Кукла на цепочке - Алистер Маклин

Точеные черты и изящная фигура лишь подчеркивали в ней характер и интеллект. У незнакомки были блестящие рыжевато-каштановые волосы, большие карие глаза и обворожительная улыбка. Во всяком случае, полковника она обворожила.

Ван Эффен прочистил горло:

– Полковник де Грааф, позвольте представить вам мисс Мейер. Мисс Анну Мейер.

– Очень приятно, очень приятно. – Де Грааф схватил ее протянутую руку обеими своими и энергично затряс. – Мой мальчик, тебя можно поздравить. Где только ты нашел это поразительное создание?

– Нет ничего проще. Достаточно выйти на темные улицы Амстердама, протянуть руку – и вот она.

– Да-да, конечно. Естественно.

Полковник сам не понимал, что говорит. Наконец он осознал, что непростительно долго держит руку девушки, и неохотно отпустил ее.

– Замечательно. Совершенно замечательно. – Он не сказал, что именно находит замечательным. – Не может быть, чтобы вы жили в этом городе. Лишь немногое, моя дорогая, ускользает от глаз шефа полиции. Если бы вы здесь жили, я бы не мог вас не знать.

– Я из Роттердама.

– Ну, это не ваша вина. Питер, я не колеблясь скажу, что в Амстердаме не много таких потрясающих красавиц. – Он слегка понизил голос: – Мне следовало бы сказать, что она – самая красивая женщина в этом городе, но у меня есть жена и дочери, а в этих ресторанах столько ушей. Вы, должно быть, ровесница одной из моих дочерей? Могу я спросить, сколько вам лет?

– Ты уж извини полковника, – вмешался ван Эффен. – Полицейские обожают задавать вопросы, а некоторые шефы полиции вообще не могут остановиться.

Пока ван Эффен говорил, девушка улыбалась де Граафу и не обращала внимания на слова лейтенанта. Можно было подумать, что он говорит со стеной.

– Двадцать семь, – ответила она.

– Двадцать семь – это возраст моей старшей дочери. И все еще мисс Анна Мейер. Юное поколение голландцев заслуживает презрения – они убогие, отсталые, непредприимчивые. – Де Грааф посмотрел на ван Эффена с таким видом, словно тот символизировал все убожество юного поколения голландцев, потом перевел взгляд на девушку. – Странно. Я никогда вас не видел, но ваш голос кажется мне смутно знакомым. – Он снова взглянул на ван Эффена и слегка нахмурился. – Я с нетерпением жду нашего совместного ужина, но я думал… Питер, нам с тобой нужно обсудить пару конфиденциальных дел.

– Конечно, господин полковник. Но когда вы предлагали нам встретиться в семь часов, вы ни для кого не делали исключений.

– Простите, не понял?

Девушка сказала:

– Полковник!

– Да, моя дорогая?

– Вы действительно считаете меня потаскушкой, шлюхой, ведьмой и жуткой образиной? Или вы просто не доверяете мне и поэтому хотите поговорить с Питером наедине?

Полковник сделал шаг вперед и схватил девушку за плечи, потом одной рукой махнул проходившему официанту:

– «Юную Джиневру», пожалуйста. Большую порцию.

– Сию минуту, полковник!

Де Грааф снова сжал плечи девушки и пристально вгляделся в ее лицо, вероятно пытаясь сопоставить ее с тем существом, которое он встретил в «Ла Караче». Потом покачал головой, что-то пробормотал о каком-то безымянном божестве и рухнул на ближайший стул.

Ван Эффен сочувственно обратился к нему:

– Я знаю, как это действует. Со мной в первый раз было то же самое. Великолепно умеет гримироваться, правда? Я не собираюсь вас утешать, но один раз она меня тоже обманула. Однако сейчас на ней нет ничего искусственного – она просто вымыта и причесана. – Лейтенант задумчиво посмотрел на девушку. – Но конечно, она довольно привлекательна.

– Привлекательна! Ха! – Де Грааф взял у официанта заказанный джин и залпом выпил половину. – Это потрясение. В моем возрасте организм уже нельзя подвергать такому стрессу. Анна? Аннемари? Как мне вас называть?

– Как угодно.

– Анна, моя дорогая, я говорил о вас такие ужасные вещи. Просто невероятно!

– Конечно. Я не поверила, когда Питер передал мне ваши слова.

Ван Эффен махнул рукой:

– Ну, можно сказать, что это был вольный перевод.

– Очень вольный. – Де Грааф благоразумно не стал развивать эту тему. – А почему, скажите ради бога, такая девушка занимается подобной работой?

– Мне казалось, что это благородная профессия?

