Путь Абая. Книга I - Мухтар Омарханович Ауэзов

- Что?! На том и порешили?

- Какого еще ребенка? Родное дитя, что ли, отдавать? На усыновление?

- Ну да, говорю же я вам! Своего ребенка. Чтобы его усыновили. - Сказав это, Каратай поспешно удалился назад в кунан-баевскую комнату.

Такого решения Абай не ожидал. Душа его содрогнулась от ужаса. Кого отдать, вырвать из семьи? Оспана или Смагула? Должны будут отдавать кого-нибудь из сыновей... Которого из мальчишек выхватят из объятий родной матери и передадут в чужие руки?.. Абаю показалось, что он уже потерял, лишился навсегда кого-то из своих младших братьев-сорванцов.Смагул, Оспан. Да, выхватят, вырвут баловника из объятий матери и отдадут в чужие руки.

Спустя дней двадцать после того вечера Кунанбай собрался возвращаться в аул.

- Аллах благословит, так отправимся в путь завтра. Чтобы снаряжение у всех было готово. Задержки ни у кого не должно быть. Пораньше сядем на коней. Так и передайте всем, - наказывал Кунанбай атшабарам Карабасу и Жумабаю.

Получив строгий наказ Кунанбая, все тобыктинцы, прибывшие вместе с ним, и те, что разместились с Жакипом и Каратаем, последний день провели в великой суматохе сборов. Весть о возвращении обрадовала и приободрила всех без исключения: и молодых, и тех, что постарше.

Но больше других радовался Абай, сильно соскучившийся по дому и по родным местам. В последнее время он даже во сне видел свое возвращение, видел матерей, родственников, свой аул и любимые окрестности Жидебая. Во всех домах, где стояли тобыктинцы, среди шума и гама сборов то и дело звучали веселые шутки, раздавался смех. Людей радовало возвращение к родным очагам.

«Скоро в путь! Возвращаемся!» - слова эти уже дней пять были у людей на слуху, и они заранее начали подготавливаться в дорогу, выправили конное снаряжение. Стоявшие на сытном корме, лошади разжирели, и люди в последнюю неделю старались как можно чаще подолгу гонять их, чтобы жир вышел через пот, - и чтобы кони оказались готовы к долгому зимнему переходу. В обратный путь Абай должен был отправиться на красивом саврасом коне с черными, как смоль, гривой и хвостом по кличке Аймандай - Лунолобый. Конь оказался иноходцем с плавным быстрым ходом - настоящая мечта всех молодых джигитов. Содержался он в отдельном стойле. Абай решил наведать его. И на самом деле, звездочка во лбу коня белела, как яркая луна; стоя на привязи, он приветливо кивал головой юному хозяину. Абай давно не садился на коня, не видел его - и только теперь почувствовал, что соскучился. Взяв в руку пучок сена, он вытер иней утреннего морозца с гривы и боков. Затем, по примеру взрослых джигитов, взялся за холку, проверяя, насколько лошадь упитанна. Всей длины ладони не хватило на то, чтобы охватить холку Аймандая. Конь разжирел не в меру. Абай отошел в сторону, посмотрел на него сбоку: спина и круп его заметно округлели. Даже видны стали бугорки и валики подкожного жира.

Вновь подойдя к коню, Абай обнял его за шею и подумал: «Почему только завтра? Можно бы поехать хоть сейчас...»

Аймандая оседлали, поверх седла набросили толстую попону, Абай подвязал наушники тымака, вскочил на лошадь и выехал со двора.

Обычно Аймандай просил свободных поводьев, на ходу помахивал головой, шел бодрой поступью. Сегодня же он сразу пошел ровной, легкой иноходью, словно гонимый ветром парусный челн.

До самого вечера Абай почти не слезал с седла, разминая лошадь перед дальней дорогой.

Хотя и не было никакого дела, выезжал за край города, побывал на базаре, прошелся по рядам, вернулся в город и наведывался в дома, где стояли тобыктинцы. В полдень пообедал с отцом, попил чаю и вновь поехал на базар. На этот раз с ним вместе был Изгутты. Обычно деньги Кунанбая хранились при нем. Когда Абай за дастарханом попросил у отца денег, тот обернулся к Изгутты и сказал:

- Поезжай вместе с ним на базар, мальчик хочет купить подарки матерям и младшим братьям. Выбери непременно все сам и купи ему.

До поздних часов пополудни Абай вместе с Изгутты успел обойти множество лавочек и магазинов, покупал подарки и гостинцы. Первое, - зная о том, что бабушка Зере большая любительница чая в бумажной упаковке, Абай набрал в лавке много пачек чая; потом накупил сахару, конфет, бархату, шелковой ткани - материала для нарядных женских камзолов.

Только к вечеру, набив доверху дорожную переметную суму, а то, что не вошло туда, рассовав за пазуху, за голенища сапог, за пояса - Абай с Изгутты вернулись домой.

Ввиду скорого отъезда и другие тобыктинцы, видимо, бросились за покупками.

А Кунанбая, собиравшегося назавтра в путь, вечером осаждали «майыр» с толмачом, аткаминеры разных родов, городские баи и бии. Абай не стал сидеть в отцовской комнате, он перешел в другую, где Изгутты с Карабасом зашивали наполненные дорожные мешки, готовясь в дальнюю дорогу.

Уже поздно ночью Изгутты проводил до ворот «майыра», потом вернулся назад. Покрутив головой, он сказал:

- Кто только не зарится на богатства нашего мырзы! Даже эта Вареная Голова нынче унес немалый куш, облизываясь от удовольствия.

- Чего ухватила Вареная Голова? Скота или денег? - поинтересовался Карабас.

- Сказав ему: «Ты сановник, тебе не пристало ездить на чем попало», - мырза подарил ему черных, как смоль, упряжных лошадей, которых прислал Бериккара. А в виде «асату», вместо того чтобы положить ему в рот лакомый кусочек, мырза собственноручно сунул ему пятьсот рублей.

В последние дни получил дары не только «майыр», но и посредник Алшинбай. Это в его аул погнали гурт в полсотни голов крупного скота - лошадей, коров, верблюдов. Перегонять скот поручили Майбасару и Каратаю. Ждали их возвращения, они-то и могли задержать отъезд, но накануне к вечеру отгонщики вернулись.

Перед тем как с гуртом отправиться к Алшинбаю, Майбасар снова подступался к Абаю насчет поездки к невесте. Но после того, как его высмеяли столь неожиданным образом, Майбасар опасался действовать напрямик и попробовал уговорить Абая по-другому. Дядька стал при нем разговаривать со старшими, такими, как Изгутты, Жакип: «Нам же будет стыдно перед невестой... Как ей смотреть в глаза...» На что Абай ответил коротко и решительно: «Нет!» После чего избавился от всяких дальнейших вопросов насчет поездки в аул тестя.

К тому же решение Кунанбая о срочном возвращении в аул означало, что он не собирается сейчас ехать к свату. И вот, уже завтра отправятся в путь, в сторону родного