Фонарщица - Кристал Джей Белл

Теперь приходит страх. Расцветает во мне, словно ядовитый сад, питающийся моими внутренностями, отравляющий мою кровь. В Уорблере есть зло, и я единственная, кто знает об этом. Молодых женщин превращают в деревянных истуканов. Людей убивают и закапывают в землю. Но кто они такие? Откуда они берутся?

И тут меня осеняет. Китобои. Уорблер известен туманами, позволяющими китобоям незаметно покидать свои вахты. А что, если это не так? Что, если на самом деле они так и не ушли из Уорблера? Неужели Гидеон привел их всех в эту рощу? Но с какой целью? Нужно что-то делать. Одна я не справлюсь.

Эта мысль приходит так внезапно и цельно, как будто кто-то произносит ее у меня над ухом. Это же яснее ясного. Единственное, чего я еще не испробовала, – это обратиться за помощью. Надеясь отвести беду от людей, я изолировала себя, и Гидеон, в свою очередь, угрожал мне, чтобы я молчала. Я не могу не задаться вопросом: если бы я просто рассказала Джози всю правду, смог бы он помочь? Остался бы он в живых? «Ты могла бы довериться мне». Сквозь ветви у меня над головой проглядывает голубое небо. Джози должен быть здесь. Я все еще вижу боль в его уязвленном взгляде, родинку прямо под левой бровью. Я чувствую, как он уходит от меня. На глаза наворачиваются слезы.

Мне надо было усвоить урок Па. Он пытался справиться в одиночку. Держал все в себе, пока тяжесть этого не поглотила его свет и он не оставил нас на произвол судьбы. Я тоже пыталась справиться в одиночку и в некотором смысле тоже оставила семью. Может быть, не физически, но эмоционально. Я отрезала себя от близких, посчитав, что не стоит обременять их своими тяжелыми мыслями и страхами. Но Джози был прав. «Ты могла бы довериться мне».

Для него уже слишком поздно, но не для моей сестры. Я хочу довериться ей. Может, это мне и следовало сделать с самого начала.

Глава 21

– Пру, можем мы поговорить о важном деле?

Мы втроем с мамой сидим за кухонным столом, перед нами стоят три чашки горячего чая. Я бы предпочла не пить чай, заваренный для Гидеона, но мне предстоит обсудить деликатный вопрос. Откажись я от чая, это только усилит недоверие Пру. Я отпиваю чай и вижу поляну. Деревья. Холмы. Корни, врастающие в тело Леонарда.

Руки у меня дрожат, и моя чашка звякает о блюдце, когда я ставлю ее. Пру хмурится и тоже ставит чашку.

– Конечно.

– Я понимаю, последние месяцы были трудными. – Я провожу руками по брюкам, монотонность этого движения помогает мне сохранять концентрацию. – Мы не вполне пришли к согласию, к единодушию.

Пру кивает, а мама деликатно отпивает чай.

– Но я должна быть честна с тобой, пусть даже то, что я скажу, будет нелегко принять.

Добродушие Пру рассеивается, как облака на солнце. Она откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. Я кладу ладони на стол, опускаю якорь в дерево.

– Я гуляла с Руби по лесу и наткнулась на тело. Пропавшего китобоя. Его убили.

Пру выкатывает на меня глаза:

– Боже правый! Ты сообщила Генри?

– Еще нет. – Я качаю головой.

– Почему?

Вот он, момент откровения, и моя решимость тает.

– Мне нужно, чтобы ты сперва узнала это от меня.

Она хмурится:

– Не понимаю.

Я устремляю взгляд на чаинку в своей чашке, собираясь с духом, чтобы высказать правду:

– Леонард пропал с Сюзанной в ночь Собрания. Все это время он был мертв. Я считаю, его убили той же ночью, а Гидеон похитил Сюзанну и превратил в носовую фигуру.

Пру никак не реагирует. Не зная, хорошо это или плохо, я продолжаю:

– В ночь после Собрания я увидела, как Сюзанна деревенеет на столе Гидеона. Это из-за него в Уорблере пропадают женщины. Он похищает их и превращает в свои носовые фигуры. По крайней мере, особые заказы. Пропавших девушек… Молли и Сюзанну… И он занимался этим, еще когда Па был жив. Он охмуряет их и навсегда заточает в дерево с помощью корня, растущего у него из руки.

Глаза Пру лезут на лоб, и я спешу договорить, пока она еще слушает меня:

– У него не в порядке с головой. Он считает, женщин надо контролировать или, может, расправляться с ними. Это какая-то странная борьба за власть. Когда я выяснила, чем он занимается, Гидеон пригрозил навредить нашей семье, если я не стану его слушаться. Особенно тебе.

Краем глаза я вижу, как мама поворачивает голову в мою сторону, но не могу отвести взгляд от Пру. Мне кажется, если я это сделаю, ниточка нашей связи оборвется. Я наклоняюсь к ней, и ее молчание побуждает меня продолжать:

– Гидеон два раза нападал на меня, но я была слишком напугана, чтобы рассказать кому-нибудь, потому что кто бы мне поверил? Гидеон – уважаемый человек и член городского совета. Его ремесло поднимает экономику Уорблера. Да, я фонарщица, но я все же женщина, а значит, мои доводы всегда будут ставиться под сомнение. Он пользовался этим, чтобы заставить меня молчать. Даже ты сомневалась в моих мотивах. Моя родная сестра.

Я вижу, что она хочет возразить, и вскидываю руку.

– Ты знаешь, это правда. И я не могу так больше жить. Как не мог Па.

Мама вздрагивает.

– Па помогал Гидеону. Не знаю точно почему. Если только Гидеон угрожал нам, как угрожает мне. Но Па не смог этого выносить и покончил с собой.

Шея Пру вся в красных пятнах, дыхание учащенное. Она переводит взгляд на маму и снова на меня. Я ее теряю.

Пришло время сыграть на силе Пру, то есть на ее самоотверженности.

– После того как я нашла Леонарда, я не могу не думать, что и мужчины пропадают из-за Гидеона. Мне страшно, Пру. Его нужно остановить, а мне нужна помощь. Я собираюсь пойти к Генри и рассказать все, что знаю. Но я должна была рассказать тебе первой, потому что ты в опасности, Пру. И мне невыносимо думать, что с тобой может что-то случиться. Только поэтому я всегда поступала так, как поступала.

Едва успев это договорить, я рыдаю.

О, Джози.

Я протягиваю руку по столу, ладонью вверх. Взывая к ней.

– Я люблю тебя и никогда не хотела