Хозяйка сгоревшей усадьбы - Гульнара Черепашка

не болтала при нем лишнего. И приглядывала, чтоб не сунул нос куда не следует. Сами вы наверняка не допустите, чтоб ему попалось что-нибудь, компрометирующее вас, — он задумался ненадолго. — А пока что стоит навестить нашего подопечного! Как бы он не проснулся прежде времени, — и пружинисто поднялся на ноги.

Фиона, которую от последних слов мороз продрал по спине, торопливо вскочила. Она-то расслабилась, позволила себе беспечность!

— А со свертком-то что? — напомнила Агнес, поднимаясь.

— А! Да сама взгляни, — кивнул он, передавая ей сверток. — Печать. Сургуч снизу растекся. Разумеется, это могла быть простая спешка или неосторожность. А возможно, кто-то аккуратно поддел печать и снял ее. Сунул внутрь любопытный нос, а после — подогрел снизу и налепил обратно.

— Милна Гейб знает, — подхватила Фиона, сообразившая, куда он клонит. — Тот мог кликнуть мальчишку, осмотреть сверток, после — вернуть. Вот и два с лишним часа!

Журналист развел выразительно руками — мол, и так всё очевидно. Затем кивнул и первым направился к выходу.

* * *

Пленник только начал приходить в себя.

Агнес налила из принесенного графина в стакан воды, всыпала туда порошок из бумажного свертка. Не дав шпиону толком очнуться, ухватила одной рукой за затылок, а второй — ловко влила содержимое стакана в рот.

— Выпей-ка, милый, — проговорила ласково. — Сейчас полегчает.

Когда он проглотил воду, выпустила его. Голова мотнулась, пару раз приложилась слегка затылком о стену. Брови неизвестного сошлись к переносице, словно он силился что-то вспомнить. Открыть глаза он не мог — жмурился, словно тусклый свет резал глаза.

— Сейчас очнется, — посулила Агнес. — Порошок поможет ему проснуться!

— Это на границе учат так лихо обходиться с пленными? — с любопытством осведомился Крио.

— И этому тоже, — хмыкнула подруга. — На границе и не такому научат!

— А я думал, это для нашей братии ничего святого нет, — усмехнулся журналист. — Кажется, мне стоит взять у тебя пару уроков!

— Обращайся, — Агнес, бросив на него мимолетный взгляд через плечо, слегка улыбнулась. Поднялась на ноги, отступила на пару шагов.

Пленник хрипло застонал, попытался приподняться. Получалось, ясное дело, скверно — он был крепко связан. Стянутые за спиной руки мешали ему. Пошевелил плечами, скривился — аж жаль его сделалось на какое-то мгновение. Правда, Фиона сразу вспомнила, как он угрожал ей. И жалость испарилась.

— А к твоему порошку правдолюбия у него повышенной стойкости не обнаружится? — полюбопытствовал журналист.

— Вот сейчас и увидим, — хмыкнула Агнес. — Тут вопрос — что нам с ним потом делать.

— Лицо закрой, — посоветовал он.

Фиона глянула на него. Парень натянул на нос тонкий светлый шарф, что свисал до этого свободно с его шеи. Экое предусмотрительное щегольство! Агнес вытянула из кармана тонкую кружевную косынку, последовала его примеру. Правда, повязала запросто — закрыв нижнюю часть лица и стянув узел на затылке. И сделалась похожей на горского грабителя, который спер у какой-то неосторожной дамы ее любимую шаль. При последней мысли у Фионы вырвался нервный смешок.

Пленник, поморгав, наконец сфокусировал взгляд. Оглядел всех троих, снова попытался сесть удобнее. Выходило неважно — он походил на жука, завалившегося на спину.

— Дайте-ка, я поправлю слегка нашего гостя, — сжалился Крио.

Агнес снова наполнила стакан, присела рядом с ним.

— Попей, бедолага, — предложила миролюбиво. — Знаю же, что пить хочется.

Видимо, она хорошо была знакома с побочными эффектами своих зелий. Неизвестный отвернулся, скривился.

— Опоить хотите? — прошипел сквозь стиснутые зубы. — Обойдетесь! — и кинул злой взгляд на Фиону. Поневоле сделалось обидно.

— Не хочешь — как хочешь, — Агнес отпила пару глотков, отставила стакан в сторону. — Тогда — к делу! Рассказывай. Кто такой, кем послан, что искал? — даже при том, что больше половины лица ее было скрыто тканью, по голосу отчетливо слышалось, что она улыбается.

Пленник обвел взглядом троих обступивших его людей. Хрипло рассмеялся.

— Две бабенки и мужик, — проговорил он. — Интересно! Кто бы мог выгораживать ее светлость, а? Дайте-ка подумать, — и глумливо ощерился. — И что, смелости хватит — шлепнуть?

— Да шлепнуть-то тебя мы всегда успеем, — задумчиво проговорила Агнес. — С этим проблем не будет. Но на вопросы ответить придется.

Улыбка сошла с лица неизвестного. Он мрачно таращился на Агнес.

Фиона хмурилась. Этот человек явился вынюхивать в ее дом. Он знал, кто она. И еще он почти наверняка связан с Милном. Точнее — с тем, кто за Милном стоит. Вот кто это может быть — разведка Нейтании, Кассии? Быть может, Гвиденома — восточные соседи Манора тоже сейчас настроены не слишком дружелюбно.

Правда, на кой-ляд Нейтании и Гвиденому светлость-поджигательница — вопрос. Догадка мелькнула молнией. Дикая — но зачастую верными оказываются самые дикие мысли.

— Погоди, — проговорила Фиона, касаясь плеча Агнес. Шагнула к пленнику, нависла над ним. — Говори! — губы занемели. — Ты из братства Великого древа, так? Отвечай! — и так и впилась взглядом в застывшее лицо неизвестного.

Кажется, попала точно в цель!

Глава 26

— Какого древа⁈ — шепотом поразился за ее спиной Крио, поперхнувшись.

— Фиа, — шепнула Агнес.

Фиона не слушала. Да, она только вчера говорила Агнес о своих подозрениях. Правда, она считала, что это ее духи пытаются завлечь. Сделать последовательницей опасного культа — точнее даже, основательницей. Здесь, в Ковентри. Но дело поворачивалось новым боком — и, может статься, секта последователей уже есть. И действует.

В конце концов, эта внезапно начавшаяся война — если задуматься, что за повод? За последние полсотни лет почти не было даже мелких стычек на границах.

Пленник таращился на нее молча. И это пугало. И злило. Он после снадобья Агнес должен соловьем разливаться!

— Братство, — запнувшись, хрипло проговорил он. — Великого древа…

— Значит, это правда? — Фиона с трудом сдержалась, чтобы не ухватить его за плечи и не встряхнуть хорошенько. — Ты один из них⁈

Минуту назад собственное предположение еще показалось бы ей самой диким. Но сейчас она изумлялась — как не подумала о таком сразу.

— Я не, — неизвестный закашлялся. — Я не знаю ничего о братстве Великого древа… я давно не слышал о них, — в глазах появилась растерянность.

Подумалось — если бы не знала,