Ведун - Александр Владимирович Мазин

Бурый привез сюда Дедку, потому как выхода иного не было. Дома Дедке стало еще хуже.

И правильно сделал. Если кто и может Дедке пособить, так это она. Мертвая ведьма-навия. Хранительница Дома. Та, что одной ногой в явном мире, а другой — в Нави.

И уже помогла. Уложила, согрела, запечатала. И теперь прикрывала. Верней, не она, а кот ее черный. Такой же как она, полузверь-полунежить. Лежал сейчас у Дедки на животе и не уходила сила. Когда Бурый глядел на них особым взором, то видел, что кот сей — огромен. Больше Дедки. Вровень с самим Бурым, когда тот выпускает того, кто внутри. Теперь этот незримый зверь обнимал Дедку со всех сторон, источая тот клубнистый серый туман, что скрывает изнутри Кромку.

— Не вижу я, кто к твоему пестуну присосался, — призналась ведьма Бурому. — Кабы был не ведуном, а простым, сказала б, что чур его доит. Но откель у ведуна пращуры, коли он из рода самой Госпожой вынут?

— Но ты ж его вылечишь? — с надеждой спросил Бурый, кивнув на булькающий котел.

— Так он не болен, — возразила мертвая ведьма. — Это не болезнь, малой. Это не пойми что. Хотя… — Ведьма подшкандыбала к Бурому вплотную: — Хотя пособить можно. Я его прикрыла. И впредь прикрою. Но не попросту.

— И чего ты хочешь? — насторожился Бурый.

— Сказала б, что тебя, — ведьма хихикнула, — но не скажу. Силы в тебе нынче много и сила эта мне чужая. Как бы не разорвала. Потому сыщешь ты мне добра молодца, молодого и дерзкого. Чтоб не забоялся меня, старую. Ряд?

— Ряд! — Тут же согласился Бурый и протянул ладонь.

— Не все это, погоди, — остановила ведьма. — Наставник твой должен сам на мою подмогу согласиться.

— И чего б ему не согласиться? — возразил Бурый. — Знал бы он, как по-другому уберечься, уже бы сделал.

— Сам, — твердо произнесла мертвая ведьма. — Потому что после моей подмоги сила его мало не втрое убудет. А это старому как ножом в брюхо.

— Ну так я его бужу? — спросил Бурый.

— Сначала молодец, потом помощь! — Ведьма подбоченилась.

— Не веришь мне? — возмутился Бурый.

— Почему ж, верю, — спокойно ответила ведьма. — Только не знаю, сколь тебе жить осталось. Мож и не успеешь исполнить.

Бурый напрягся:

— Что-то видишь?

— Наоборот, не вижу. Ни тебя, ни его, — она кивнула на Дедку.

— И что это значит, что потом будет?

— А то, что может и нет у вас будет того потом, — Ведьма подошла вплотную, потрепала Бурого по отросшей шевелюре. — А может и будет. Выходит, не сплелась еще ваша судьбинушка. Так что собирайся, дружок, и двигай за моим подароком.

— А с ним что?

— А за ним я присмотрю, — заверила мертвая ведьма. — Не тревожься. Мы с ним друзья давние. С тех пор, как его, молодого, глупого, ко мне врачевать привели. Для таких, как он, лучше меня лекаря нет.

Где искать того самого, молодого и дерзкого, Бурый знал.

— По здраву тебе, Сноп!

— О, ведун! А ты тут зачем? — Белобрысый наследник огнища за эти пару годков поздоровел, в плечах расширился, отрастил пристойную белесую бородку. Казист. Как есть добрый молодец.

— Да за тобой пришел, — честно сказал Бурый. — Есть для тебя подарок.

— Подарок? Давай! — Сноп протянул руку.

— Экий ты прыткий. Не тут он. И путь к нему неблизок. Пойдешь?

— Э! С чего мне тебе верить, ведун?

— Девка, коей я оберег подарил… Как, хорошо у ней?

— Подросла, — осторожно ответил Сноп. — Похорошела. Титьки отросли. Хочешь ее взять?

— На что мне девка! — качнул головой Бурый. — Я спросил: как она со скотиной управляется? Ладно?

— И тут добре, — признал Сноп. — Хороший ты ей оберег подарил. Жаль, что только ей.

— Тоже хочешь?

— Хочу! — воскликнул Сноп. Глазки загорелись.

— Ты ж наследник, верно? Зачем тебе оберег за коровенками ходить? Тебе другой нужен. На скот, на богатство. Добро к добру притягивать.

— А такой есть? — недоверчиво спросил Сноп.

— Есть, — кивнул Бурый. — Как не быть.

— Я таких не видал!

— Да кто ж тебе покажет, — усмехнулся Бурый. — Много ты с князьями, боярами якшаешься?

— Так то нет, — вздохнул Сноп. — А у них — есть?

— А как по-твоему боярами становятся? — усмехнулся Бурый. — Ладно. Вижу, не получилось у нас разговора. Дальше пойду.

— Эй, постой! — воскликнул Сноп, хотя Бурый никуда уходить м не собирался. — Так ты о таком подарке!

— А сам как думаешь?

— Не уходи! Я согласен! Дурак я по-твоему, от такого отказаться?

— Теперь вижу, что не дурак, — сказал Бурый. — Потому и понимать должен: за добрый дар и отслужить надо добре. Готов?

— А не обманешь? — В Снопе опять проклюнулась подозрительность. — Побожись!

— Волох мне видак: коли сослужишь ту службу, о коей я прошу, будет тебе оберег истовый на телесную крепость и добра умножение.

— И что боярином я стану! — не унимался Сноп.

— Вот тут клясться не буду, — отказался Бурый. — То от тебя уже зависит.

Сноп настаивать не стал. А то, что в боярстве будущем Бурый ему помочь отказал, даже помогло. Убедило, что не обман ведун затеял. Сноп услышал, что хотел. Чего жаждал. Посули желанное человеку — и он во что хошь поверит. Ну да Бурый его обманывать и не собирался. Будет Снопу оберег честный. И на крепость и на умножение. Волох всякому богатству-скоту владыка. А будет он Снопу помогать иль нет, от самого Снопа и впрямь зависит.

— Собирайся, — сказал Бурый. — Два дня пути нам. До места. Столько с собой и бери. Нам.

— Ага. Верхами пойдем?

— Верхами туда дороги нет. Только пол-пути.

— Да хоть сколько. Холопа с собой возьму. Подождет с коняшками, пока не вернемся.

— Можно и так, — согласился Бурый. — Отец-то отпустит?

— Без надобности, — отмахнулся Бурый. — В город он ушел. Я нынче за старшего… Ну почти. Не у дядьки