Вьетнамский Сталинград: сражение за Дьенбьенфу. Малоизвестные страницы войны в Индокитае. 1953— 1954 - Валерий Владимирович Иванов

совещании штаба Коньи с участием Наварра был разработан очередной вариант деблокады Дьенбьенфу под кодовым наименованием «Albatross» («Альбатрос»), предполагавший прорыв сил осажденного гарнизона тремя группами – на юго-запад, на юг и на юго-восток375. Для этого предполагалось сконцентрировать все боеспособные части, танки и артиллерию на этих направлениях.

Прорыв должен был осуществляться после сильного обстрела позиций противника из всех огневых средств, включая стрелковое оружие. Атаку предполагалось начать в вечернее время, чтобы французские войска могли быстрым броском достичь лесного массива до того, как противник откроет ответный огонь. Операция, в целом, была рассчитана на спасение не всего гарнизона Дьенбьенфу, а только наиболее боеспособной его части.

Перед атакой французская артиллерия и минометы должны были выпустить все боеприпасы по противнику. После этого орудия подлежали уничтожению. Та же участь ожидала и танки. Они должны были поддержать штурмовые группы огнем и маневром. Однако по окончании прорыва экипажам было приказано вывести из строя боевые машины.

Колонну парашютистов должен был возглавить Бижар. Колонну легионеров и североафриканцев – лейтенант-полковник Лемуньер. Колонной из гарнизона «Изабель» командовал лейтенант-полковник Лаланде.

Успешность проведения операции «Альбатрос» изначально оказалась под сомнением по следующим причинам:

1. Концентрацию войск на участках предполагаемого прорыва скрыть было почти невозможно. Вызывали вопросы также и перемещение артиллерии, танков. Вьетнамцы, располагавшиеся на высотах, немедленно засекли бы перегруппировку сил противника и наверняка успели бы подготовить свои войска.

2. Зная критическое положение войск колонизаторов из радиопереговоров, показаний перебежчиков и пленных, командование ВНА могло точно определить намерения противника и принять соответствующие контрмеры. Например, скрытно установить минные заграждения на предполагаемых направлениях прорыва, усилить резервы на этих участках.

3. Сам по себе прорыв из окружения не являлся спасением. Достичь лесного массива – не означало обеспечить гарантию полной безопасности и беспрепятственного дальнейшего продвижения к своим главным силам. Части ВНА могли не устраивать преследование бежавшего противника. Ведь французские части после прорыва едва ли представляли четкую структуру с единым командованием. Скорее всего, это были бы разрозненные группы и одиночки. При столь отчаянном положении с боеприпасами они не были готовы к длительному сопротивлению. Недостаток продовольствия и медикаментов сокращал шансы выдержать трудный переход в джунглях.

4. Предполагаемые маршруты движения подразделений колонизаторов, вырвавшихся из Дьенбьенфу, было нетрудно просчитать. За почти три месяца осады базы вьетнамцы отлично узнали окружающую местность. Следовательно, они могли оперативно организовать засады, устроить ловушки и минные «сюрпризы» на тропах, переправах. Кроме того, командование ВНА могло предупредить жителей редких горных поселений в окрестностях базы о репрессиях, которые неизбежно последуют в случае оказания с их стороны помощи французам.

Коньи изначально не верил в успех операции. Генерал, совершенно справедливо, полагал, что без сильного деблокирующего удара с внешней стороны кольца войска, окруженные в долине, не могут рассчитывать на успех. Он считал, что в ситуации, сложившейся в Дьенбьенфу, любая активная акция может привести к разгрому французского гарнизона. Коньи называл проект операции «Кондор» «зловещей комедией»376.

Не менее скептически он смотрел и на проект «Альбатрос». Вместе с тем генерал Коньи считал, что блокированный гарнизон нельзя лишать последней возможности на спасение.

