Лица войны - Владимир Александрович Рыжков

К нему есть претензии и как к военному стратегу. Среди выходцев из Восточной Европы, Прибалтики, например, есть мнение, что Рузвельт дал слабину, уступил Восточную Европу, и Ялта – как символ предательства Восточной Европы и Прибалтики. Это, конечно, миф, потому что если он и уступил, то только потому, что не мог не уступить, учитывая ситуацию на фронтах. Ничего не отдал из того, что реально уже не было под советским контролем. Поэтому эти упреки безосновательны, но они есть. Все же облик Рузвельта как такого слабака, который недооценил масштаб этой угрозы, он все же существует в определенных кругах.

Для современной Америки, особенно для молодого поколения, это, конечно, очень давняя история. Современная американская молодежь не может понять, почему Америка воевала с Германией. В чем, собственно говоря, был этот конфликт? Поэтому Рузвельт – фигура далекого прошлого. Но в то же время интерес к нему все время растет. Постоянно появляются новые исследования, документы, и, безусловно, есть разрыв между профессиональной историографией и таким обывательским представлением о Рузвельте.

14. Дневники лейтенанта Гельфанда

Гость: Олег Будницкий, историк

Военные дневники – довольно большая редкость. На основе обнаруженного дневника военнослужащего Красной армии Владимира Гельфанда, который прошел всю войну, начиная с 1942 года, когда он был призван, была издана книга «Владимир Гельфанд. Дневник 1941–1946».

Сын Владимира Гельфанда Виталий несколько лет назад некоторые куски дневника выложил в интернет.

Владимир Гельфанд вступил в Германию вместе с советскими войсками в январе 1945 года и очень радовался, что Германия пылает, получая удовольствие от этого зрелища. Он дошел до сердца Германии, и его оставили там служить. Домой он уехал только в октябре 1946 года. Служил он в оккупационной администрации, занимался разными хозяйственными делами. На этом дневник заканчивается: послевоенный поезд, разруха вокруг, и вот сейчас появится родной город, из которого он когда-то был вынужден бежать, так как немцы наступали, и Днепропетровск оказался под угрозой оккупации.

Очень важная часть книги – фотографии, которые автор делал в Германии. Виталий передал для Еврейского музея в Марьиной Роще подлинники дневника, переписку, целый ряд документов и фотоаппараты, которыми эти снимки были сделаны, – Agfa и Kodak. Это издание уникальное. Был восстановлен полноценный текст дневника, потому что Виталий Гельфанд проделал огромную работу – он расшифровал рукопись. Все бумаги были в хаотическом виде, он все это помещал подряд, затем восстановил хронологию.

Настоящий дневник в подлинном его полном виде начинается с 1941 года, еще в предвоенные месяцы, и заканчивается октябрем 1946 года. Редакторы сделали справочный аппарат, куда включены разного рода документы, рапорты, характеристики, письма, фрагменты писем. Это очень важно, это контекст времени. Там не только восстановлен весь боевой путь, но и идентифицированы все места, которые упоминает автор.

Владимир Гельфанд родился в 1923 году. Среднего образования у него не было, он закончил 9 классов. В 1942 году он попал на фронт, сначала сержантом, потом стал лейтенантом. Первые его впечатления от войны – это то, что случилось под Харьковом, окружение, отступление и т. д. И он умудряется все время записывать – это потрясающая хроника.

Если Жуков видел войну через карты Генштаба, то Гельфанд – через бруствер окопа. Естественно, любой младший офицер или рядовой – кто угодно – видит какой-то фрагмент, какую-то часть. И если историю войны писать, основываясь только на видении одного человека, то, конечно, получится искаженная картина. Но когда этих источников десятки или сотни – это уже полноценная картина. То, что люди реально видели в ходе войны, переживали тогда и фиксировали, имеет очень мало общего с той канонической историей войны, которую все учат с детства и которая в модифицированном виде продолжает существовать.

Если Жуков видел войну через карты Генштаба, то Гельфанд – через бруствер окопа.

Народная история войны по-настоящему не написана. То, как люди, участвовавшие в этой войне, будь то военнослужащие или гражданское население, которое оказалось в зоне боевых действий, в советском тылу или на оккупированных территориях, все это видели и переживали, очень сильно отличается от того стандартного видения войны, к которому всех приучили. Все было гораздо сложнее, драматичнее и ужаснее.

Дневник Владимира Гельфанда – это редкий по откровенности и одновременно наивности текст. У него не было никаких сдерживающих факторов – что видел, то и писал. Более того, он пишет о себе такие вещи, которые люди как-то предпочитают скрывать. Например, о тех унижениях, через которые ему приходится проходить, и этого он даже не стесняется. Он фиксирует все, что видит.

Гельфанд хотел стать писателем, как многие молодые люди, ходил в какие-то литературные кружки. У него была амбиция не просто вести дневники, а набирать материал. Он пишет стихи, пишет статьи в газеты, иногда они печатаются. Он пишет родственникам огромное количество писем.

У сына сохранились письма – 503 штуки. Это переписка не только с родными, но и с девушками, с которыми он познакомился по дороге. Письма девушек – это две папки, в которые они вложены, чрезвычайно интересные, их надо издавать отдельно. Язык непередаваемый и не очень грамотный, это замечательные тексты, которые можно сравнить с языком героев Андрея Платонова. Настоящие люди того времени, они говорили не тем языком, который мы слышим в фильмах. Это вообще другой язык, другие представления о том, что такое хорошо и плохо, и вообще о многом другом.

Скандал был не в связи с дневником Гельфанда, а в связи с тем, что выход дневника послужил поводом для статьи британской журналистки. Там был, мягко говоря, неполиткорректный твит, из-за которого все это началось. Но это создало книге замечательную рекламу.

А речь вот о чем. Гельфанд необыкновенно откровенно пишет о своих отношениях с немецкими женщинами. В основном это касается его романов с ними, он это обсуждает, фиксирует, иногда описывает в таких деталях, что книга, конечно, для категории 18+. Однако это исторический источник, и издали его так, как написано. Более того, там есть письма от этих немецких женщин, их оригиналы и переводы.

Он там описывает черный рынок на Александерплац в Берлине. Для немцев это было необыкновенно интересное чтение. Потому что есть большое количество немецких дневников-воспоминаний, а советские им практически недоступны.

Мы знаем героическую историю войны, но мы очень мало знаем повседневность. Фактически эта книга