Последний бой «чёрных дьяволов» - Сергей Викторович Нуртазин

Когда до цели оставалось менее двухсот метров, Григорьев заметил за бруствером справа от себя каски немецких солдат. Это был пулеметный расчет МГ-42. Пулеметчик увлеченно, не жалея патронов, поливал наступающих бойцов губительным огнем «костореза». Александр остановился, вскинул автомат «ППШ», дал очередь. Пулемет замолк, голова немца скрылась за бруствером. Вырывая ноги из липкого месива, он рванулся к траншее, но пулемет застрочил снова. Теперь до него оставалось чуть больше полусотни метров. Григорьев присел, вытащил из подсумка гранату, выдернул чеку и, вставая, с размаху швырнул ее в пулеметчика. Граната угодила точно в пулеметное гнездо. В этот раз пулемет затих навсегда. Александр рванулся к траншее. С каждым шагом она становилась все ближе. Время замедлилось, чувства обострились. Еще шаг, второй, третий, бруствер, край траншеи. Дальше ждала смертельная рукопашная схватка, схватка, в которой идут в ход штык, приклад, нож, лопата, кулаки, зубы и все, что попадет под руку…

Не останавливаясь, Григорьев прыгнул вниз и наткнулся на рослого широкоплечего немца в камуфлированных штанах и куртке с капюшоном. Из-под козырька полевого кепи на него зловеще смотрели серые холодные глаза. Лицо, заросшее недельной рыжеватой щетиной, исказила гримаса животной ярости. Грязный с обломанным ногтем указательный палец противника лежал на спусковом крючке автомата МП-40, дуло которого смотрело в лицо Александра. Одно движение, и жизнь молодого сержанта Красной армии могла прерваться…

Шум боя помешал немцу услышать, как в траншею рядом с ним прыгнул Великанов. Тимофей на лету ухватился за камуфлированный капюшон куртки, потянул на себя. Палец немца нажал спусковой крючок, но ствол ушел вверх. Очередь веером прошла над головой Григорьева. В следующий миг немец ударил локтем в живот Великанова, он крякнул, согнулся от боли. Немец развернулся, пытаясь ударить его коленом в лицо, но Тимофей успел ухватить ногу противника и повалить того на дно траншеи. Александр рванулся на помощь другу, однако путь ему преградил немец с винтовкой. Он попытался выстрелить, быстро сократив расстояние, Григорьев стукнул рукой по стволу. Смерть снова прошла мимо, но противник не зевал, он схватил оружие одной рукой за цевье рядом с прикладом, другой за ствол и прижал Александра к стенке окопа, не давая выстрелить из автомата. Григорьев отпустил автомат и вцепился в винтовку, пытаясь оттолкнуть противника. В ответ тот боднул его головой в лицо. Хватка Александра ослабла, что позволило немцу прижать винтовку к его горлу. Александр ударил противника коленом в пах, и когда тот согнулся, нанес удар прикладом автомата по шее. Немец упал, Григорьев добил его автоматной очередью и бросил взгляд в сторону Великанова.

Тимофей продолжал поединок с соперником. Они снова были на ногах. Великанов принял боксерскую стойку, а немец пригнулся, выставил перед собой руки. Александр прицелился в немца, но тот неожиданно поднял ногу, согнул в колене и, разгибая, выбросил ее вперед. Удар пришелся точно в бедро Тимофея. Не давая ему опомниться, немец, сжав кулаки, бросился на него, лишая Александра возможности помочь другу. Кулак летел в лицо Великанова. Тимофея спас прием самбо, которым обучали разведчиков. Избегая атаки, Тимофей сместился, поймал руку в захват и бросил противника через бедро. Теперь пора было использовать навыки, обретенные в боксе. Два точных удара отправили немца в глубокий нокаут. Великанов ловко выхватил нож из висевших на ремне ножен, ударил противника в грудь.

Лезвие, к удивлению Тимофея, в тело не вонзилось. Острие уперлось во что-то твердое. Камуфлированная куртка немца была распахнута, поэтому Тимофей смог увидеть, что помешало ножу. Над нагрудным карманом кителя был прикреплен бронзовый знак со скрещенными штык-ножом и гранатой, над которыми нависал клювастый прямокрылый орел со свастикой в когтях, окаймленный дубовыми листьями. Тимофей знал, что такие знаки давали в германской армии за ближний бой, знал он и то, что некоторые части вермахта обучали боксу и неизвестной ему борьбе, похожей на самбо. Его противник, похоже, оказался из тех, кто этому обучился. Он оказался достойным соперником, но он был врагом, которому нет пощады. Лезвие ножа снова вонзилось по рукоятку, но теперь в горло немецкого солдата. На лице Тимофея была презрительная улыбка. Умение владеть ножом, как и драться с улыбкой на лице, он приобрел от блатных дружков, когда водился с ростовской шпаной.

Появление друга спасло Григорьева от неминуемой смерти. Великанов бросил на него укоризненный взгляд:

– Сашка, не зевай! За тобой должок!

С отдачей долга Александр не задержался. За спиной Великанова появился еще один немец. Этот был в зимней белого меха шапке с овальной тульей из белого меха, украшенной кокардой с хищным орлом, распростершим крылья. Он уже успел расправиться с одним мотоциклистом из их отделения и теперь целился в спину Тимофея. Длинная очередь из «ППШ» прошила живот немца, разрезая напополам его тело. Как оно упало, Григорьев не видел, он развернулся, побежал по траншее, туда, где еще шла схватка с немцами. Теперь надо было помочь товарищам.

На пути, прислонившись к дощатой стенке траншеи, стоял раненный в плечо немец. В его руках была снайперская винтовка, но стрелять из нее из-за ранения он не мог. Винтовка упала на дно траншеи, немец попытался поднять руки вверх. Александр, не задумываясь, выстрелил. Неписаный закон гласил: «Снайперов в плен не брать». Он помнил, как в сорок третьем году один из взводов их роты, выполняя боевое задание, наткнулся на табличку с надписью на немецком «Заминировано» и повернул на идущую рядом наезженную тропу, вследствие чего оказался на заминированном участке, на открытой местности. Уловка неприятелю удалась. Немецкие снайперы хладнокровно расстреливали мотоциклистов. Рота пришла им на помощь, но к тому времени из взвода в живых осталось меньше половины…

За поворотом Григорьев столкнулся с гитлеровцем в пилотке. Солдат вермахта ощерился, попытался ударить его прикладом винтовки. Выставленный навстречу автомат спас голову сержанта – удар пришелся по круглому магазину «ППШ». Не давая противнику повторить атаку, Александр сделал обманное движение, показывая, что хочет ударить его в голову, и когда тот раскрылся, толкнул фашиста ногой в живот. Немец споткнулся о скрюченное тело лежащего на дне траншеи убитого красноармейца, повалился на спину. Григорьев направил на него ствол автомата, нажал спусковой крючок. Но автомат заклинило – вмятина на магазине от удара прикладом винтовки мешала подаче патронов. Теперь он был почти безоружным перед немецким солдатом, который уже пытался встать. Этого Григорьев никак не мог допустить. Носок облепленного грязью сапога Александра врезался в перекошенное бледное лицо немца, бросая его на покрытое грязевой