Очевидно, в успех проекта «Альбатрос» не верил и генерал Наварр. Официально он поручил штабу Коньи начать подготовку будущей операции только 3 мая, когда положение гарнизона Дьенбьенфу было на грани катастрофы. По окончательно утвержденной схеме, выход войск должен был осуществляться в юго-восточном направлении, в места дислокации франко-лаосских частей в селениях Мыонгнга и Мыонгхеуп.

Французский историк Ж Руа приписывал генералу Коньи следующую реплику: «Не будет ни капитуляции, ни разгрома под предлогом вылазки. С другой стороны, тем подразделениям, чьи лидеры думают, что они способны на это, будет дан шанс – выскользнуть из блокадного кольца»377.

4 мая 1954 г. штаб Коньи направил Д’Кастри, недавно произведенному в чин бригадного генерала, специальную директиву. Документ предоставлял право ему самому выбрать время и место для начала прорыва. Инициатива Коньи выглядела весьма оригинально. С одной стороны, командующий должен был оказать поддержку попытке прорыва кольца. С другой стороны, он ничего не предпринял для осуществления собственной директивы.

Если сделать сравнительный анализ положения группировки Д’Кастри в мае 1954 г. с ситуацией, в которой оказалась 6-я немецкая полевая армия в Сталинграде в ноябре 1942 г., то можно обнаружить некоторое сходство. Как уже упоминалось, в начале мая для спасения колониальных войск в Северо-Западном Вьетнаме было разработано несколько вариантов деблокады базы. Тем не менее штабные дискуссии завершились ничем.

Окружение крупной группировки в районе Сталинграда в течение 22–23 ноября 1942 г. произвело тяжелое впечатление на военно-политическое руководство Третьего рейха. Командующий армией генерал-полковник Ф. Паулюс и командующий группой армий «В» М. Вейхс считали необходимым немедленно осуществить прорыв из котла. 23 ноября Вейхс направил А. Гитлеру доклад, в котором подчеркивал: «Несмотря на всю тяжесть ответственности, которую я испытываю, принимая это решение, я должен доложить, что считаю необходимым поддержать предложение генерала Паулюса об отводе войск»378. Тем не менее вождь Третьего рейха настаивал на невозможности оставления 6-й полевой армией позиций в Сталинграде.

В декабре 1942 г. для спасения войск, окруженных в районе Сталинграда, ставкой Гитлера была оперативно создана группа армий под кодовым наименованием «Дон». На направлении главного удара из района Котельниково немцы сконцентрировали: 57-й танковый корпус (6-я, 23-я, 17-я ТД), 15-ю авиаполевую дивизию, 6-й и 7-й румынские армейские корпуса379. Основной задачей войск группы «Дон», проводивших операцию под кодовым наименованием «Зимняя гроза», являлась деблокада 6-й армии.

Группировка Паулюса, в случае получения особого радиосигнала, должна была начать операцию под кодовым наименованием «Удар грома» – совершить прорыв из кольца, навстречу своим «спасителям». Войскам Манштейна необходимо было подойти к Сталинграду хотя бы на 30 км. Это объяснялось тем, что запасы горючего у окруженных войск были весьма ограниченны. Чтобы придать большую подвижность 6-й армии, командование группы «Дон» держало наготове автоколонны с 3 тыс. тонн горючего380.

В результате группе «Дон» почти удалось достичь поставленной цели. 12 декабря 1942 г. она серьезно потеснила советскую 51-ю армию, которая в предыдущих боях понесла тяжелые потери. Создавалась реальная угроза прорыва окружения группировки Паулюса. Это могло привести к кардинальному изменению стратегической ситуации в районе Сталинграда.

Положение спасла 2-я гвардейская армия под командованием генерал-лейтенанта Р.Я Малиновского, прибывшая на рубежи по р. Мышкова. Ее войска сделали почти невозможное. 17–24 декабря в ходе ожесточенных боев группа «Дон» была остановлена и понесла существенный урон381.

19 декабря Манштейн направил Паулюсу приказ: «6-й армии в ближайшее время перейти в наступление. При этом необходимо предусмотреть установление в случае необходимости связи с танковым корпусом через реку Донская Царица для пропуска колонны автомашин с грузами для 6-й