Фонарь Джека. 31 история для темных вечеров - Александра Рау

мы команда телешоу „Паранормальщики“, должны быть готовы к чему-то подобному. Мы каждый выпуск сталкиваемся с паранормальными явлениями. Но у нас даже не было своего штатного священника и заготовленной святой воды, ни одного чертового распятия на всю студию. Оставалось надеяться лишь на медиума и колдунью. Они все-таки финалисты нашей программы и должны были что-то уметь. Но чутье говорило: нам конец».

Матвей Конский, сценарист телешоу:

«Ведущий Максим Шаров достал металлическую фляжку и стал жадно из нее пить. Все знали, что у него там виски. Гаденыш даже мне не предложил выпить. Он подполз к старухе на четвереньках, весь трясущийся от страха. Видимо, алкоголь помог ему набраться смелости. Максим спросил у старухи, что ей нужно, и она попросила ее развязать. Стоит ли говорить, что это была ошибка?»

Вера, подруга Киры:

«Мне казалось, что на этом телешоу работают профессионалы, но как же я ошибалась. Мы с Кирой годами смотрели „Паранормальщиков“, сезон за сезоном, и я правда надеялась, что здесь ей смогут помочь. Но по факту фильмы ужасов учат гораздо большему, чем это проклятое шоу. Из фильмов я хотя бы знаю, что не стоит по первому требованию развязывать демоническую сущность. Но ведущий как будто забыл про эту истину. Стоило ему освободить старуху, как она тут же вцепилась ему в лицо. Сначала она выдавила большими пальцами ему глаза, а затем сдавила его голову так, что та треснула в старческих руках, словно какое-то яблоко. Она реально мяла его лицо, будто там, под кожей, не череп, а пластилин. Ужасное зрелище!»

Артем Беляев, осветитель:

«Старуха поднялась со стула, сняла с лица повязку и осмотрела всех нас. Теперь мы видели ее глаза. Глаза, не принадлежащие человеку. Точнее, один был вполне человеческий, а вот другой – глаз монстра. Тогда на студии присутствовало больше тридцати человек, и казалось, что она посмотрела на каждого. Когда старуха взглянула на меня, я готов поклясться, она улыбнулась своим мерзким и беззубым ртом. Мне никогда в жизни не было так страшно. И в этот момент вперед вышел медиум».

Оля Орлова, ассистентка режиссера:

«Я слышала, как Алексей Текс шепотом просил у присутствующих шариковые ручки. Казалось, медиум смог побороть свой страх и наконец начал действовать, вот только я совсем не понимала, для чего они ему. А потом из двух ручек и скотча он сделал крест и направил его на старуху. Текс стал говорить как какой-то прожженный экзорцист. Ну, знаете, все эти слова: „именем бога, изыди“, „заклинаю тебя“. И это сработало. Старуха стала корчиться на земле, а медиум все на нее наступал. Он никак не затыкался, вспоминая какие-то случайные стихи из Библии, его самодельное распятие прикоснулось к щеке демонической сущности…»

Игорь Звонцов, второй оператор:

«Черт, а я правда тогда подумал, что у него получилось. Никогда не верил в этих экстрасенсов, считал их обычными шарлатанами, а тут уверовал. Но моя вера быстро закончилась. Старуха схватила Текса за руку и сломала медиуму кисть. Мы все видели торчащую окровавленную кость, которая выпирала из запястья, и слышали истошный вопль Алексея. Но это было еще не самое мерзкое».

Матвей Конский, сценарист телешоу:

«То, что произошло дальше, ни один телеканал в мире не смог бы показать. И плевать, какие возрастные рейтинги ставить. К такому не готов ни один здоровый человек. Медиум кричал от боли, кровь хлестала из его руки фонтанчиком, а старуха в этот момент достала свою иссохшую грудь. Она сказала, что, если он выпьет ее молока, ему станет легче. Сосок на покрытой синими венами груди старухи набух. Вы правда хотите, чтобы я продолжал? Из ее соска сочился желтый гной, а экстрасенс вцепился в него, как младенец, и стал сосать».

Вера, подруга Киры:

«Меня вытошнило прямо на новые туфли, которые я купила специально к этому дню. Алексей Текс был моим любимым экстрасенсом. Не знаю, как себя повел бы кто-то другой на его месте. Возможно, желая избавиться от боли, мы бы все припали к ее груди. Легко осуждать людей, когда ты не на их месте».

Матвей Конский, сценарист телешоу:

«Мне было уже на все плевать. Поэтому я пополз к фляжке мертвого ведущего. После всего увиденного мне позарез нужно было выпить. К счастью, в этот момент решила выступить наша колдунья Евгения Савина. Стук ее клюки не спутаешь ни с чем. Она встала прям перед старухой и заорала ей в лицо: „Чего тебе надо, сатанинская тварь?“»

Оля Орлова, ассистентка режиссера:

«Четко помню, как старуха произнесла: „А что нужно Смерти?“ А после свет погас на всей студии. Тогда я подумала, что умру. Сложно описать, что происходило в полной темноте, мы стали бегать из стороны в сторону в надежде найти спасение, спрятаться. Мы истошно кричали и звали на помощь. Но казалось, что во всем мире больше никого не осталось. Когда свет вновь зажегся, мы увидели тело колдуньи, которое висело на ее же клюке, аккуратно прибитой к полу. Как деревянная палка проткнула ее грудную клетку? Я тогда все еще старалась искать хоть какое-то рациональное объяснение происходящему. Сейчас мне ясно: безумие невозможно объяснить, его можно только принять».

Матвей Конский, сценарист телешоу:

«Я допивал виски из фляжки, когда услышал, как медиум Алексей Текс назвал старуху мамочкой. Видимо, от гноя его рассудок совсем поплыл, а быть может, в него также кто-то вселился. Я простой сценарист и плохо разбираюсь в демонологии, не знаю, как там у них все устроено. Мне известно одно: он сказал, что голоден. Капризничал как ребенок, говорил, что в груди его мамы больше ничего не осталось. Старуха указала вперед своим длинным худым пальцем и произнесла, чтобы он поискал еду там».

Вера, подруга Киры:

«Знаете, я всегда мечтала попасть в телевизор. Конечно, не таким способом, когда в твою подругу кто-то вселяется, это совсем не круто. Но я все равно подготовилась. Надела новые туфли и свое лучшее вечернее платье. Сделала прическу. Сейчас вы поймете, почему я все это рассказываю. Вы же просили подробностей. Вот они. Медиум кинулся в мою сторону, словно бешеный пес с подбитой лапой. Его кисть болталась на тонком ошметке кожи, но того это словно бы не волновало. Он вцепился зубами мне в лицо. Кажется, мой крик слышали не только в студии, но и за ее пределами. Удивительно, что я вообще осталась жива. Жаль, что вы меня не снимаете, иначе все бы увидели, какой „красивой“ я стала после того телешоу. Знаете ли, в облегающем