Приговор окончательный! - Сергей Григорьевич Алтухов

— А пенсию она получает?

— Откуда?! — соседка схватилась за круглые бока. — Она все мне жаловалась, что у нее не хватает пяти лет до стажа.

Лейтенант внес в протокол это дополнение и попросил Антонину Матвеевну расписаться.

В домоуправлении, куда поспешил лейтенант, ему удалось узнать интересные подробности относительно квартиры начальника спецмонтажного управления.

Экономист домоуправления — подвижная шатенка среднего возраста — в числе прочих своих обязанностей следившая за правильностью начисления квартплаты — показала, что задолженности за Боровцом нет. Плата за жилье вносится регулярно и вовремя. Но прописанной в квартире оказалась только жена начальника управления.

— Вот смотрите, — женщина протянула ему желтенький корешок. — Согласно контрольному талону ордера семья состоит из пяти человек. Супруги Боровец и трое детей: Владимир, Дмитрий и Сергей. Площадь квартиры сорок один и девять десятых квадратных метра. Так что... — она, будто оправдываясь, снизу вверх взглянула на лейтенанта, — квартира позволяет.

— Но почему же на такую площадь прописана одна жена? — удивился Карташов. Экономистка чуть опустила глаза:

— По какой причине не прописан сам хозяин и его сыновья, я не знаю.

«Зато я, кажется, догадываюсь», — отметил про себя Карташов и попросил приложить к показаниям копию контрольного талона и справку о выплате Боровцом квартплаты за последние пять лет.

В райсобес Ленинского района, где была оформлена пенсия Клавдии Михайловны, он попал уже к исходу рабочего дня. Там лейтенант выяснил, что для оформления пенсии на Боровец Клавдию Михайловну в числе прочих документов была представлена справка с печатью спецучастка о том, что за последний год работы на спецучастке ее средняя зарплата составляла в среднем двести сорок два рубля в месяц.

Когда на другой день он снова встретился в конторе участка со старшим бухгалтером Мелковой, у той буквально глаза полезли на лоб:

— Какая справка, что вы?! Какая печать... — Карташов заметил, как запульсировала жилка на ее полной шее. — Жена Боровца постоянно у нас никогда не работала. Я ведь объяснила: один раз перечисляли ей в Новосибирск деньги по нарядам нашего прораба, вот и все.

— А это как понимать? — лейтенант извлек из темно-зеленой кожаной папки трудовую книжку Клавдии Михайловны, изъятую у жены Боровца еще при обыске на квартире. Последняя, тщательно выведенная фиолетовыми чернилами, запись в книжке удостоверяла, что завершающее свой стаж пятилетие Клавдия Михайловна отработала на спецучастке в должности кабельщика-спайщика.

Старший бухгалтер пристально изучала хорошо оттиснутую печать. «Красноярский специализированный участок...»

— Ма-ша-а!.. — в полный голос позвала бухгалтер, несмотря на протестующий жест Карташова. — Мария Никифоровна! — Стуча каблуками прибежала из своего закутка кадровик.

— Ты... — Мелкова, багровея, тыкала пальцем в раскрытую трудовую, — ты можешь объяснить, что это значит?!

— Понятия не имею, — растерянно выдавила Маша. — Подпись не моя. Вообще, непонятно чья.

— Но печать-то, печать хранится у тебя! — с негодованием, выраженным настолько явно, что его можно было принять за показное, воскликнула Мелкова. — Кто еще мог ею воспользоваться?

— Не знаю, — Мария Никифоровна испуганно покосилась на лейтенанта. — То нам что-то везут, то от нас увозят — много бумажек штамповать приходится. Я и кадровик и техник-нормировщик. Спрячешь печать в сейф, смотришь, — уже кричат. Может, и припечатал кто, пока на минутку во двор выходила... — острые плечи Марии Никифоровны начинали потихоньку подрагивать.

— Стало быть, вы утверждаете, что не имеете к этому отношения? — Карташов кивнул на трудовую. — И к справке в райсобес тоже?

— Нет, нет, — перегнулась к нему через стол старший бухгалтер. — Может, мы и виноваты в каком-то недосмотре, — она окинула всхлипывающую Марию Никифоровну холодным взглядом. — Но чтобы сознательно пойти на подлог... Это — нет. Ни за что и никогда! — Мелкова поджала губы. — Да никто из наших сотрудников не решится на такое.

Лейтенанту не нравились ее глаза. Они не смотрели прямо на собеседника, а все время бегали, словно что-то выискивали.

— Я уже предупреждал вас об ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Скажу больше, — Карташов заметил, как закаменело мясистое, с легким намеком на двойной подбородок, лицо бухгалтера, — возможно, даже то, что и не следует говорить. Мы ведь обязательно проведем графологическую экспертизу, и если она покажет вашу неискренность, — он посмотрел на Мелкову, — то...

— Не покажет! Уверяю вас, ничего не покажет, — голос Мелковой выдавал усиливающееся беспокойство.

Повторный разговор лейтенанта с начальником спецучастка также не принес ощутимых результатов. «Трудовую вижу впервые, про справку знать не знаю и слыхом не слыхивал», — вот все, что удалось добиться.

Глава 8

С тем и вернулся он в Новосибирск, где обо всем проинформировал Пантюхова. Графологическая экспертиза привезенных лейтенантом образцов почерков кадровика, старшего бухгалтера и начальника спецучастка показала, что никто из них не причастен к записи в трудовой.

— Ну что ж, — раздумчиво произнес Леонид Тимофеевич, когда они получили заключение экспертов. — Съездил ты не зря. — За окном кабинета уже начали сгущаться поздние майские сумерки, и капитан включил свет. — Во-первых, установил, что пенсия липовая, во-вторых, наряды на четыреста шестьдесят два рубля, перечисленные Клавдии Михайловне со спецучастка якобы за проделанную работу, это все-таки документ, — он кивнул на изъятые Карташовым в Красноярске наряды, лежавшие на столе. — В-третьих, подтвердился сигнал насчет второй квартиры — тоже не пустяк. Так что... Облик товарища Боровца начинает довольно рельефно вырисовываться.

— Но кто же все-таки внес в трудовую фиктивную запись? — прервал рассуждения Леонида Тимофеевича Карташов.

— Я чуть замешкался со взятием образца почерка начальника управления, — тотчас откликнулся капитан. — Тебе надо было срочно ехать в Красноярск, трудовую ты забрал, — сличать было не с чем. Я в рацпредложения зарылся. Но завтра у нас будут сведения по Боровцу. Только не в одной ведь записи дело. Главное — установлено, что жена его на спецучастке не работала. И Боровец от факта оформления фиктивной пенсии теперь не отвертится. Известный принцип — ищи, кому это выгодно, — прямо указывает на него. Выгодна пенсия, конечно, и жене. Но сама она проделать такое была не в силах.

— Леонид Тимофеевич, — Карташов начал вычерчивать на лежащем перед ним листке бумаги замысловатый рисунок, — у меня вот все в голове не укладывается. Ну рацпредложение