Тайну знает только кот - Юлия Владиславовна Евдокимова

Глаза жгло от дыма, но они видели движение в верхнем окне, тени от мечущегося пламени. Внезапно оттуда появилась голова, закутанная в яркий шарф актрисы, теперь потемневший от грязи и дыма. За ней последовали две руки, держащие орущего кота.

— Он еще и сопротивлялся! Но я его схватил. Ловите! Такой здоровенный!

Кот полетел вниз, прямо в руки Таисии. Заорал еще громче, вырвался и умчался, перескочив через забор.

К дому сбегались люди, послышалась полицейская сирена.

— Мы только увидели огонь, дом в закутке стоит!

— Надо пожарным звонить!

— Дом-то не жалко, он уж сто лет стоит заброшенным. Но как бы огонь не перекинулся!

Когда женщины, наконец, повернулись к дому, в окне никого не было.

Крыша сложилась и старый дом рухнул, погребая под собой и керамического кота с лицом железнодорожника Харитонова, и остатки сломанной мебели.

— «Так месть ли это, если негодяй испустит дух, когда он чист от скверны и весь готов к далекому пути?» — прошептала Грайлих. Шекспир предусмотрел и эту ситуацию.

За спиной резко взревел мотор и джип, рванув с места, в мгновение скрылся на дороге, ведущей в лес.

— Вот ведь, авантюрист! — почти с восхищением сказала Серафима.

Глава 23

Он не был самым сильным или самым быстрым, но всегда знал, что нужно делать. Когда мальчишки не могли решить, кому стоять на воротах, он назначал: «Ты — на ворота, ты — нападающий» и никто не возражал. Когда ломали скамейку в парке — он стоял в стороне. Действуют шестерки, командует — лучший.

Все начиналось банально, Григорий рос в доме без тёплых слов. Отец, строгий, сухой, считал, что ласка для слабаков. Он никогда не поднимал руку, но молчание его было жестоким и подавляющим. Мать была тихой, смотрела куда-то внутрь себя, но никогда на собеседника, словно там, внутри, пряталось что-то более важное, чем мир вокруг. Почему она стала такой он не узнал. Когда он был совсем маленьким, она пела колыбельные так же тихо, как жила, но только когда знала, что мужа нет рядом. Гриша научился чувствовать опасность раньше, чем научился читать. В шорохе, еле слышном звуке, в порыве ветра.

Его «банда» была, по сути, семьей, той, что должна быть у каждого человека, с поддержкой, защитой слабых, пониманием, иерархией, ведь какая семья без этого? Он создал то, чего не имел дома: нерушимую связь, преданность. Мальчишки гоняли голубей, рисовали граффити на заброшенной церкви, воровали яблоки у дачников — но никогда не били слабых. Он запрещал. «Мы — не звери, — говорил он. — Мы знаем границы. Мы независимы, мы — котяры».

Его бравада была только внешней. Внутри — пустота. Он научился властвовать, но не знал, как любить, а скорее всего просто не мог себе это позволить. Не умел просить — но умел брать, не верил в счастье — но верил в контроль.

Железная дисциплина сделала его верных котяр успешными людьми. Кроме одного — Борьки Харитонова.

Саша Боровский потянулся за братом и стал антикваром, ему не хватало спокойствия, усидчивости старшего брата. Как ни старался, он не смог стать эдаким джентльменом как Георгий. Мешал взрывной характер. Но преуспел в бизнесе и в конце концов именно он сделал антикварный магазин брата успешным.

У Владимира было свое дело, он держал сеть заправок, но со временем он тоже захотел респектабельности и совсем недавно открыл свой магазин, нанял роскошную интеллигентную даму из искусствоведов. В городе, куда едут толпы туристов со всей страны, антикварное дело оказалось достаточно прибыльным.

Соперничество тоже имело место: то, что было у одного, хотелось другому. До Григория им было не достать, как до луны, так хоть друг с другом посоревнуются. И это пошло на пользу. Если Александр занимался магазином с точки зрения бизнеса, оставив историю старшему брату, Владимир стал прекрасно разбираться в керамике.

Борис… этот всегда был подленьким. Привести девушку, бросившую его, в компанию друзей, зная, чем это для нее кончится? Конечно, он не поверил словам Григория, что тот хочет просто поговорить. Да и какой нормальный человек поверил бы? Его подлость стала одной из причин, почему Валерию не тронули. Физически не тронули. Ведь у них есть границы! Григорий напомнил о принципах и в этот раз. И совершенно не пожалел, расправляясь с Борисом. Как червяка раздавил.

Они шли своими путями, но по-прежнему часто собирались вместе и Григорий был главным, как в детстве. В какой момент принципы исчезли, детские шалости превратились в преступления а они сами — в убийц? Кто первый перешел эту грань, он, возжелав обладать Валерией или Борис, предав любимую?

Валерия… Она не боялась. Не позарилась на его деньги, на растущее положение в местной власти. Смотрела вскользь. «Ты хочешь, чтобы тебя любили? А сам-то умеешь?»

Он не умел. Любовь — это уязвимость. А уязвимость — это падение, проигрыш.

Поэтому он запер её — не в подвале, а в идеальном мире, который создал. Там она не могла уйти, не могла отказать, там он никогда не будет отвергнут. Она стала прекрасным экспонатом и, спустя годы, несмотря на ее худобу, бледность, неряшливые длинные волосы, он видел ту яркую, насмешливую хулиганку, которая поразила его с первого дня знакомства.

Он даже позволил ей заниматься любимым делом. Под жестким контролем, привязанную к железному кольцу, но как горели ее глаза, когда рождались вазы и статуэтки! Он договорился об обжиге, отправлял ее работы на продажу, ведь они должны жить, восхищать людей. И снова убедился, что даже такая малость, такая поблажка создает опасность. Он упустил котов! Керамических котяр, изображающих и его самого и его друзей. Какая же она талантливая… и какая стерва. И как он не заметил! Лишать ее творчества не пришлось, она задолго до этого потеряла интерес. Какой идеальный мир не создавай, художнику нужна свобода. Так и закончилась ее керамика…

Он чувствовал ответственность. В семье все должны защищать друг друга. Борис предал любимую женщину, значит еще легче предаст их самих. В полицию он пойдет… не с себя ли начать придется?

Георгий Боровский решился донести на брата. Хорошо, что Александр умолчал про Григория и Боровский пришел к нему за советом. как же — друг и авторитет для его младшенького. Пришлось избавиться от антиквара. А как иначе? Ведь он обязан защищать своих котяр! Жаль только, сразу не сообразил, что вспыльчивость доведет Александра до беды. Убийства коллекционера не должно было случиться…