Золото крейсера «Эдинбург» - Владимир Виленович Шигин

были непосредственно работать под водой, кроме этого еще четверо водолазов должны были страховать их сверху. В результате жесткого отбора, водолазную команду удалось укомплектовать лучшими специалистами из различных государств. Поэтому часто водолазов Джессопа шутливо именовали «сборной командой мира».

Проведению операции предшествовала и огромная подготовительная работа. После опубликования статьи о золоте «Эдинбурга» в газете «Санди Таймс», было получено около 300 откликов от оставшихся в живых членов экипажа «Эдинбурга» и их родственников. Все эти люди были досконально опрошены с целью выяснения даже самой мизерной информации. Одним из наиболее содержательных, оказался рассказ бывшего командирского вестового. Он сообщил о времени атаки и многих нюансах последних минут крейсера. Интересную информацию предоставил и бывший корабельный плотник, который в свое время укладывал ящики с золотом в бомбовый погреб. Бывший плотник подробно описал бомбовый погреб, с расположением выгородок и входных дверей.

Обрадованный Кейт Джессоп не стал тратить время зря. Уже в течении июня 1981 года отобранные для участия в экспедиции водолазы внимательно изучали внутренние отсеки однотипного с «Эдинбургом» крейсера "Белфаст". Особенно большое внимание было уделено изучению корабля в районе 80-го и 93-го шпангоутов, то есть там, где располагался бомбовый с золотом.

О.А. Крымцев и А.Л. Злобин пишут: «Предложенные нам на рассмотрение финансовые условия в целом предусматривали, что советская сторона передаст спасателю в качестве вознаграждения 50 % от стоимости груза золота, если его вес превысит 3 т. Если же им удастся поднять не всю партию золота, то его владельцы получат менее 50 % спасенного груза, так как вознаграждение, по версии спасателей, в размере 25 % от стоимости поднятого груза при его весе до 3 т должно перейти в их распоряжение (включая первую тонну).

Советская сторона не стала зацикливаться на вопросе о размерах этого вознаграждения, так как это было компетенцией министра финансов и ЦК КПСС. Поэтому, приняв к сведению пожелания норвежцев, мы отстаивали те позиции потенциального контракта, в которых мы сами могли что-то решать, будучи уверенными, что наши непосредственные руководители одобрят такие действия. К тому же норвежцы предложили, чтобы первая тонна спасенного золота пошла на компенсацию произведенных ими затрат по поиску затонувшего корабля, а также на предстоящие расходы по подготовке всех необходимых технических средств и судов к спасательным работам. Они уверяли, что уже затратили на поиски около 1 миллиона долларов.

Кейт Джессоп с найденным золотом

В ходе непростых дискуссий нашей финансовой группе удалось настоять на принципе компенсации затрат, который должен лежать в основе контракта: «Нет спасения – нет вознаграждения. Кроме того, техническая группа нашей делегации сумела убедить представителей «Столт» в необходимости ознакомления советских представителей на переговорах с судами и поисковыми средствами фирмы, для того чтобы у нашей стороны сложилось твердое убеждение в способности фирмы осуществить сложные подводные работы.

Нам также удалось склонить норвежцев к готовности принять наших наблюдателей на операцию по подъему золота с «Эдинбурга». На время остался открытым вопрос об участии наших наблюдателей на этапе продолжения поисковых работ. Мы договорились, что этот вопрос будет улажен на втором этапе наших переговоров, которые «Столт» предложила провести в Норвегии в июне 1980 года. Во время этих переговоров норвежцы намеревались показать советской делегации свои технические средства и производственную базу.

Советский Союз не являлся полным хозяином золота, поэтому мы отметили, что англичане при желании могут стать стороной окончательного контракта. Естественно, достижение договоренности с английской стороной было взято на себя норвежцами, хотя они и попросили нас о содействии переговорам с британскими властями.

Надо отметить, что в процессе переговоров норвежцы держались суховато и были очень уверены в успехе операции. Они были сильно разочарованы, словно на них полился холодный душ, когда узнали от нас, что речь пойдет о 5,5 т золота, а не о 10 тоннах, как они рассчитывали, прочитав мемуары бывшего командующего Северным флотом адмирала Головко».

Задача подъема золота с крейсера, как и вообще задача подъема груза с любого затонувшего корабля, складывается из нескольких этапов: уточнение района гибели судна, допоиск судна в выявленном районе, его идентификация и точное обозначение местоположения, расчистка подходов к отсекам, где находится груз, собственно подъем груза. Каждый этап этого процесса имеет свои особенности, методы выполнения, типы используемой аппаратуры, оборудования и судов-носителей. В силу этого к выполнению работ, связанных с подъемом груза с «Эдинбурга», Джессоп привлек несколько фирм, образовав своего рода консорциум под руководством собственной фирмы «Джессоп марин рикавериз лимитед». В состав консорциума входили фирма «Ракал-Декка сюрвей» (задачей которой было обнаружение крейсера), фирма «Вартон-вильямс лимитед» (предоставившая поисковое оборудование и организовавшая водолазные работы) и фирма «Оффшор сепплай ассошиэйшн» (предоставившая судно обеспечения подводно-технических работ «Стефанитурм»). Условия контракта выражались, во-первых, формулой «без спасения нет вознаграждения». Стороны договорились, что фирма Джессопа несет все затраты по подъему золота сама и в случае неудачи никакой компенсации ей не полагается. Если же золото будет поднято, то, учитывая, что работы сопряжены со значительным риском, фирма "Джессоп мэрин рикавериз" получит 45 % драгоценного металла. Оставшиеся 55 % должны быть поделены между СССР и Великобританией в пропорции примерно 2:1, так как Советский Союз еще в годы войны получил страховку в размере 32,32 % от стоимости золота, выплаченную Британским бюро страхования от военных рисков. Соответственно, этот процент лежащего на дне драгоценного груза автоматически перешел в собственность англичан. Определение местоположения погибшего судна – непростая задача. Достаточно сказать только, что поиски парохода «Египет», затонувшего в 1922 году на глубине около 100 метров с грузом золота, продолжались около трех лет. Пароход «Ниагара», подорвавшийся на мине и также унесший с собой на глубину около 130 метров груз золота, искали около двух месяцев, хотя район его гибели был известен, и площадь его составляла 16 квадратных миль. Случай с «Эдинбургом» осложнялся еще и тем, что в горячке боя должной прокладки курсов кораблей, участвовавших в операции, не проводилось. Тем не менее, фирма «Ракал-Декка» взялась за эту задачу.

Специалисты фирмы в первую очередь запросили из архивов все материалы английского ВМФ, относящиеся к гибели крейсера, и нанесли на карту вероятные точки затопления корабля. Разброс получился весьма значительным – точки уложились в прямоугольнике со сторонами 30 x 50 миль. Сведения из немецких архивов и опрос оставшихся в живых участников боя ситуацию не улучшили.

Вторым источником информации были данные о зацепах рыболовецких тралов за неопознанные препятствия на дне. В принципе, каждый зацеп трала должен был фиксироваться в вахтенном журнале судна, а высококачественное навигационное оборудование современных рыболовецких судов должно было обеспечить высокую точность определения места зацепа. Однако анализ и этого источника