Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

«Ну что ж, это сужает круг вариантов», — смеясь, сказал Дольф.

«Пойдем, Дольф. У меня нет времени…»

«Ну, был Абу Абдель Азиз или Барбарос — парень с двухфутовой бородой».

«Нет, кто-то менее заметный. Возможно, какой-то учёный, но хороший боец».

«Значит, мы ищем члена бригады моджахедов, которая была расформирована после Дейтона?»

«Возможно. Мы только начинаем, так что нам интересно всё».

«Я поговорю с некоторыми из хакеров, которые были там во время осады. Возможно, они сталкивались с ним. Есть идеи, откуда взялся этот персонаж?»

«Возможно, это Пакистан или Иран».

«У вас есть описание? Сколько ему было лет на тот момент?»

«Нет, мы знаем, что его рост где-то пять футов пять дюймов или шесть дюймов».

«Не обременяй меня подробностями, Айсис», — засмеялся он. «Я позвоню тебе, если что-нибудь узнаю. Где ты будешь?»

«На моем мобильном телефоне».

«Эй, Айсис. Прежде чем уйти, ты должен услышать о Джо Лэппинге».

«Хорошо», — Херрик откинулся назад, улыбаясь.

Итак, вместо меня в Сараево остался Лэппинг. Французы сбили его с ног ровно за три с половиной секунды и начали превращать его жизнь в ад. Лэппинг не может пошевелиться, чтобы кто-нибудь из Лягушек не прошептал ему на ухо: «Шпион из Розбифа».

Он впадает в панику, меняет адрес, а затем не может найти дорогу домой и вынужден терпеть присутствие какого-то гуманитарного работника, пока не найдут квартиру.

Тем временем Лягушки переместили всех птиц с сомнительным прошлым в дом Лэппинга и открыли там бордель. — Дольф оборвал себя. Она слышала, как он беспомощно смеётся и что-то стучит на заднем плане. — Так...

Когда Лэппинг наконец возвращается домой, его встречает какая-то красотка в пижаме Marks and Spencer, курящая косяк, после чего «Лягушки» устраивают облаву на это место боснийской полиции нравов. — Он снова замолчал. Херрик взглянул на Харланда, который улыбался. — Надо отдать ему должное, — продолжил Дольф. — Я имею в виду, что в нашем деле таких, как Лэппинг, ещё не было. Он — классика.

«Где он сейчас?»

«Всё ещё в Сараево. Они готовятся к новым событиям, но спешить некуда, потому что подозреваемый залёг на дно». Он помолчал. «Знаете, Лэппинг мог бы быть очень хорош в этом деле. Серьёзно. Он отличный исследователь, обожает рыться в пыльных файлах на сербско-хорватском. Для Лэппинга это как секс втроём. Я легко могу направить его на это через RAPTOR. Никто не узнает».

'Хороший.'

«И не забудь своего друга в Бейруте», — сказал он.

«Я не буду».

Шеф позвонил только в 6:30 утра по местному времени. Самолет с Ханом приземлился в Каире и был встречен сотрудниками местной резидентуры ЦРУ и египетской разведки. Что касается местной МИ-6,

Как стало понятно людям, его доставили прямо в полицейское управление.

Были некоторые предположения, что в тот же день он появится в суде в связи с убийством редактора газеты, но начальник посчитал это маловероятным, поскольку любой адвокат, назначенный для защиты Хана, сможет доказать, что он не Джасур Фейсал, и будет ходатайствовать о его освобождении.

«Кто еще был на самолете?» — спросил Херрик.

«Двое из тиранского отделения и сирийский джентльмен. Он оказался доктором Ибрагимом аль-Шукайри, крайне мерзким типом.

У него сирийский паспорт, но он принадлежит к одному из суннитских племён Ирака. В любом здравомыслящем мире его судили бы как военного преступника.

«Поэтому мы ничего не можем сделать».

Шеф пробормотал: «Это мы ещё посмотрим. А теперь скажите, что вы думаете об ответах Лоза?»

Харланд и Херрик переглянулись. «Я бы сказал, что стоит заняться делом боснийского командира, известного как Поэт», – предложил

Харланд. «Похоже, он был в Нью-Йорке в конце 1999 года. Но, знаете, это может быть чепухой. Ничего сложного».

Шеф это переварил.

«Мы работаем над боснийскими аспектами», — сказал Херрик. «Энди Дольф собирается позвонить некоторым контактам».

«Может ли он быть сдержанным в этом вопросе? Он не может говорить об этом в RAPTOR».

«Нет никого надежнее», — сказал Херрик.

«Хорошо. Хорошо. Ну, Айсис, думаю, тебе лучше вернуться. Харланд, не мог бы ты помочь нам вытащить Лоза? Ничего сложного. Поездка на лодке в Италию. Вот и всё. Я сейчас всё улажу. Дальнейшие инструкции ты получишь утром».

Херрик заметил, что выражение глаз Харланда немного потемнело.

«Вы же понимаете, что я не работаю на вас, шеф?» — сказал он.

«Конечно, конечно. Прости меня, Бобби. Ты же знаешь, как мы тебе благодарны, я уверен. Я рад, что ты напомнил мне, что помогаешь как нерегулярный агент. Мы у тебя в долгу. Кстати, у меня есть некоторые подвижки по тому следу, который мы обсуждали в Нью-Йорке. Думаю, это выглядит очень многообещающе».

Харланд ничего не сказал.

«Ева, кажется, она жива. Возможно, вы предпочтёте обсудить это в другой раз. Скорее всего, мы получим ещё».

«Да», — тихо ответил Харланд. «Да, спасибо. Вы понимаете, что я должен консультироваться с Генеральным секретарём по поводу своих действий. Я должен отчитываться перед ним».

«Да, вы совершенно правы», — смягчённо сказал Шеф. «Я просто молюсь, чтобы вы нашли способ помочь нам в этом деле. Как вы думаете, есть ли хоть какой-то шанс, что мистер Джайди позволит вам внести свой вклад?»

«Какова моя доля?»

«Мы поговорим, когда ты будешь в Италии. А пока жди, что к тебе присоединятся несколько друзей из посольства. Они вытащат Лоза. И, Бобби, ещё раз спасибо за всё, что ты делаешь. Думаю, ты понимаешь, насколько это важно».

Айсис наблюдала, как его непринуждённая манера успокаивала Харланда. Ей пришло в голову, что он был уязвим лишь потому, что какая-то часть его души втайне ощущала своё место в Секретной разведывательной службе или, по крайней мере, воодушевлялась этим вызовом и чувствовала, что он всё ещё может справиться с ним лучше большинства.

В этом он был похож на Манро Херрика. Она задумалась о женщине, упомянутой Шефом, и о странно сдержанной реакции Харланда.

Что, черт возьми, это было?

Он должен покончить с собой. Это была его единственная мысль, когда самолёт приземлился и помчался по взлётно-посадочной полосе к безлюдному месту на авиабазе, где его ждали какие-то машины. Гиббонс перерезал пластиковые ремни на его лодыжках и снова накинул капюшон. Он избегал взгляда Хана и молчал. Хан уже знал, что его будут пытать. В течение последних двадцати минут полёта, когда свет заливал салон, он оглядывался, чтобы увидеть, кто стоит позади него, и заметил мощную, толстую ногу, дергающуюся