Школа волшебства на краю Тихолесья - Хезер Фосетт

Солли окинула Росу злобным взглядом.

– Вообще-то, он мой брат, а не твой.

Роса прикусила язык. Солли была едва ли не самой избалованной девчонкой, которую ей доводилось встречать в жизни, а ведь она много детей повидала, работая в Ингельнуке. Росе часто казалось, что эта малышка никогда в жизни не слышала слова «нет», и подозревала, что виной тому был Кай.

– У тебя полно братьев, – воскликнула Солли с необычайным пылом. – А у меня теперь совсем нет. Почему у тебя их много, а у меня ни одного?

Роса потрясенно молчала. Ей и в голову не приходило, что братья в таком избытке могут быть поводом для чьей-то зависти.

– У тебя есть брат, – наконец выговорила она. – У тебя есть Кай.

– А, этот! – фыркнула Солли, скрестив руки на груди. – Я еще не решила, брат он мне или кто.

– Это не тебе решать. Просто поверь.

– Еще как мне. – Девочка упрямо надулась. – Возможно, этот будет мне братом, а возможно, и нет. А вот то, что Кай мой брат, я точно знаю. Но только настоящий Кай, тот, который ушел.

Роса сжала губы. Она очень хорошо понимала малышку. Того, про кого Солли говорила «этот», Роса про себя называла «другим Каем». Он пришел к ней через несколько дней после Хеллоуина. Этот другой Кай был словно новорожденный, если бы новорожденные могли разговаривать и сотворять хитрые заклинания. Он поблагодарил Росу за спасение. У него не было никаких воспоминаний о том, что предшествовало той ночи, только парочка разрозненных обрывков. Росе было его жаль, но в то же время она предпочла бы, чтобы мальчик вовсе к ней не приходил. Да, он был очень милый и, уходя, улыбнулся Росе. И его улыбка даже оказалась теплой и немного неловкой. Хорошая улыбка. Но это была не улыбка Кая.

Ее Кая больше не было.

Солли снова вперила взгляд в лес.

– Я его найду. Найду и верну назад.

Роса подавила тяжелый вздох.

– И как ты это сделаешь?

Девчонка злилась. У нее не было ответа, и она прекрасно это знала.

– Вот увидишь, – бросила она, а потом подобрала юбки и побежала через лес обратно к Ингельнуку, громко ломая ветки. Роса и Иней перекинулись взглядами, которые все говорили без слов, и Иней медленно и осторожно отправился следом за Солли.

Роса сидела на земле, подобрав под себя ноги, и дрожала, ощущая, как холод забирается под кожу. Она жалела, что рядом нет боггарта. Она все-таки простила его за все, что он наделал (разве можно не простить чудовищу его чудовищность?), но несмотря на это бывший друг ее теперь избегал. Он все время спал, свернувшись калачиком под полом ее дома, в месте, куда добиралось тепло камина, или в трубе, из которой всегда вылезал пропахший дымом. Бабушка говорила, что ему стыдно и он не знает, как себя дальше вести. Если это действительно было так, то он был первым боггартом в истории, знакомым с чувством стыда, и Роса не винила его. Такое замешательство было понятно. Наверное, точно так же, как Каю приходилось учиться быть чудовищем, боггарту предстояло учиться быть человеком.

Стоило Росе подумать о возвращении в хорошо протопленный дом и об ужине, как Чих чихнул.

Девочка застыла. Пес сидел рядом, тяжело дыша и вглядываясь в лесную чащу. Он был настороже. Несмотря на неподвижность, по телу пса волнами проходило радостное возбуждение. Точно так же он каждый раз садился у двери за несколько минут до прихода бабушки домой. Но сейчас перед ним не было никакой двери. Лишь лес, и в промежутках между деревьями тени, которые, уходя вдаль, становились глубже, как море. Птицы замолкли, словно затаили дыхание.

– Роса?

Девочка мгновенно вскочила на ноги.

– Кай!

Ей хотелось броситься вперед и обнять его. Какой нелепый порыв. Вместо этого Роса начала носиться от дерева к дереву, и сердце колотилось где-то в горле. Она ничего не видела.

– Где ты? – спросила она, в отчаянии топнув ногой. – Ты же не прячешься от меня, так? Кай!

– Нет, – робко отозвался он. – Извини, я не хотел тебя пугать.

Что-то настойчиво зашуршало в кустах, и Роса перевела взгляд и прищурилась. Видно толком ничего не было, только невнятное движение ветвей. Если сущность Кая и была более плотной, чем у боггарта, то совсем незначительно. Он был призрачной рябью, постоянно меняющей положение, как дрожание теней в ночи: темная противоположность звездного свечения, которое исходило от него прежде. Чих радостно наворачивал круги вокруг этой расплывчатой массы.

– Прости меня, – сказал Кай на Речи. – Я ненадолго. Слишком опасно. Я опасен. И мой брат по-прежнему зол на волшебников.

Роса прямо так и слышала, как заливаются румянцем его щеки. Но разве может тень краснеть от стыда?

Она расплакалась.

– Роса, все хорошо.

– Нет, не хорошо, – пробормотала она сквозь слезы. – Я сказала, что помогу тебе в схватке с Зияющим драконом. Но так ничего и не сделала.

– Еще как сделала! – Голос Кая звучал крайне изумленно, а его бесплотная фигура мерцала в меркнущем свете дня. – Ты была нужна мне, Роса. Без тебя я никогда не вернулся бы туда, где мой настоящий дом. Туда, откуда я родом. Я никогда не обрел бы свободу.

– Свободу, – повторила Роса. Слезы высыхали у нее на щеках, оставляя после себя холодную пустоту. Кай получил то, чего хотел.

Он хотел сбежать.

Кай легко порхал на месте, вверх-вниз. Роса знала, что он пытается найти способ утешить ее, исправить положение, как было ему свойственно. Внезапно она почувствовала волну сильного удивления с его стороны.

– На тебе мантия Ингельнука! Это…

– Это моя. – Роса опустила взгляд на рукава. – После всего, что случилось на Хеллоуин, король решил, что ведуны теперь снова должны обучаться в школе. Он отправил рыцарей на поиски учителей, и те объехали все королевство. Оказалось, что есть еще подобные нам люди, которые помнят стародавние времена, хотя они больше не зовут себя ведунами. Как только все они будут собраны, мы, Мейлоги, начнем обучение. Мы и другие дети ведунов, которых сумеют найти.

– Ох, Роса, – отозвался Кай. – Как же я рад.

Роса ничего не ответила.

– Разве ты не этого хотела? – спросил Кай. – Я же видел, какими глазами ты смотришь на Ингельнук.

– Да, я этого хотела.

И правда, мысль об учебе в Ингельнуке порой наполняла Росу таким восторгом, что она чувствовала себя Чихом, готовым носиться кругами вокруг замка. Она вспоминала слова сэра Эмерика о стремлении чего-то хотеть. На самом деле она всегда