Ведьмин камень - Генри Нефф

– Но она моя, – запротестовал Комок.

Ласло протянул ему другую пробирку.

– Эта малышка тебе больше подойдет.

Комок поднял новую пробирку и рассмотрел ее на свет, как только что сделал Ласло. Ее содержимое не мерцало и не клубилось, как его прежнее «заклинание». Напротив, оно сконденсировалось на дне в виде коричневатого осадка. Мэгги подумала, что это больше похоже на пердеж, заключенный в герметичный сосуд.

Комок протянул трубку с подозрительным коричневым веществом обратно Ласло.

– Мне это не нужно.

– Поздно. Никаких обменов и возвратов.

Комок дулся всю дорогу до пещеры Рамбл – поросшего густым лесом участка, популярного среди орнитологов. Тропинки здесь были более узкими, и Ласло повел Дрейкфордов по дорожке, огибавшей озеро с каменистыми берегами. Усевшись на скамью неподалеку от какой-то каменной арки, они продолжали есть и одновременно наблюдали за человеком, торговавшим хот-догами с тележки под цветастым зонтиком. Скрюченный суетливый старикашка с морщинистым личиком и блестящими глазками напомнил Мэгги Румпельштильцхена. Он начинал улыбаться, заметив приближавшегося прохожего, но строил злобную гримасу, когда человек, не обращая на него внимания, проходил мимо.

– Значит, это и есть кобольд? – прошептала она.

Ласло слизал с пальцев соус чили.

– Ага. Ты не смотри на маскировку. Это опасная тварь. А его хот-доги… Десять к одному, они сделаны из беличьего мяса.

Мэгги вдруг расхотелось доедать сэндвич.

– И когда мы начинаем?

Вместо ответа Ласло подвинулся и опрокинул бутылку, которую Мэгги поставила рядом на скамью. Холодный чай залил ей джинсы. Она вскочила на ноги и свирепо уставилась на демона.

– Упс, – с невозмутимым видом произнес он. – Сходи узнай, не найдется ли у нашего капитана Кобольда салфеток. Займи его болтовней, но ничего не покупай.

Он выдал ей пятидолларовую бумажку. Мэгги взяла деньги и направилась к лотку. Заметив ее мокрые джинсы, старикашка предложил несколько салфеток.

– Спасибо, – сказала Мэгги, промокая пятна. – У вас такой есть? – спросила она, показывая бутылку холодного чая со вкусом персика.

Старик заговорил с сильным немецким акцентом:

– Нет. Но у меня есть лимонад. Девушка любит лимонад?

Мэгги любила лимонад, но она скорее умерла бы от жажды, чем попробовала бы дрянь, которую он ей протягивал. Во-первых, на бутылке не было этикетки. Во-вторых, ее содержимое напоминало мутный шартрез.

– Нет, спасибо, – отказалась она. – А какие у вас есть чипсы?

Торговец, прищурившись, посмотрел на пакетики, развешанные на прищепках на веревке у него над головой.

– Чипсы, чипсы… – бормотал он. – Давайте глядеть. Есть круглые желтые чипсы. И оранжевые треугольные чипсы. И крендельки. И…

– Ой! – воскликнула Мэгги. – Это конфеты?

Он уставился на шоколадные батончики.

– Э, да. Это конфеты. В этом шоколад и erdnüsse… э-э… арахис. В этом ириска. В этом…

Ласло с небрежным видом прошел за спиной у продавца к урне. Он выбросил бутылки и обертки от сэндвичей, потом сделал знак Мэгги закругляться.

– Знаете, – сказала она, – я подумала и решила, что ничего не буду. Спасибо.

Улыбка исчезла.

– Ты ничего не покупать? – прошипел старикашка. – После того, как я тебе даю салфетки? Убирайся отсюда! Иди прочь, мерзкая девчонка. Ты, маленькая сучка…

Рядом с Мэгги возник Ласло.

– Прошу прощения. Что вы сейчас сказали моей племяннице?

Продавец обернулся и захлопал глазами.

– А? Ничего. Я ничего не сказал!

Мэгги скрестила руки на груди.

– Он назвал меня сучкой. Просто потому, что я ничего не купила.

Ласло высокомерно посмотрел на торговца.

– Вот как? Что ж, мне кажется, полиции захочется об этом услышать. Никуда не уходите. Мы скоро вернемся.

Весьма успешно изображая оскорбленного джентльмена, Ласло подозвал Комка и быстро увел Дрейкфордов прочь по узкой лесной тропинке. Когда они очутились за поворотом, Ласло подождал минуту и вернулся к каменной арке. После этого они спустились по каким-то каменным ступеням, вырезанным в скале. У подножия лестницы они обнаружили старика-торговца, который, стоя перед каменной стеной, сердито бормотал по-немецки и выворачивал карманы. На землю вывалились монеты, скомканные бумажные платочки и несколько дохлых грызунов. Ласло поддал ногой одеревеневшую серую белку.

– Так я и знал.

Старик резко обернулся. Ласло помахал у него перед носом старинным ключом с завитушками.

– Вы не это ищете, mein Freund[20]?

Глава 14. Двигаемся дальше

Старик обладал взрывным темпераментом. Когда Ласло схватил его, он начал плеваться и браниться, но в конце концов демон одержал верх, опрокинул кобольда на спину и уселся ему на грудь, как школьный хулиган. Кобольд извивался и пытался вырваться, но все было напрасно. Ласло подал Мэгги моток изоленты.

– А это ты где взял? – удивилась она. – Ты собирался это использовать для нашего похищения?

– Без комментариев. Заклей ему рот, будь так добра.

Мэгги приступила к делу. Через минуту она заклеила рот сквернослову и скрутила его по рукам и ногам. Пленник лежал среди опавших листьев со связанными за спиной руками и свирепо смотрел на них. Мэгги ощутила приступ паники. Что, если они совершили ужасную ошибку? Что, если этот неприятный старик – всего лишь неприятный старик?

Но ее опасения вскоре развеялись: внешность продавца хот-догов начала странным образом изменяться. На коже появились пятна, нижняя челюсть увеличилась и выступила вперед, чуть не разорвав изоленту. А потом произошло самое жуткое: между нависшими бровями возник третий глаз, налитый кровью, похожий на стеклянный шарик с красными прожилками. За девяносто секунд уличный торговец превратился в отвратительного гуманоида с когтями и собачьей мордой. Ласло, проверив, хорошо ли он связан, повернулся к Комку – тот попятился и в ужасе смотрел на эту картину.

– Иди сюда и попробуй провернуть ту штуку, которой я тебя научил.

Комок что-то пискнул, покачал головой и не тронулся с места.

– Послушай, – сказал Ласло. – Если ты не можешь сделать это со связанным кобольдом, как ты собираешься провернуть это там? – И он кивнул на стену, исписанную граффити.

Комок бросил на сестру умоляющий взгляд.

Мэгги пожала плечами.

– Не надо так на меня смотреть. Ты сам за нами увязался. Если хочешь, чтобы с тобой нянчились, возвращайся домой к маме.

Мальчик вздрогнул, услышав эти резкие слова. Мэгги запретила себе испытывать угрызения совести. Ее брат был мягким и кротким, а сейчас не время для кротости, говорила она себе. Кротостью им не получить того, что нужно. Кротость может их погубить.

Отлепившись от лестницы, Комок мелкими шажками приблизился к разъяренной жертве. Он собрал все силы и пристально уставился в третий глаз кобольда, торчавший посреди морщинистого лба, – глаз был лишен века. Через несколько секунд зрачок внезапно