Фонарь Джека. 31 история для темных вечеров - Александра Рау

– Тогда выкопай их! – решительно сказала девушка. – Я отвлеку лесоруба.

– Ронда, нет! – Алекс схватил ее за рукав, но в этот момент из-за угла выплыл блеклый серо-зеленый силуэт. Шум дождя пронзил замогильный вой призрака.

– Алекс, давай! – С этими словами Ронда побежала в сторону ангара, а Алекс, подхватив проржавевшую лопату, прислоненную к забору, ринулся на пустырь.

В ушах шумел ветер и стук дождя. Забежав на бесцветный островок земли, Алекс понял, что, несмотря на проливной дождь, растительность внутри круга сухая. Участок этот и вправду был проклят. Тряхнув головой, Алекс смахнул с лица капли воды и вонзил лопату в землю.

Алекс работал как заведенный, времени было в обрез. Мышцы горели от напряжения, горка земли рядом росла, но костей не было. Со стороны лесопилки доносились хаотичные удары топора, но Ронда не кричала, и это внушало Алексу надежду.

Наконец лопата обо что-то ударилась. Алекс упал на колени и принялся рыть руками сухую рассыпчатую землю. Вскоре он нащупал ткань, за которой проступили предметы характерной формы. Кости.

Ухватившись покрепче, Алекс потянул на себя и выдернул из земли мешок. В этот момент удары топора совсем стихли. Разрываясь между желанием закончить начатое и тем, чтобы броситься к ангару Ронде на помощь, Алекс до боли прикусил щеку.

– Берегись! – Ночь пронзил далекий крик подруги. Алекс вовремя поднял глаза и увидел над собой призрак лесоруба. Замахнувшись, тот ударил топором вниз.

Обняв мешок, Алекс бросился в сторону, спасаясь от смерти, однако остерегся покидать круг: если мешок и кости намокнут под дождем, ничего не получится сжечь. Призрак ударил топором снова. Нужно было покончить с ним здесь и сейчас.

Увернувшись от очередного удара, Алекс зарылся рукой в карман куртки и нащупал зажигалку. Быстро выудив ее, он откинул крышку и прокрутил колесико, высекая искру. Загорелся огонь, вызвав у призрака истошный рев.

– Твоя смерть, ублюдок! – С этими словами Алекс поднес зажигалку к мешку.

Сухая ткань загорелась не сразу, и призрак вновь отчаянно замахнулся топором. От этого удара Алекс не успел увернуться. Лезвие пробило бедро, пуская по всему телу парализующую волну боли. Мышцы опасно сократились, и Алекс выронил мешок с зажигалкой, чувствуя, как напрягаются связки в горле от крика. Словно со дна моря до него донесся голос Ронды.

– Не подходи! – из последних сил прорычал Алекс, подползая к упавшему мешку. Вокруг него занялась сухая трава, от которой начало подниматься тепло. – Ронда, беги отсюда! – прохрипел он, прокручивая колесо зажигалки. Огонь вспыхнул мгновенно.

Призрак снова ударил, на этот раз лезвие прошлось по второй ноге. Зажмурившись, Алекс крепко держал мешок и не двигался с места. Ему было уже не уйти, но он должен был держаться, чтобы позволить огню уничтожить кости.

Мешок и трава вокруг разгорелись, скоро лесоруб выронил злосчастный топор. Изнутри призрак светился алым, как будто ему в глотку влили лаву. Алекс же ничего не чувствовал, окруженный голодной стеной огня, жар от которого контрастировал с холодной болью, что расползалась от ног. Подняв глаза, Алекс с торжеством взглянул на призрака – тот метался в агонии, сжираемый пламенем, в котором горели его кости. Где-то за пределами этого безумия кричала Ронда, но Алекс не отозвался. Ему было больно – ведь это он притащил на лесопилку друзей, из-за него погибли Кэрол и Джейк. Если Алекс кому-то и доказал что-то, то только себе – вовсе он не герой, каким хотел быть, но и не трус, каким его считал отец.

Огонь почти подобрался к Алексу, но тут кто-то схватил его за плечи и потянул прочь из пылающего кольца. Ронда. На парня тут же обрушился ледяной дождь, боль в ногах была невыносимой, но он глубоко задышал, радуясь запаху сырости и мокрой земли. По крайней мере, он выжил. Если бы не Ронда, все могло обернуться иначе. Им удалось довести начатое до конца, они уничтожили призрака. Но какой ценой?

Крест святой ночи

Дария Эссес

Когда мы с Селин поступали в исправительное учреждение Халлоу-Ридж, я даже представить не могла, что это место обагрит наши с сестрой судьбы каплями алой крови.

Нашей крови.

Мы стояли перед величественным зданием, напоминающим замок в неоготическом стиле, и жмурились от порывов пронзительного ветра. Осень в Астрее, небольшой стране на континенте Иоторос, оказалась на удивление холодной и дождливой.

Селин чуть ли не танцевала вокруг меня от восторга, пока я настороженно оглядывала площадь. Казалось, будто статуи горгулий могут ожить и отобедать мной, даже косточкой не поперхнувшись.

– Скарлетт, Скарлетт, Ска-а-арлетт. – Теперь она на самом деле танцевала, а ее медные локоны подпрыгивали при каждом шаге. – Твое недовольное лицо видит весь Халлоу-Ридж. Можешь хотя бы ненадолго притвориться, что не собираешься отсюда сбежать?

Я поджала губы и отвела взгляд, устремив его за территорию учреждения – туда, где простирался Ривенский лес. После очередного порыва ветра стая воронов взметнулась ввысь, а костлявые ветви заскрипели, склоняясь к земле будто в молитве. По телу пробежали мурашки.

Жуткое место.

Заметив мою скованность, Селин насторожилась.

– Что-то не так?

– Ты знаешь, насколько я суеверна, а сегодняшняя карта дня показала мне «Повешенного». – Я нехотя посмотрела на сестру и поймала взгляд светло-голубых глаз. В них плескался страх вперемешку с неверием. То же чувствовала и я. – Последний раз, когда выпала эта карта…

– Я помню.

Тогда не стало наших родителей.

После ужасной авиакатастрофы, разделившей наши жизни на до и после, мы с Селин три года прожили с дядей и тетей, после чего оказались в исправительном учреждении. Мы не вели себя плохо, как думали наши соседи. Не пытались покончить жизнь самоубийством, как сообщали заголовки местных газет.

Мы просто пыталисьвыжить.

Большая часть учеников Халлоу-Ридж, как ни странно, принадлежала к высшим слоям общества. Родители отправляли своих богатеньких детишек на перевоспитание, когда роскошная жизнь кружила им голову: они до беспамятства напивались, курили и употребляли, а порой дело доходило и до убийств.

Просто кому-то это сходило с рук, а кому-то – нет.

У нас же в карманах не было ни гроша, но мы и не убивали. Лишь отправили дядю и тетю в тюрьму по нескольким статьям, за которые в таких местах делалиочень больно.

Месть должна была восторжествовать.

Весь энтузиазм Селин испарился, но я не хотела нагнетать и так не самую приятную атмосферу. Да,