Сын Йемена - Ирина Владимировна Дегтярева

Добрались до Саады к вечеру. Но еще было довольно светло. Мунифа вымотала дорога. У него болела рука, Пич всю дорогу стонал на каждой колдобине, требовал то пить, то есть, то почесать там, где чешется, — из-за боли в ребрах он никуда не мог дотянуться.

Муниф никак не мог понять, как можно назвать конспирацией трех телохранителей и машину сопровождения, поскольку все в одну машину не вместились.

— Смотри-ка! — вдруг воскликнул Пич.

— Ну что тебе еще? — раздраженно обернулся Муниф и увидел, что Пич куда-то показывает.

На стене дома, мимо которого проезжали, висел огромный плакат с изображением не аль-Хуси и даже не Муслима, как ожидал Муниф, а самого Мунифа. В камуфляже с погонами подполковника и пламенным взглядом, устремленным на мечеть аль-Хади.

— Что за?… — он почувствовал, как кровь прилила к лицу.

— Ты герой, — подал голос охранник, сидевший за рулем. — Как и твой достопочтимый брат Муслим.

«Вот почему Рушди так боится меня потерять. Живое знамя».

Чтобы поставить Центр в известность о своем местопребывании, Мунифу пришлось отправить письмо на почтовый ящик во Франции, послав с письмом на почту племянника.

Афаф ворчала, что в доме посторонние мужчины, хотя с любопытством зыркала на старшего охраны в прорезь шаршаба.

Муниф даже поинтересовался у него, женат ли он, посчитав, что она достойно погоревала по брату, в самом деле любила его и убивалась искренне. Сватая ее, Муниф держал в уме недавнее покушение на себя. Кто будет содержать семью? Племянник? Он не хотел ему своей участи или судьбы тех мальчишек, которые воюют с саудовцами за долю малую, чтобы прокормить семью. За свою безопасность он теперь не мог поручиться.

Хорош разведчик, за которым таскается круглосуточно три охранника! Но выхода не было. Он пока аккумулировал информацию. Работа предстояла большая — изучить личные дела тех, кто теперь, спустя многие годы после гибели брата, занимал высшие посты в рядах «Ансар Алла». И в особенности требовались серьезные усилия, чтобы скопировать все эти дела для Центра.

Еще в Сане он обсуждал с Шабибом алгоритм встреч, если будет длительно находиться в Сааде. По дороге к плантации ката, принадлежащей Мунифу, в горах располагался старый пастуший домик, где можно было беспрепятственно встретиться и поговорить. Муниф передал связному всю полученную за последнее время информацию. Обсудили, куда ему лучше поехать в отпуск, если эту временную ссылку или даже бегство от всемогущего Мохсена можно так назвать. Сошлись на Греции.

— Я так понимаю, что работа по поиску предателя пока безуспешна? — спросил Шабиб. — Центр считает, что вычислить его необходимо. Иначе твоя жизнь подвергается постоянной опасности с учетом открытой на тебя охоты. Он будет нацелен на тебя, а потому есть риск, что докопается до твоей тайной жизни, о которой ему вовсе знать необязательно. Пока вы с Мохсеном находились в одним рядах, таких проблем не было. Но теперь все усугубилось, ты заполучил грозного врага в лице генерала. Он не простит тебе то, что ты переметнулся, и перенацелит своего агента на твою персону. Это отчасти может выдать предателя, когда он попытается сблизиться с тобой, вдруг начнет со слезой в голосе вспоминать твоего брата и все такое, будет стремиться узнать о твоих планах. А что Джазим?

— Пока в Омане с семьей, удалось его успешно эвакуировать. Вот-вот переедет в Эр-Рияд. Он кинул информацию о том, что предатель как-то связан с Джакартой.

— И? — с ожиданием поглядел на него Шабиб. Он сидел на деревянной лавке у стола. Сквозь щелястый потолок проглядывало солнце, нарезая пыльный воздух пластами, пропахшими верблюдами и козами.

— И ничего. Ни у кого никаких связей с Джакартой. Данных об их поездках туда тоже нет. Пока я завис. Все детали у меня в голове, — Муниф постучал пальцем себя по виску и поморщился от боли в руке. Рана заживала плохо. — Пускай все сварится, нужно немного времени. Может, подключить людей из иранского МИ? Я напрямую уже общался с некоторыми, когда был еще в Сане. Толковые парни.

— Это решит Центр. Никакой инициативы. В Грецию ты поедешь один. Там пройдешь первичный этап спецобучения, а заодно сможешь проработать с аналитиком из Центра все кандидатуры в предатели. А как ты относишься к Рушди? Он пока единственный из тех, кто был близок с твоим братом, а сейчас придвинулся к тебе максимально плотно.

— Скорее, я к нему, — хмыкнул Муниф. — Если бы это был Рушди, Мохсен взял бы меня сразу, как только предатель вякнул ему, что в генштабе человек хуситов. А он не знал, кто конкретно.

Муниф промолчал о том, что еще его убедило в невиновности Рушди, из-за чего тот выпал из круга подозреваемых. Пич вдруг воспылал жаждой учиться. Муниф нанял ему педагога, чтобы подтянуть до уровня одноклассников-ровесников, не в первый же класс его отправлять. А когда стал допытываться, что изменило убеждение Пича в бесполезности учебы, мальчишка неохотно признался, что Рушди пообещал лично отлупить его палкой, если тот будет оставаться безграмотным и позорить отца, то есть Мунифа. Мелочь, штрих, но он неплохо характеризовал Рушди.

— Центр особо интересовался возможностью вербовки Джазима, раз у тебя с ним сложились такие своеобразные, можно сказать, доверительные отношения в последнее время, да и раньше… Слова Джазима о том, что он воевал вместе с твоим отцом, подтвердились?

— Да, отец Рушди жив, и он подтвердил. Но вопрос сейчас в другом: куда устроится работать Джазим? Он офицер страны, с которой саудовцы находятся в состоянии войны. Но бежал от хуситов, а стало быть, может по многим аспектам подсветить саудовским спецслужбам обстановку в Йемене — он неплохо знает методы работы хуситов. Что-то мне подсказывает, что им заинтересуются наверняка и уж если не добровольно, то добровольно-принудительно заставят потрудиться на благо королевства.

— Тем более. Но Центр будет еще обдумывать эту ситуацию. От тебя требуется пока не прерывать с ним контакты, как ты и планировал сделать изначально. — Шабиб вздохнул и сощурился. Свет из щелей в крыше добрался до его глаз, высветил их так причудливо, что они показались Мунифу прозрачными. — Отпечатки пальцев у тебя все-таки взяли? Избежать этого не удалось? Жаль.

— Что делать? Тут без вариантов. У всех, чьи личные дела я отсматривал, есть упоминание о дактокарте. Пальчики у всех откатали.

— Теперь будем ждать от тебя сигнала, куда и когда ты поедешь в «отпуск».

* * *

Муниф раньше никогда не отдыхал за пределами стран Персидского залива. В