Будни фронтового автобуса - Иван Вадимович Карпенков

благополучно принял ее после выполнения задания. При расшифровке находившейся на борту информации, отснятой по ходу движения ББАКа, дополнительно были выявлены места сосредоточения техники и сил противника. Их координаты незамедлительно были переданы артиллерийским разведчикам. Силами батареи «Градов» был нанесен массированный удар, в результате которого, как говорится, «враг понес существенные потери в живой силе и технике». Перехваченные переговоры противника наряду с отснятым камерой «птички» материалом полностью подтвердили поражение назначенного объекта и успешное выполнение экипажем поставленной задачи.

Девяносто Восьмой, также отправленный на «Большую землю» для восстановления здоровья и сил, по словам Стрелка, плакал ему в трубку слезами радости, узнав о том, что Алексей жив и находится в надежных руках наших медиков. Он было собрался тут же выдвинуться обратно на «передок»[20], чтобы обнять своего боевого товарища, но Стрелок убедил его оставаться на месте, уверив, что Алексей сам в ближайшие дни прибудет к нему для дальнейшего лечения. В общем, та переделка, в которую поневоле попал Сева со своими товарищами, неумолимо шла к своему удачному завершению.

Зашедшая в помещение вслед за уехавшим Стрелком девушка-врач с наигранным укором и фальшивой строгостью, грозя как нашкодившему ребенку тоненьким изящным пальчиком, игриво приказала:

– А ну, быстро спать! – и, не сдержав улыбки, кивнула в сторону пробивающегося с улицы луча утреннего света: – Спокойной ночи.

Уставший, вымотанный и израненный организм Севы мгновенно погрузился в глубокий и тяжелый сон, уносящий его в круговерть только что пережитых событий.

Проснулся Алексей лишь к обеду. На душе было по-особому радостно. Что именно ему снилось, вспомнить в подробностях он уже не мог. Но точно знал, что в этом счастливом сне было много света и веселья. А главное – в нем была она. Та самая девушка-врач, девушка-ангел. Нежно держа его за руку, в его сне она искренне смеялась. А ее прекрасные, красивые распущенные длинные волосы, подхваченные ветром, нежно щекотали его лицо.

Севе почему-то показалось, что они знакомы с ней уже целую вечность. И все время нахождения Алексея под завалом она будто незримо находилась рядом, оберегая его и сохраняя ему жизнь. А потому смотрел он теперь на эту веселую, ни о чем не догадывающуюся девушку по-особому.

Вероятно, что-то почувствовав, она в его присутствии тоже заметно смущалась и неловко отводила взгляд. Скорый отъезд на «Большую землю» сулил перспективы долгожданной встречи с друзьями и родным домом и одновременно – горечь расставания с ней. Только теперь Алексей был точно уверен, что внезапно возникшая между ними связь не даст им надолго потеряться в этом большом и жестоком мире. И он обязательно вернется. Здоровый, вставший на ноги. Вернется за ней. И они всегда будут вместе в той радостной и светлой мирной жизни, где счастливое, светящее только им одним солнце никогда не заходит за горизонт.

Глубоко задумавшись и погрузившись в свои воспоминания, Сева на какое-то время прервал свой рассказ, будто ставя точку в повествовании.

Все это время внимательно слушавший его под скрип и покачивание эвакуационного автобуса Бешеный, выдержав паузу, сказал:

– Да, брат! На волосок от смерти ты прошел.

Алексей, очнувшись от своих размышлений, переспросил:

– Что?

– Говорю – повезло тебе! Выжил ты, конечно, чудом. А так мог бы там и помереть под завалом.

– Да не… – возразил ему Сева. И на мгновение задумавшись, будто что-то припоминая, словно отрицая допущенное на мгновение сомнение, еще раз протянул: – Не-е-е-е, – и, по-особому улыбнувшись, уже абсолютно уверенно добавил: – Я ж фартовый!

Урема

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.

Евангелие от Матфея 5:3

Он бодрыми шагами уверенно вошел в автобус через переднюю дверь и резко сел на отдельно стоящее справа, недалеко от водителя, сиденье фельдшера. Поставив на колени свой огромный тактический рюкзак и обняв его руками, боец устремил свой взгляд через лобовое стекло вдаль. С высоко поднятой из-за практически полностью заслонявшего его рюкзака головой, он в этот момент больше всего походил на молчаливый памятник. Внешне казалось, что окружающего мира для него не существует вовсе. Он был словно из другой реальности, один на один с собой.

Одетый в тактическую форму, очень маленького росточка, совсем миниатюрных размеров, он, скорее, напоминал сейчас ученика средней школы, самостоятельно возвращающегося после уроков домой, нежели военного.

Увидевший его водитель усмехнулся и жестом показал, что это место занято. Но боец, не поворачивая головы, лишь на мгновение искоса бросив взгляд в его сторону, даже и не подумал сменить дислокацию. Он по-прежнему гордо и уверенно смотрел за горизонт, ожидал окончания загрузки и отправления автобуса. Водителю, в принципе, было все равно. Возможно, он посчитал, что это не его дело. А может, ему было просто лень. Но развивать дальше подобное общение он, вероятно, счел для себя ненужным. А потому, снова облокотившись на руль и слегка прикрыв глаза, пользуясь моментом, глубоко зевнул и продолжил дремать.

Через некоторое время в салон вошел сопровождавший автобус фельдшер. Все это время он находился на улице, принимая раненых и оформляя различные бумаги. Увидев свое место занятым, он несколько оторопел и на мгновение потерял дар речи. Однако очевидно бушевавшая в его нутре ярость, спроецированная на миниатюрные размеры наглеца, так бесцеремонно занявшего его место, сменилась на внешне вычурную любезность. И он саркастическим тоном произнес:

– Откуда ты такой, дитя мое? Удобно ли тебе сидится? Мягко ли? Не преет ли попка?

Похоже, фельдшер, эмоционально подпитываемый изнутри праведным гневом, готов был к долгой демонстрации своего красноречия, но тут этот маленький человечек, с видом полного хозяина положения, вдруг очень жестко и громко сказал:

– Так! Где тут старший?! Я буду говорить только с ним!

Водитель и фельдшер переглянулись между собой. Такой постановки вопроса в этом автобусе им слышать еще не доводилось. В любом случае из постоянного состава их тут было только двое. И, по всей видимости, старшим должен был быть кто-то из них.

От такого поворота событий у водителя, который уже много времени, как рабочий ослик, монотонно и безэмоционально выполнял свою работу, сон будто рукой сняло. Ему, по сути, было плевать на иерархию внутри автобуса. Да и участвовать в лидерской гонке на замещение вакантной должности «старшего» у него тоже желания не было. Однако сама постановка вопроса, тон и голос этого смешного человечка обещали повлечь за собой интересное развитие событий. Вероятно, таким же ощущениям поддались и остальные пассажиры. В шумевшем и бурлящем еще мгновение назад салоне моментально воцарилась гробовая тишина, а все взгляды устремились вперед, на сиденье