Великий Гопник. Записки о живой и мертвой России - Виктор Владимирович Ерофеев

— Это произведения Сталина на всех языках мира, — сказал хозяин невероятной коллекции. — Я иногда специально езжу покупать его книги в разные страны.

Я стоял совершенно сбитый с толку. Ведь это был хозяин самых либеральных изданий Америки.

Великий Гопник зааплодировал, Ставрогин — тоже. Маленький Ночной Сталин невозмутимо сказал:

— Вы почему удивляетесь? Я зашел в людей. В самые темные уголки сознания. Я поселился в душах американских президентов, британских премьер-министров. Даже самый отъявленный оппозиционер и то в душе ласкает меня. Про остальных что говорить! Я поселился там, в душах, — он поднял указательный палец, — потому что душа человеческая призывает меня. Так устроен мир!

— Так в душе у человека есть и другие гости, — краснея, выпалил я.

— Так потому и борьба! Вечная борьба! — вскричал Маленький Ночной Сталин.

— Почему вы вернулись к нам? — спросил я.

— Я же вам говорил! Вы что, не верите? Я никуда не уходил. Пришлось какое-то время попрятаться, перейти на нелегальное положение. Но у меня есть опыт подполья. Были провокаторы, предатели, вроде Никиты. Вынесли из мавзолея, отправили в ссылку. Мне не привыкать. Сами знаете, Туруханский край… Я бежал. На попутках, с шоферами грузовиков. На их лобовых стеклах были мои парадные портреты. Я ехал в электричках, где в проходах инвалиды торговали моими изображениями. Ехал, ехал и приехал. Без меня работа в России не спорится.

— Я бы вас снова сослал в Туруханск, — признался я. — Вы — бред. Я преклоняюсь перед этим бредом. Это же надо: маленький плюгавый грузинский семинарист из семьи запойного сапожника или хрен знает кого, бандит с большой дороги, шестерка Ленина становится Русским Богом, который запросто уничтожает миллионы людей, наплевательски устраивает государственную резню на всю страну, прокладывает трупами путь к победе, и народ падает на колени, лижет грузинские ноги. Не пора ли тебе отправиться на твою историческую родину? Вали отсюда!

— А я виноват, что ли, что у вас такой рабский народ? — равнодушно ответил Русский Бог с сильным кавказским акцентом. — Я грузин своих зарезал не меньше, чем русских. В процентном отношении! Понял? И любит твой русский народ во мне не просто меня, а принцип власти! Им вот такая власть нужна, и никакая больше. Их должно резать или стричь. По словам одного поэта. Тогда они будут на тебя молиться. Им не подойдет в кумиры Столыпин. Слишком умный, образованный, не ваш. А я ваш. И твой тоже, понял!

Я бросился его душить. Но вместо Русского Бога хватал руками пустоту. Неожиданный всплеск моих эмоций переполошил Великого Гопника.

— К столу! К столу! — захлопотал он.

Вот так же хлопотала, раскрасневшись, моя бабушка Анастасия Никандровна, приглашая семью к столу и снимая сшитый ею фартук, прежде чем самой сесть за стол.

На террасе нам подали ужин.

24 февраля

У нас комплекс не великой российской империи, а убогой древнерусской колонии Золотой Орды. Нам все мерещится, что нас снова кто-то завоюет.

58. Умная демократия

Один американец написал книгу «Против демократии». Ее обсуждали в Париже на международной конференции. Меня пригласили в качестве оппонента. Готовя свой ответ американцу, я осознал, что его критика демократии недостаточно глубока. Демократия действительно наделена определенным количеством органических пороков, и известное высказывание Черчилля о демократии не уменьшает их. Кроме того, во времена Черчилля демократия была гораздо более репрезентативной системой, нежели теперь. Тогда народ выбирал из тех, кто мог быть судьей качества этой демократии. Фитиль равенства и братства можно было подкрутить или напротив активизировать. Теперь время судей прошло. Демократию несет. Она стала не только режимом средних мнений. Она опустилась на дно наиболее слабых и недалеких людей. И вот тут-то и стряслась с ней беда. Но автор книги «Против демократии» ничего позитивного не предложил. Он против, но за что он — непонятно. И тогда я написал брошюру «Против глупости», часть которой я прочитал в Сорбонне, ввиду международной аудитории, по-английски. Вот некоторые отрывки:

AGAINST STUPIDITY,

OR I CHOOSE THE SMART DEMOCRACY

The Western democracy now looks poor. It’s like a tree without roots and with falling leaves. Such post-Soviet nations as Ukraine and Georgia or pro-European opposition movement in Russia want to follow Europe sharing the same values. But the Western democracy has become a simulacrum and to run after it is the same as to run after a ghost.

Democracy used to work pretty well after the WW2 fighting the communism. Now that war is almost forgotten and the power of the communism has almost disappeared. After the end of the Cold War we’ve got a new enemy — terrorism. But the terrorism has finally sent many Europeans and Americans to seek the truth in the nationalist corner. In this corner the Brexit has arrived. And later Trump as well.

We’ve got the epidemic of stupidity. It’s a secret illness. Stupidity is not a politically correct notion. No notion — no illness. Still from the time of the Ortega y Gasset vision of the revolt of masses up till now we see the development of stupidity. It has touched all levels of state and society. To speak about the crisis of the democracy now is almost banal. The main enemy of democracy is stupidity. Because of it we risk to have no future. We’ve got epidemic of stupidity coming from everywhere. I have nothing against Internet. It shows by itself the danger of the irresponsible views.

Democracy should learn to fight bravely against its enemies. It has to know them better than now before fighting them.

Do you know the logical basis of democracy in Europe? I saw it recently in Triest, Italy. I had a lunch there with some nice people: local professors, writers etc. Under Italian sun they told me: they like our Great Gopnik because their authorities and the main TV programs don’t like him and so they don’t want to be banal. They hate America for the same reason. Well, I said to them, I understand you very well. I’m from Russia where the TV and the government like Great Gopnik. So not to be banal — the same like you — I have not to like him.