Черная рука - Стефан Толти

в доброту людей»[270]. Побежавшие обратно в свои офисы репортеры принялись строчить длинные репортажи с заголовками «ПЕТРОЗИНО ЕГО ПРЕДУПРЕЖДАЛ!» или «ИТАЛЬЯНСКИЙ ДЕТЕКТИВ ПЫТАЛСЯ СПАСТИ МАК-КИНЛИ».

После трагедии с Мак-Кинли Петрозино еще много лет тесно сотрудничал с Секретной службой по ряду дел, включая дело об «убийстве в бочке». Итальянские преступники часто оказывались причастны к фальшивомонетничеству, а иногда и сами банды «Черной руки» баловались этим делом. За несколько лет Петрозино пришел к убеждению, что начальство нью-йоркской Секретной службы знало имена «почти каждого человека», вовлеченного в деятельность «Черной руки». На первый взгляд это утверждение могло показаться абсурдным. Возможно ли, чтобы Секретная служба располагала именами членов Общества, но отказывалась действовать? Однако у Петрозино был надежный источник для подозрений: поведение самой службы.

Жарким августовским днем 1904 года в офис Джоэла М. Маркса, помощника окружного прокурора Нью-Йорка, доставили заказное письмо. Маркс слыл суровым законником и преследовал итальянцев, продававших фальшивые документы о гражданстве. Теперь десятки их томились в тюрьме. В письме было написано: «Мистер Маркс, я ждал вас у входа вчера вечером. Я видел вас, но решил дать еще один шанс: если вы не прекратите этим заниматься, то мы убьем вас… и итальянских детективов. Отпустите несчастных… Если вы не остановитесь, то мы убьем вас и ваших детей. Это месть». Вместо подписи на письме в окружении двух крестов красовалось сердце, пронзенное стрелой, – хорошо известный символ «Черной руки».

К офису Маркса приставили несколько агентов Секретной службы, и их немедленно подключили к делу. «Это первый случай, когда „Черная рука“ должным образом попала под юрисдикцию Секретной службы, – пояснил Маркс газете Tribune в статье на первой полосе. – Мои люди уже идут по горячим следам банды и рассчитывают покончить с ней в ближайшее время».

С вопросом юрисдикции помощник прокурора лукавил. Согласно уставу Секретной службы, она не имела полномочий преследовать преступников, угрожавших государственным служащим. Маркс просто-напросто поручил своим людям расследовать угрозу, поступившую важному должностному лицу: ему самому.

Петрозино, должно быть, поразила эта новость. Он и его подчиненные получали сотни угроз от «Черной руки», но ни разу Секретная служба не вызывалась добровольно выслеживать преступников. Но за этим последовало еще более интригующее признание: Маркс сказал, что Секретная служба собирает подробное досье на Общество. «У нас есть описание, – сказал он журналистам, – практически каждого члена „Черной руки“»[271].

Почти наверняка это было бахвальством. В одном Нью-Йорке орудовали тысячи бандитов «Черной руки», к которым ежедневно добавлялись новые рекруты, и Секретная служба при всем желании не смогла бы отследить всех. Единственное более-менее полное досье на преступников «Черной руки» хранилось в голове Петрозино, и оно постоянно пополнялось. Но при этом очевидно, что Секретная служба следила за деятельностью «Черной руки» и вполне возможно, владела информацией о наиболее крупных игроках. Эти сведения могли бы стать бесценными для Итальянского отряда.

* * *

Теперь, в октябре 1905 года, после попытки убийства братьев Джимавальво, Петрозино публично обратился к Секретной службе, которая когда-то в трудную минуту призвала его присоединиться к борьбе. Он напомнил, что рисковал жизнью, пытаясь помочь им защитить президента, однако истинная суть его претензии была гораздо глубже, и касалась она массового ввоза итальянцев для строительства американской инфраструктуры. Каждый год итальянцы вносили миллионы долларов в растущую экономику. В массе своей они были порядочными, набожными, трудолюбивыми гражданами. И в условиях, когда на них охотились чрезвычайно жестокие преступники, правительство не оказывало практически никакой помощи. Заслуживали ли американцы итальянского происхождения такой же защиты со стороны закона, какую имел любой другой гражданин? Петрозино верил, что да. На следующий день после своего интервью газете New York Times он повысил ставки, ответив на вопросы корреспондента еще одного издания: «Можете считать меня глупцом, но если федеральные власти в ближайшее время не придут нам на помощь, то однажды Нью-Йорк содрогнется от самой большой катастрофы, с какой он когда-либо сталкивался»[272].

После того, как обращение Петрозино было опубликовано, он стал терпеливо ждать ответа. И ответ этот не замедлил появиться в номере Times от 21 октября. Пожелавший остаться неизвестным чиновник из Министерства финансов, курировавшего Секретную службу, официально ответил на запрос Петрозино. «Если детектив Прозини, – сказал чиновник, исковеркав имя детектива, – желает получить помощь управления Секретной службы в своей борьбе с „Черной рукой“ или даже мафией, то он сможет сделать это, заплатив нашим людям столько же, сколько пришлось бы заплатить сотрудникам частного детективного агентства». “Общество Черной руки” «ограничивает свои операции отдельными лицами», и до тех пор, пока они не выступили против самого правительства, Секретная служба “не имеет права вмешиваться”»[273].

Для такого ответа были свои причины. В нью-йоркском отделении Секретной службы трудилось всего двадцать агентов, полный рабочий день занятых лишь ловлей фальшивомонетчиков. Это была важная работа, отнимавшая значительное количество как времени, так и денег. Уделить внимание «Черной руке» означало для них взять на себя огромную дополнительную нагрузку. К тому же формально Секретной службе не разрешалось расследовать преступления, подобные тем, что совершала «Черная рука», хотя Рузвельт и его администрация к 1905 году лишили это ограничение смысла. Они расширили полномочия Секретной службы в расследовании многих видов преступлений (например, коррупционных или связанных с земельным мошенничеством), в которые ее агенты по закону не имели права вмешиваться. Более того, Секретная служба уже принимала меры против Общества – как в случае с помощником окружного прокурора Марксом. Реальность была такова, что если бы Секретная служба захотела прийти на помощь Петрозино и его людям, она вполне могла это сделать.

Однако этого не произошло. И заявление безликого бюрократа было не просто отказом. Оно выглядело как оскорбление. Если американцы итальянского происхождения хотят защиты от убийств и вымогательств, сообщил он Петрозино, то им придется за это платить.

Почему же представитель правительственного учреждения решил публично унизить через New York Times полицейского, пытавшегося предотвратить убийства американских граждан? У нас нет объяснения, и мы не знаем, что скрывалось за резким ответом Секретной службы. К сожалению, в архивах по этому поводу ничего не зафиксировано. Возможно, это было не более чем предубеждение против итальянцев; возможно, таким образом государственный чиновник выразил досаду на то, что какой-то там «макаронник» публично предъявляет претензии Секретной службе. Но чем бы ни было мотивировано это заявление, суть его была ясна: итальянские иммигранты не получат никакой помощи в своей борьбе с «Черной рукой». Борьбе не на жизнь, а на смерть. Американские они граждане или нет, их бросили на растерзание волкам.

7

Волна

Когда обычным