– Да, конечно, но я имел в виду другое… Ну…

– Полковник имел в виду, – вмешался ван Эффен, – что ты могла бы стать всемирно известной актрисой или кинозвездой, могла бы владеть парижским салоном, могла бы выйти замуж за американского миллионера или миллиардера, ну, на худой конец, за английского графа. Ты слишком красива – вот в чем беда. Да, полковник?

– Я сам не смог бы лучше выразить эту мысль.

– Господи! – улыбнулась Анна. – Вы не очень высокого мнения об амстердамских девушках. Вы что же, принимаете на работу только уродливых?

Де Грааф улыбнулся впервые за весь вечер:

– Меня не так легко провести. Шеф полиции славится своей проницательностью. Но вы, среди этих жутких кракеров, одетая, как…

– Как шлюха? Как потаскушка?

– Если хотите, да. – Он накрыл ее руку своей рукой. – Это не место для девушки вроде вас. Вы должны бросить это дело. Полиция – не для вас.

– Но надо же чем-то зарабатывать на жизнь.

– Вам? Вам не нужно зарабатывать на жизнь. Это комплимент.

– Мне нравится то, что я делаю.

Казалось, де Грааф ее не слышал. Его глаза были устремлены куда-то вдаль. Ван Эффен сказал, обращаясь к девушке:

– Посмотри на полковника. Впадая в транс, он всегда замышляет что-то особенно хитрое.

– Я вовсе не в трансе, – холодно заметил полковник. – Как, вы сказали, ваша фамилия?

– Мейер.

– У вас есть семья?

– О да. Родители, cecтры, два брата.

– Братья и сестры разделяют ваш интерес к закону и правопорядку?

– Вы хотите сказать, к полиции? Нет.

– А ваш отец?

– Разделяет ли он мой интерес к полиции? – Девушка улыбнулась так, как обычно улыбаются, вспоминая дорогого человека. – Не думаю. Он занимается строительным бизнесом.

– И ваш отец знает, чем вы занимаетесь?

Она нерешительно ответила:

– В общем, нет.

– Что вы имеете в виду, говоря «в общем, нет»? Он об этом не знает? Почему?

– Почему? – Девушка приготовилась защищаться. – Ему нравится, когда его дети независимы.

– Он одобрил бы то, чем вы занимаетесь? На это вы вряд ли мне ответите. Одобрил бы, если бы знал, что его любимая дочь общается с кракерами?

– Так вот что такое допрос с пристрастием! Разве я в чем-то провинилась?

– Разумеется, нет. Так одобрил бы вас ваш отец? – Восторженный полковник за несколько минут превратился в совершенно другого человека.

– Нет.

– Вы ставите меня в затруднительное положение. Мне не нравится, что вы этим занимаетесь. Вам это нравится. Вашему отцу это очень бы не понравилось. Так кого я должен слушать – вас или вашего отца?

– Ну, этот вопрос вряд ли возникнет. Вы ведь не знаете моего отца.

– Детка!

– Что все это значит? Я не понимаю…

– Я знаю вашего отца. И очень хорошо. Мы с ним друзья более тридцати лет.

– Это невозможно! Вы не можете его знать! Вы только что со мной познакомились, вы меня даже не знаете. – Девушка не притворялась, она действительно была расстроена. – Это… это какой-то трюк!

Ван Эффен дотронулся до руки девушки:

– Аннемари! Если полковник говорит, что он друг твоего отца, значит так оно и есть. Продолжайте, господин полковник.

– В следующий раз, когда вы будете писать или звонить домой, передайте от меня привет и наилучшие пожелания Давиду Йозефу Карлманну Мейеру.

Глаза девушки расширились. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, потом закрыла его, повернулась к ван Эффену и сказала:

– Думаю, теперь моя очередь выпить джину.

Де Грааф посмотрел на ван Эффена:

– Мой друг Давид, с которым мы в течение многих лет ходили на яхте, рыбачили, катались на лыжах – и даже исследовали Амазонку еще до того, как родилась эта красавица, – владеет гигантской строительной компанией. Он также владеет самыми большими в Нидерландах цементными заводами, нефтеперерабатывающими заводами, фирмой по производству электроники, танкерами и бог знает чем еще. «Надо же чем-то зарабатывать на жизнь»! – передразнил он Аннемари. – Зарабатывать на жизнь! Жестокий хозяин выгоняет бедную сиротку в холодную снежную ночь!

Он повернулся к остановившемуся рядом с ним метрдотелю:

– Добрый вечер. Молодые люди сделают заказ за меня. Но сначала принесите, пожалуйста, джин. – Полковник посмотрел на Аннемари. –