Танец теней - Яков Осканов

под ногами пружинила подстилка из хвои и мха. Подлесок стал скупее и потому хорошо просматривался. Кое-где пятнами тянулся багульник, в тенистых местах попадались папоротники, а на солнечных прогалинах — ягодники черники и брусники.

Жизнь вокруг не бурлила — скорее текла медленно, неявно и для внимательного наблюдателя складывалась в полотно, сотканное из деталей, едва уловимых, но от этого не менее значимых. То промелькнёт, стелясь по земле, тень соболя, то стремительно пронесётся над головой силуэт мелкой птицы, то послышится мягкий стук упавшей на хвою шишки, обронённой белкой, то раздастся хлопанье крыльев рябчика, испуганного человеческим появлением.

К увалам я дошёл за несколько часов пути. Сделал небольшой привал. Съел пару полос сушёного мяса, запил водой из фляги и выкурил трубку. День клонился к вечеру, и мне хотелось забраться на вершину холма, чтобы подумать о месте ночлега.

Примерно такое расстояние должны были преодолеть Иван и Савелий, чтобы на следующий день вернуться в Ирий. Получается, что и их термальный источник должен находиться где-то неподалёку.

Я поднялся на вершину ближнего холма, продираясь сквозь густую поросль кустов. Подъём давался нелегко: земля сыпалась из-под ног, ветви цеплялись за одежду, задерживая каждый шаг. Всё вокруг будто стихло. Далёкие голоса птиц изредка прорезали густой лесной воздух и напоминали о жизни где-то в стороне. Остановившись перевести дух, я оглянулся: позади тянулись склоны, покрытые лесом, по кронам которого ещё скользили золотые полосы заходящего солнца.

Впереди же картина была совсем иная. Между этим и соседним холмом притаилась небольшая лощина, образованная крутыми склонами с выходами горных пород, сужающаяся на дальнем от меня конце. Она резко выделялась, ибо по мере того, как взгляд скользил вниз, растительность редела, как бы не решаясь спускаться. Лощина тонула в тени и от этого выглядела ещё неприветливей. Вид места напомнил мне древнегреческие мифы, и я подумал, что именно так должен был выглядеть вход в мрачное царство Аида.

Передо мной раскинулся безрадостный, почти зловещий пейзаж. Я с любопытством рассматривал узкий неглубокий распадок, сжатый могучими каменными боками холмов. Земля внизу была серой, глинистой. На ней тускло поблёскивали влажные камни. И так же, как и в Ирии, не было слышно ни пения птиц, ни стрекота насекомых. Та же гнетущая, мёртвая тишина. Словно звуки боялись появляться меж этих мрачных стен.

Растительность чем ближе ко дну, тем становилась реже. До середины склона ещё держался кое-где кустарник, виднелись несколько чахлых папоротников, но дальше оставались только мхи.

Мне показалось, что в самом низу я различаю прозрачную призрачную рябь, наподобие той, какая видится над раскалённой печью, хотя воздух вокруг оставался прохладным.

По дну лощины беззвучно струился ручеёк. Я проследил взглядом и упёрся в его источник — чашеобразную каменную воронку, похожую на небольшой бассейн.

Это было похоже на то, что описывал в своём журнале профессор. Только медведь не сидел в этой природной ванне. Но кто-то там явно находился. Я не мог быть уверен, что этот кто-то меня заметил. Но решил, что глупо резко скидывать с плеча винтовку, показывая сразу враждебную настороженность. Поэтому я медленно положил ладонь на рукоятку нагана и пошёл по направлению к бассейну, держа это место в поле зрения.

Не спускаясь и не выходя из кустов, я двигался вдоль гребня, приближаясь осторожно, надеясь, что это просто зверь. В лощине стояла густая тень, образованная склонами, поэтому пришлось преодолеть большую часть отделявшего нас расстояния, чтобы наконец разглядеть, кто находился в природной купели. А разглядев, я внутренне содрогнулся и убрал руку с пистолета.

Это были двое обнажённых мужчин. Их лица были обращены в мою сторону, а позы были расслаблены, и казалось, они просто отдыхают.

Один стоял погружённый по плечи, облокотившись о край, второй сполз в воду по шею и полулежал, опершись о каменную кромку головой.

Несомненно, они были мертвы. Но именно странная схожесть и одновременно чуждость с живыми делала их внешность пугающей.

Кожа их была тусклой, серой, похожей на воск. Они не были тронуты разложением. Да и мумификацией это не назовёшь. Лицо одного из них было безмятежно, глаза закрыты. Будто он уснул или задумался. На лице другого застыло странное выражение: глаза были открыты и устремлены на товарища, рот был приоткрыт, будто он собирался что-то сказать, и тень удивления пролегла в складке между вздёрнутых бровей.

Что ж, похоже, я нашёл Ивана и Савелия. Это было очевидно, поскольку в невероятные совпадения я не верил. Я никогда их не видел, а потому не знал, кто из них кто. Но это не имело значения. Меня интересовал вопрос: «Что погубило их, да ещё и законсервировав таким жутким способом?».

Чтобы немного привести нервы в порядок, я присел на землю и стал размышлять. По всему видно, что умерли они быстро и безболезненно. Их позы говорят о том, что они не пытались бороться за свою жизнь и не испытывали мук в свои последние секунды. Смерть застала их врасплох.

Яд, растворённый в воде? Вряд ли бы он подействовал так быстро. Да я и не припомнил, что такое могло встречаться в природе, чтобы мгновенно отравить через кожу. В журнале Вернера упоминалось землетрясение. Вполне возможно, в результате его в источнике выделился газ, который мог задушить жертв. Определённо, такая версия звучит правдоподобнее. Но вот какой именно это был газ?

Первым на ум пришёл сероводород. Но я тут же отмёл эту версию — уж его запах ни с чем не спутаешь. Природный газ, метан? Запаха нет, но он легче воздуха. Даже если такой газ и выделился из источника, убив несчастных, то он бы уже давно улетучился, а тела разложились бы.

Я ещё раз внимательно осмотрел сцену разыгравшейся много лет назад трагедии. Одежда погибших лежала нетронутой, лишь присыпанная мелкими частичками мусора, как и кожа мертвецов. Неподалёку от купели лежали нетронутые временем останки вороны. Скорее всего, птица спустилась за лёгкой добычей, однако угодила в ту же ловушку, что и люди. Другие врановые птицы не стали рисковать, видя труп соплеменницы. Надо отдать им должное: племя их весьма сообразительное.

Я думал дальше. На роль убийцы подходил какой-нибудь тяжёлый газ, который опускается на дно лощины, скапливается там и убивает быстро и незаметно для жертвы. Был у меня на примете один кандидат. Я немного спустился по склону и подошёл к границе, где растительность, за исключением мха, заканчивалась. Достал трубку, набил её, чиркнул спичкой и раскурил. А потом достал ещё одну спичку, зажёг и стал медленно опускать вниз. Примерно у моей