Хозяйка сгоревшей усадьбы - Гульнара Черепашка

— Мои, — тот смолк, натужился — словно силился сдвинуть что-то тяжелое с места. — Мои коллеги…

А! Напрягался, чтобы не выдать — кем эти самые коллеги являются. Вон, аж вены на шее вздулись. Как бы беднягу удар не хватил от перенапряжения!

— Прижучат твоих коллег, — ласково поведала Агнес. — Королевский сыск не дремлет! Вон, накрыли уже не один десяток ваших. Нейтанских шпионов. Да и служба маркиза Кесселя, — здесь она осеклась, потому что пленник на последних ее словах начал хохотать, как безумный. Истерически, взахлеб.

— Не поняла, — заслуженный артефактор поглядела недоуменно на журналиста, перевела взгляд на подругу. — А что смешного⁈

— Похоже, парень считает маркиза Кесселя смешным, — заметил Крио.

Потом нахмурился, явно что-то обдумывая. Фиона задумчиво глядела на пленника. Он начал ржать, когда ему пригрозили именем Кесселя. С чего бы? На шпионов имя легендарного маркиза наводило, по меньшей мере, оторопь. Он был вторым в роду, кто, кроме защиты протяженного участка границы, ведал всей разведкой в королевстве.

Что-то этот тип знает о Кесселе! Что-то такое, о чем не подозревают все они.

Разве что он знает, что именно Кессель выяснял — правда ли Фиона Гревилль утонула у берегов Рубикона вместе с любовником. А значит, считает, что может выдать ее маркизу! Так что передавать его Кесселю ей не с руки.

А на самом деле? Чего ей ждать от Кесселя, если тот узнает, что она жива? Смех тем временем притих.

— Искать-то тебя, может, и будут, — поведала Агнес. — Вот только найдут не сразу. Да и найдут ли — зависит от моей доброй воли. Тебе лучше рассказать, на кого ты работаешь. Подробно.

— А вот… гиены тебе лысой, — выдавил пленник. — Артефактор… королевства…

Агнес, потеряв терпение, ухватила его за подбородок, дернула бесцеремонно. Черты лица сделались жестче, острее. Губы сжались, вокруг них залегли жесткие складки. Фионе сделалось не по себе — такой она подругу не видела. Да, слышала ее рассказы о буднях на границе — но с трудом представляла, какой она может быть.

— Попробуем иначе, — в голосе подруги лязгнул металл. — Нейтания? — и впилась взглядом в лицо пленника. Тот заморгал недоуменно. — Что, нет? — удивилась Агнес. — Неужели Кассия? — подождала ответа несколько секунд. — Ладно. Хвиссе, Гвиденом? Гельвеция, — она размеренно перечисляла и пристально вглядывалась в его лицо. Словно надеялась прочесть мысли или даже забраться в них. Загипнотизировать.

Пленник недоуменно и как-то недоверчиво таращился на нее.

— Брисси, парень выглядит совсем растерянным, — заметил журналист. — Мне кажется, ты слишком на него наседаешь.

— Тей, я просила не называть меня так! — огрызнулась Агнес. — Почему каждый раз, как…

— Прости, я задумался, — перебил он ее. — Оно каждый раз само всплывает в памяти.

— Чтоб тебя, — пробурчала она негромко, дернула плечом и отпустила подбородок бедолаги. — Я бы предпочла, чтобы в моей памяти оно не всплывало! — подняла взгляд, посмотрела на журналиста чуть виновато. — Ты мне каждый раз напоминаешь этого, — она поморщилась. — А это не, — и запнулась, смутившись.

— И что, прям похож? — хмыкнул тот, склонил голову набок.

— Непохож, — отрубила она. — За это и ценю! И… мне бы не хотелось, чтоб казался похожим, — она снова запнулась.

Словно не хотела назвать имя. Фиона недоуменно глядела на подругу. Она словно в момент забыла начисто, ради чего они здесь собрались. Да и журналисту тоже сделалось наплевать. Они обсуждали сейчас что-то такое, о чем знали лишь они двое.

Как он сказал — Брисси? Благо, барон Брейнстоун этого не слышал! Консервативного вельможу удар бы хватил на месте от такого панибратства. Как Крио вообще додумался до такого?

Про пленника оба они словно забыли. Тот продолжал мелко хихикать, бессмысленно тараща мутные глаза прямо перед собой. Явно был не в себе.

Фиона нахмурилась. Как действует это зелье правды? И можно ли противостоять ему? Этот тип явно пытается. И что они услышат от него?

— Вы все ответите, — напомнил о себе пленник. — Перед королевским правосудием…

Агнес недоуменно глянула на него. Видимо, на какой-то момент забыла, где находится, и зачем они собрались здесь. Журналист тоже встряхнулся.

— А что тебе за дело до королевского правосудия? — осведомился он.

— Я куда ближе к королевскому правосудию, чем ты думаешь, — отозвался он. — И шпионам следует бояться меня!

— То есть — покровитель этой шайки-лейки занимает должность в королевском правосудии, — шепнула Агнес, поднимаясь на ноги. — Один из судебных чиновников… это сужает круг поиска.

— А ты собралась копать туда? — так же тихо осведомился Крио, оборачиваясь к ней и тоже вставая на ноги.

Оба отошли на несколько шагов — не иначе, чтобы связанный шпион не услышал разговора.

— А что нам остается? — она чуть пожала плечами. — Если задуматься, всё логично: кто еще мог так быстро прижучить королевский сыск? Заставить дознавателей подчиняться.

Журналист, чуть нахмурившись, кивнул. Кинул взгляд на пленника. Тот сидел с полуприкрытыми глазами, слегка пошатывался и задевал затылком стену. Подумав, вернулся, присел перед ним.

— Попробуем по порядку, без спешки, — предложил он. — Кто тебе приказал зайти в этот дом? — осведомился, обращаясь к шпиону.

— Мой шеф, — почти без паузы отозвался тот.

— Угум, — журналист кивнул. — А ему кто дал такой приказ?

— Его шеф.

На щеках Агнес проступили красные пятна. Фиона отвернулась, силясь скрыть истерический смех. Подруга дернула уголком рта и тоже не выдержала, ухмыльнулась зло.

— Ты зашел в эту пристройку случайно или нарочно? — невозмутимо продолжил Крио.

— Нарочно, — шепнул пленник. — Она… прятала. Прятала здесь, — он дернул головой, и она свесилась набок. Мутные глаза уставились на Фиону.

— Что прятала?

— Что-то, — незадачливый шпион дернул плечом. — Я должен был узнать, что.

— Узнал?

Фиона подобралась. Она-то знала, что она прятала в своем саду! Пленник, к ее удивлению, замотал головой.

— Ладно, — кивнул журналист. — Ну, а ты что искал?

— Тайные, — шепнул тот. — Тайны… что она скрывает, — перевел дух, поморщился. — Улики. Следы…

Фиона дернулась, но подруга придержала ее за локоть. Взгляд сделался напряженным, сосредоточенным. А Фионе пришлось признать: журналюга знал