Красная Москва - Валерий Георгиевич Шарапов

о его действиях, в милиции был предатель, а он остался практически один. Но отступать было нельзя. Слишком много людей уже погибло.

Нужно было найти предателя и выйти на след главарей банды. Любой ценой.

Глава 13

Проверка на прочность

Вечером того же дня Никитин позвонил Орлову и Кочкину и предложил встретиться в ресторане «Прага». Поводом стало то, что все остались живы после перестрелки.

— Нужно отметить, что выжили, — сказал он по телефону Орлову. — Это главное. А то, что операция не удалась, — дело поправимое.

— Аркадий Петрович, может, не стоит? — неуверенно ответил младший лейтенант. — Рука еще болит.

— Тем более нужно. Боевое ранение нужно обмыть по-человечески, а то плохо заживет. Жду вас в семь вечера.

Орлов согласился, хотя в голосе слышалось нежелание.

Кочкин отозвался охотнее:

— Хорошая идея, товарищ следователь. После вчерашнего нужно снять напряжение.

Ресторан «Прага» на Арбате был одним из лучших в Москве. Никитин специально выбрал это место — в роскошной обстановке люди теряют головы от восторга и быстрее напиваются от переизбытка эмоций. А потом, конечно, становятся откровенными. А главное — здесь подавали хорошую водку и закуски.

Он пришел первым, заказал столик в тихом углу и стал ждать. В голове прокручивал план разговора. Нужно было осторожно, не вызывая подозрений, выяснить, кто из двоих мог предать операцию.

Орлов появился ровно в семь. Выглядел бледным, левая рука была на перевязи. Сел напротив Никитина и неловко поправил повязку.

— Как дела? — спросил Никитин.

— Нормально. Врач сказал, что через неделю снимут швы.

— Болит?

— Терпимо. Главное, что кость не задета.

Через несколько минут подошел Кочкин. Двигался осторожно, время от времени машинально притрагиваясь к левому плечу.

— Простите за опоздание, — сказал он, усаживаясь за стол. — Долго ждал автобуса.

— Ничего страшного. Как самочувствие?

— Да ерунда. Царапина. Хуже было на фронте.

Никитин заказал бутылку водки и разнообразные закуски. Когда официант принес заказ, он разлил водку по рюмкам.

— За то, что живы, — сказал он, поднимая рюмку.

— За то, что живы, — повторили Орлов и Кочкин.

Выпили молча. Никитин внимательно наблюдал за их лицами. Орлов морщился от алкоголя, Кочкин пил спокойно, привычно.

— Знаете, что меня больше всего поразило вчера? — начал Никитин, закусывая селедкой. — Как они быстро нас обнаружили.

— Да, странно, — согласился Кочкин. — Мы же тихо сидели, не шумели.

— Может, случайно заметили? — предположил Орлов.

— Не думаю. Слишком уж готовыми они были. Будто знали, что мы там.

Никитин разлил еще по рюмке. Орлов выпил неохотно, Кочкин — с удовольствием.

— Виктор, — обратился Никитин к Орлову, — ты же слышал, что один из них сказал: «Они здесь». Как по-твоему, откуда они могли знать?

Орлов покраснел, взял рюмку и долго крутил ее в руках.

— Не знаю, Аркадий Петрович. Может, почувствовали что-то.

— Что именно?

— Ну… может, заметили наши следы? Или услышали, как мы разговаривали?

— Мы же шептали.

— Да, но… — Орлов запнулся. — Может, у них хороший слух?

— Иван, — повернулся Никитин к Кочкину, — что думаешь?

— Думаю, что они профессионалы, — ответил сержант. — Может, специально проверили местность перед операцией. Нашли наши позиции и подготовились.

— Когда успели? Мы же пришли раньше их.

— А кто знает? Может, они там давно крутятся. Изучают местность, планируют налет.

