —

Венчаться по-своему по-басурмански.

В ту пору, в то времечко

Приезжает Соломан премудрый из чиста поля,

Нет в тереме царицы Соломаниды.

Набрал он силы сорок тысячей,

Пошел круг синя моря ко Царю-граду.

Будут они у Царя-града.

Тут наказывал Соломан силе своей:

«Ай же ты, войско мое хороброе!

Один я пойду теперь во Царь-град.