Будни фронтового автобуса - Иван Вадимович Карпенков

Будто боясь нарушить это тонкое равновесие, Сева и штурмовик на какой-то миг вдруг замолчали. Возможно, этот самый момент стал той чертой, где закончились таинства откровений, трансформируясь в будничное деловое общение. Но после этой ночи эти два человека, еще сутки назад не знавшие о существовании друг друга, перешли теперь на совершенно иной негласный уровень отношений и взаимного понимания, установив между собой незримую духовную связь.

Первым оправился от наваждения пришелец. Он, по-старчески кряхтя и покашливая, начал неловко подниматься на затекшие от долгого сидения в неудобной позе ноги. Инстинктивно отряхнув с себя пыль, он как будто бы нехотя подошел к принесенной им тяжелой железной конструкции, которая при свете оказалась большим железнодорожным домкратом. Поставив приспособление в вертикальное положение, он, удерживая его рукой, с явным удовлетворением осмотрел устройство. Оставшись доволен своей находкой, радостно ухмыльнулся и потащил его к плите. Беглая примерка агрегата по месту показала недостаточность зазора между плитой и опорным основанием. Проявляя максимум ответственности и усердия, штурмовик принялся руками разгребать мусор и готовить место для установки домкрата. Изранив голые пальцы в кровь, гремя кирпичами и кусками бетона, негромко ругаясь, периодически смахивая пот со лба, он уверенно делал свое дело. И уже буквально через час углубление, аккуратно выложенное по выровненному основанию кирпичом, было готово.

Установив домкрат и заведя его лапу под плиту, он на какой-то миг замер. И обернувшись, испытующе глядя прямо в глаза Севе, то ли вопрошая, то ли благословляя, произнес:

– С Богом!

С нетерпением ожидая давно желанного момента освобождения, Алексей замер в преддверии начала спасательной операции. Напрягая пресс и вытянувшись всем телом, он, приподняв торс, всматривался в действия нового друга. Тот аккуратно и очень медленно начал поворачивать ручку домкрата. Из-за спины штурмовика всего происходящего Сева видеть не мог. Но, услышав характерный скрежет, он тут же почувствовал ослабевающее давление на ногу, словно с нее сняли огромный, на пару размеров меньше, чем нужно, сапог.

Изнемогая от нетерпения, он попробовал пошевелить стопой. Но тут же сильная острая боль пронзила всю конечность так, что он вскрикнул.

– Не шевелись! – хлестко, словно винтовочный выстрел, крикнул на него пришелец. И, видимо, испугавшись своей дерзости, уже более мягким тоном добавил: – Да погоди чутка! Немного уже осталось. Дольше ждал…

Плита, треща и крошась, податливо поплыла вверх, увлекая за собой висящие на арматуре куски бетона. Казалось, теперь со всех сторон слышался шум осыпающихся кирпичей.

Через секунду все затихло. Лишь висящая в воздухе пыль напоминала о тектонических подвижках, только что произошедших тут. Сева молчаливо ждал. Закончив работу домкратом и убедившись в относительной безопасности предательски покачивающейся конструкции, штурмовик неспешно и аккуратно, словно сапер, работающий с зарядом со взведенным детонатором, встав на колени и согнувшись до самой земли, просунул руки под раненую ногу и бережно приподнял ее:

– Давай! Потихоньку пробуй вытаскивать.

Алексей, затаив дыхание, медленно потянул ногу на себя. Каждое движение давалось с болью. Вскоре поддерживаемая снизу освобожденная от пресса нога уверенно вышла из разверзнутой щели. Широкая штанина камуфляжа была полностью пропитана засохшей бурой жидкостью и приобрела теперь темно-коричневый, практически черный цвет запекшейся крови.

Почему-то разглядывая лежащую в неестественной позе ногу, он сейчас смотрел на нее, как на чужую.

– Аптечка есть? – пришелец оторвал Севу от осмотра повреждений.

Алексей нащупал закрепленный на бронежилете подсумок с патчем в виде красного креста и, сорвав его с крепления, протянул товарищу. Изучив содержимое и вытащив только медицинские ножницы, он, разочарованно сплюнув, грубо произнес:

– Тактикульщики хреновы! Всякого новомодного дерьма понапихали, а обычного бинта нет. Вы воевать сюда приехали или дешевые понты кидать?

Ловкими отточенными движениями он мгновенно разрезал штанину, полностью освободив доступ к израненной ноге. По всему было видно, что делал он это явно не в первый раз. Сева безучастно наблюдал, как под умелыми движениями ножниц податливо разошелся в стороны, освобождая деформированную ступню, разрезанный в районе пятки его дорогущий тактический ботинок Quest Forces, которым он еще недавно так гордился.

Освобожденная от оков и одежды нога местами имела фиолетовый, переходящий в темно-синий цвет. Ее измененная форма однозначно указывала на наличие переломов, заметных даже невооруженным глазом. В нескольких местах наблюдались небольшие, но довольно глубокие раны с черными глазницами запекшейся крови.

Внимательно осмотрев со всех сторон конечность и достав неизвестно откуда флакончик с перекисью водорода и бинты, штурмовик, смывая грязь, подытожил:

– Ну, в принципе, все не так уж и плохо… – и уверенными движениями довольно плотно, аккуратно и быстро перевязал ногу: – Ну как? Больно? – как ни странно, но приобретшая аккуратный и неестественно белый, слишком чистый для данной обстановки вид, нога теперь особо не болела. Не дождавшись от Алексея ответа, добавил: – Смотри, если что, то у меня есть что вколоть. А то там через завалы полезем… В общем, потом уже не до медицины будет.

Тут Сева вспомнил, что и у него в аптечке тоже лежат три обезболивающих шприц-тюбика, которые можно использовать в тот момент, когда ему было максимально плохо. Но, реально оценив свое нынешнее состояние, с учетом того, что за все это время «обезболом» он так и не воспользовался, не понимая еще до конца, как в случае чего подействует на него препарат, он решил отказаться:

– Не… Думаю, уже не нужно. Я, наверное, лучше так потерплю.

– Ну как знаешь. Если что, нянькаться с тобой не стану, – предупредил пришелец, возясь за спиной Севы, закрепляя за эвакуационную петлю бронежилета карабин спасательного троса.

Закончив работу и встав над пострадавшим, он, будто что-то вспоминая, на секунду задумался, потом, осмотревшись вокруг, вдруг резко развернулся и, направившись в сторону проема, скрылся за его сводами. Вернулся он практически сразу, неся в руке остатки вещевого ящика. Разламывая его на ходу, он высвободил добротную доску и, разместив ее под раненой ногой Алексея, примотал в нескольких местах сантехническим скотчем. И, уже явно удовлетворившись проделанной работой, улыбнулся:

– Ну что ж, так-то оно намного лучше будет.

Сева, наблюдая за происходящим, лишний раз убеждался в том, насколько изначально, судя по внешности, он недооценил этого человека. Только сейчас он заметил, как откуда-то из недр его подбронежилетного пространства то и дело появлялись те или иные, явно заранее продуманные и незаменимые в этих условиях предметы. А четкость и грамотность действий однозначно указывали на наличие значительного опыта и отработанные богатой боевой практикой профессиональные навыки.

Положив руку Алексея себе на плечо и приобняв его другой, он прохрипел:

– А ну, давай вставай потихоньку! – и, поднатужившись, помог раненому подняться на ноги.

Оказавшись в вертикальном положении, Сева