Никитин кивнул и снова разлил водку. Орлов уже был заметно пьян — щеки покраснели, глаза блестели. Кочкин держался лучше, но тоже расслабился.

— Знаете, что мне приснилось сегодня? — сказал Никитин. — Будто я узнал, кто предупредил бандитов. И знаете что? Это был кто-то из нас.

Орлов вздрогнул, Кочкин внимательно посмотрел на следователя.

— Что вы имеете в виду? — спросил сержант.

— Да так, фантазии. Но ведь логично, правда? Кто еще мог знать о засаде?

— Аркадий Петрович, — сказал Орлов тихо, — вы же не думаете, что кто-то из нас…

— Не думаю, конечно. Но факты упрямая вещь. Знали о засаде только трое — мы с вами. Больше никого не посвящали.

— Может, за нами следили? — предположил Кочкин. — Видели, как готовились?

— Возможно. — Никитин пристально посмотрел на него. — Иван, а ты никому не рассказывал о наших планах? Жене, друзьям?

— Конечно нет! — возмутился Кочкин. — Я не первый день в милиции.

— А ты, Виктор?

Орлов покраснел еще сильнее.

— Я… я никому не говорил, — пробормотал он.

— Уверен?

— Да, уверен!

Но в голосе звучала неуверенность. Никитин это заметил.

— Виктор, — сказал он мягко, — если есть что-то, что тебя беспокоит, лучше рассказать. Мы же свои.

— Нет, ничего нет, — быстро ответил Орлов. — Просто нервничаю после этой засады.

— Понимаю. Первый бой — это всегда стресс.

— Да, наверное…

Никитин разлил остатки водки. Орлов был уже совсем пьян, еле держался на стуле. Кочкин пил много, но крепко.

— Знаете, что меня еще удивило? — продолжил Никитин. — Как точно они стреляли. Особенно тот, что ранил Виктора.

— Почему именно меня? — спросил Орлов.

— Да потому, что попал точно в руку. Не в грудь, не в голову — в руку. Как будто специально хотел ранить, а не убить.

— Может, случайно?

— Может. А может, знал, что стреляет в своего человека, и не хотел убивать?

Орлов побледнел.

— Что вы хотите сказать?

— Ничего конкретного. Просто размышляю вслух.

— Аркадий Петрович, — вмешался Кочкин, — по-моему, вы слишком много думаете. Бывает, что операции не удаются. Не надо искать заговоры там, где их нет.

— Возможно, ты прав. — Никитин посмотрел на него. — Но скажи честно, тебя не удивило, что тебя ранили так легко? Пуля прошла по касательной, даже кость не задела.

— Мне повезло, — ответил Кочкин. — Это плохо?

— Нет, конечно. Просто подозрительно везучий ты, Иван.

— Что вы имеете в виду?

— Да ничего. Выпьем за твою удачу.

Они допили остатки алкоголя. Орлов уже с трудом сидел прямо, Кочкин хмурился, но держался.

— Ладно, хватит мрачных мыслей, — сказал Никитин. — Поехали по домам. Завтра новый день.

Они расплатились и вышли из ресторана. На улице было холодно, моросил дождь. Орлов шатался, Кочкин поддерживал его.

— Иван, отвези Виктора домой, — попросил Никитин. — У него рука болит, да еще и пьяный.

— Конечно, Аркадий Петрович.

— А завтра увидимся в отделении. Будем планировать дальнейшие действия.

Они попрощались, и Никитин остался один. Шел по темным улицам, обдумывая вечер. Ни один из них не признался в предательстве, но оба вели себя странно.

Орлов явно что-то скрывал — нервничал, краснел, избегал прямых ответов. Кочкин держался увереннее, но его спокойствие тоже могло быть маской.

Нужно было копать глубже. Проверить их связи, финансы, прошлое. Кто-то из них обязательно оставил следы.

А пока — нужно было быть осторожным. Если предатель среди них, то он уже знает о подозрениях. И может