Красный бубен - Олег Владимирович Попов

2

Юра попытался открыть глаза, но не смог. «Наверное, я умер», – подумал он, но не испугался. Он попробовал пошевелиться.

– Уй! – вскрикнул Юра, и в рот посыпалась земля.

«Если болит бок, а в рот продолжает что-то сыпаться, значит я жив! – Юра пожевал. – Земля…»

Он попробовал отгрести ее. Каждое движение отдавалось в боку. Кто-то копает ему навстречу.

«Хорошо, – решил Юра, – теперь я точно выберусь».

Он перестал грести.

3

Давление фанеры сильно уменьшилось, и дед Семен смог дышать глубже. Но как-то не по-человечески копали, как будто собака откапывала припрятанную в земле кость. Абатуров крепче сжал икону и забормотал слова молитвы. По фанере скребанули. Когти… Дед Семен пошевелил пальцами ног. Конечности затекли. «Только бы не подвели руки-ноги!» Он согнул колени и уперся в лист фанеры.

– И-эх! – Дед отбросил лист и увидел небо необыкновенного цвета. Он подумал, что уже на том свете. Небо переливалось всеми возможными и невозможными цветами, будто над Тамбовской областью давало гастроли северное сияние. Абатуров вскочил и побежал. Огромное полчище вампиров рыло землю. Абатурова откопал Дегенгард, его было трудно узнать. Он совсем опустился, и вид его был ужасен. Дед Семен двинул его ногой в живот и направил в харю икону. Упырь зашипел и прикрылся фанерой. Фанеру прожгло насквозь, и бывший человек, который хотел быть умнее всех, лопнул, как гнилой помидор.

Дед Семен побежал дальше. «Шкатулку, аспиды, ищут! Поставил им командир Троцкий такую задачу». Абатуров знал: времени у Троцкого не осталось, сейчас что-то будет. Надо продержаться.

Кто-то закричал сзади:

– Стой, дед! Стой! Ложись!

Абатуров, не оборачиваясь, переложил икону на затылок, чтобы она остановила погоню.

– Стой, говорю!

Абатуров запричитал: «Господи! Аллилуйя!..»

Кто-то навалился на него. Дед Семен упал лицом в грязь…

4

Юра увидел лапу с когтями, которая отгребала землю, сразу все понял и врезал по ней ногой. Вампир отлетел, а Юра вскочил и побежал. Как ни странно, за ним никто не погнался. Огромное количество упырей рыли землю. Он увидел разноцветное небо, как в фантастических фильмах про дальний космос. Наступала развязка. Неизвестно какая. То, что было, – заканчивается, а то, что будет, – будет непонятно каким, но совсем другим, не таким, как прежде. Мысль казалась совершенно ясной.

Он заметил впереди старика Абатурова.

Что-то сверкнуло в небе. Юра поднял голову. Прямо над ним, рядом с луной, появилось огромное светило. Оно было больше луны и продолжало увеличиваться. Сияние становилось ярче и ярче.

– Стой, дед! – заорал он. – Стой, ложись!

Но Абатуров продолжал бежать. Он зачем-то положил на затылок икону. Юра подумал, что дед сошел с ума. Разве от небесного явления убежишь с иконой на затылке?

– Стой! – Юра догнал Абатурова и хотел схватить за воротник, но дед прибавил ходу и оторвался. Сияние было настолько ослепительным, что Юра мог видеть все, не открывая глаз. Он настиг Абатурова и прыгнул на него. Они упали.

И тут загромыхало.

На Мешалкина и Абатурова опустился прозрачный купол, который унес их из этого мира неизвестно куда. И если бы вы спросили их, что с ними происходило, где они были и что чувствовали, они ничего вам не ответили бы, и это не потому, что они что-то скрывают, и не потому, что у них нет слов, чтобы описать неописуемое, а потому, что они на самом деле не помнили ничего. Полный космический анабиоз в высшем смысле. Состояние необъяснимое и наукой не доказанное. Точно так же, как не доказаны провалы самолетов над Бермудским треугольником, возвращение с того света русского мистического обливатора Порфирия Иванова и происхождение человека из обезьяны.

Мешалкин и Абатуров временно исчезли из Красного Бубна и не видели, как корчились упыри, как превращались в пепел, а потом и вовсе в ничто. Не видели, как плавилась земля, как горели деревья, избы и все, что могло гореть. Не видели, как испарился пруд, на дне которого стоял ржавый трактор, который еще до войны утопил дед Мишки Коновалова. Ржавый трактор проявился на дне пруда ненадолго, моментально обсох, вспыхнул, и от него ничего не осталось. Ничего не осталось и от «БМВ», и от «москвича», и от «жигуленка». Ничего не осталось от разбросанных здесь и там обломков военных самолетов.

Они не видели, как густое черное облако сотрясалось и распадалось на клочья, а потом вдруг вспыхнуло черным светом и пропало.

Никто на Земле не видел этого…

5

Раскинув крылья, летел гигантский красный орел. Размах крыльев его был равен размерам галактик. В его глазах отражались мириады световых лет. Орел взмахнул крылом. Из крыла вылетело перо. Оно полетело вниз, и все звезды, которых перо косалось, гасли. Орел снова взмахнул крылом, и ветер сдул в никуда целые россыпи созвездий. Хотя был ли здесь низ и верх, право и лево и можно ли было строго говорить, что орел поднял ветер, – большой вопрос. Одно было ясно – орел здесь главный. Он дарил и забирал, создавал и разрушал, включал и выключал и делал еще много такого, чего не поймешь никогда.

Две маленькие белые точки появились на спине у орла и стали сближаться. Ангелы-информаторы. Орел повернул голову. Орлиный клекот потряс Вселенную, и бездонную черноту прорезали следы падающих звезд. Ангелы-информаторы закивали головами и полетели прочь. У одного из ангелов из крыла выскочило перо, но оно загасило только одну звезду. Несравнимы были перья орла и перья ангелов.

Ангелы-информаторы подлетели к нему (к кому?) с двух сторон и заговорили одновременно. Но слов он не понимал. Постепенно слова сложились в четырехмерное кино (кино?), и перед его глазами (глазами?) поплыли удивительные картинки…

Космос исчез. Выжженная земля во все стороны… Ослепительное небо, переливающееся всеми цветами… И на этом небе – звезда! Нездешняя звезда! Этой звезде не было тут места! Она излучала невообразимый свет, от которого небо было таким, каким оно было, а Земля была такой, какой она стала. Что-то поднялось над Землей… что-то черное, что-то плохое, что-то злобное, что-то агрессивное, что-то враждебное, что-то смертельное. Это что-то поднялось над Землей, и показалось, что у этой черной тучи есть лицо с кривым носом, острой бородкой, сросшимися бровями, заостренными ушами и злыми глазами. Но возможно, это только показалось. Облака и тучи все время на кого-то похожи – на слона, на верблюда, на попугая… Черное облако вылетело за пределы Земли, пронеслось по космосу и коснулось орла. Орел оттолкнул его от себя и ударил лапой. Облако полетело вниз (вверх?) и исчезло в неописуемых словами пространствах…

– Пора возвращаться. – Орел услышал голоса ангелов-информаторов.

Какая-то сила потянула его куда-то, и он полетел с такой невероятной скоростью, что звезды слились в мерцающий серебристый тоннель…

Глава семнадцатая

Илья-пророк

Что они сделали с нашей землей?..

Джим Моррисон

1

Они одновременно открыли глаза, сели и посмотрели друг на друга. А потом по сторонам. Вокруг была только выжженная земля. Где они и как здесь оказались? Но что-то знакомое было в этом мертвом пейзаже, что-то, что они уже видели, знали и помнили.

– Дед, – Юра поморщился, – ты как?

Абатуров ощупал себя. Лицо горело. Лица у них были красные, как у только что прибывших на курорт отдыхающих.

– Морда болит.

– Где мы, дед?

– Выглядит как египетская пустыня. Велбрюдов с бабуинами только не хватает!

– Вон они! – Юра показал за спину деду.

Абатуров обернулся. К ним на верблюде ехал бедуин в чалме и белом халате. Дед перекрестил верблюда.

Человек на верблюде поднял руку и помахал.

– Ишь! Машет нам.

– А не могло нас в Африку взрывом закинуть? – спросил Юра.

– Не бывал… Кажись, – продолжил дед, – я знаю, кто это едет.

– И кто же это? – Юра приложил ладонь ко лбу.

– Я тебе точно не скажу, но, кажись, это… Илья-пророк, сам. Только сомневаюсь насчет велбрюда… Чего это он на велбрюде будет ездить?..

– Он святой, на чем хочет, на том и ездит.

Всадник опять помахал рукой.

Абатуров неуверенно поднял руку и помахал в ответ. Всадник вроде бы улыбнулся. У него над головой