Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

в месте вывиха закручивалась, как полотенце… Было и множество других изощренных зрелищ – странных, а временами и непристойных. Своей популярностью среди развращенных джентльменов, развлекавшихся по ночам в Шанхае, «Хун Юаньшэн» был обязан гению своих управляющих, изобретавших такие забавы.

Как видно, традиционные для Китая удовольствия и стремление менять тела людей нашли отражение и в развлекательной программе «Хун Юаньшэна». Он был совместным предприятием китайцев и американцев, поэтому управляющие досконально знали, чего западные гости ожидали от Китая и какие вещи впечатляли их больше всего. Фантастические, а временами и жестокие представления на сцене тайного театра «Хун Юаньшэна» в сорок первом году нельзя было увидеть больше ни в одном городе цивилизованного мира. Только китайцы могли придумать такие забавы.

* * *

Это случилось в декабре, когда вечером в Шанхае холод уже пронизывал до костей, а весь день то шел, то прекращался дождь со снегом. Окна грязных убогих домов из бетона, выстроившихся на берегу реки Хуанпу, горели тусклым неприветливым светом.

Пройдя под зонтиками мимо бедного городского пейзажа, Тун Фохай и Мишель Бертран зашли в «Хун Юаньшэн». Мишель был управляющим директором «Джардин Мэтисон»[335], а Тун – агентом их партнерской компании. Сейчас место работы Туна было респектабельным предприятием с обширными торговыми связями, однако изначально капитал они сколотили, воруя и перепродавая опиум, переправляемый через реку Хуанпу. В тогдашнем Шанхае он был единственным товаром, который никогда не вызывал вопросов – будь то подозрительные комиссионные сделки, торговля вразнос или воровство при транспортировке.

Под международным давлением британское правительство было вынуждено снизить объемы экспорта опиума в Китай. В 1911 году англичане неохотно согласились прекратить его ввоз в регионы Китая, где не выращивался снотворный мак. Однако за рамками соглашения остались два места – Гуандун и Шанхай. В последнем, где опиумная торговля шла активнее всего, спрос на товар из Индии только вырос, поскольку он был гораздо сильнее китайского опиума со множеством примесей и лучше подходил для курения. И хоть в конечном счете опиум оказался вне закона и его выгрузку в Шанхае запретили, теневая торговля процветала и после запрета.

Для тайной транспортировки опиума часто использовали реку Хуанпу. Чтобы не попасться на глаза береговой охране, контрабандисты клали его в мешки из водонепроницаемой ткани, подвешивали их к корме судна и провозили под водой. В молодости Тун Фохай придумал воровать его у контрабандистов, тайно подцепляя мешки бамбуковым шестом прямо в воде. Такая работа была по плечу кому угодно и к тому же приносила очень приличные деньги – достаточно было немного физической силы и духа приключений. Сегодня опиум по-прежнему был основным предметом сделок между компанией Туна и ее партнерами.

В «Хун Юаньшэне» Мишель и Тун наслаждались обществом чансань. За все время им уже неоднократно удалось отправиться с ними в спальню. Заработанными на опиуме деньгами Тун швырялся здесь направо и налево, так что он определенно входил в число почетных гостей.

Многим борделям, и в тот числе «Хун Юаньшэну», продажа опиума приносила солидную часть выручки. Культура тогдашнего Шанхая, сформировавшаяся под влиянием «опиумной» экономики, была своего рода цветком, из которого никогда не развился бы плод.

Пресытившись низменными удовольствиями, они решили, что продолжать развлекаться в спальне будет скучно. Подозвав китайца-управляющего, Тун спросил, нет ли у них какого-нибудь интересного зрелища в театре. Мишель пока еще не освоил китайский язык. И управляющий, и чансань владели пиджином[336], однако и в английском он чувствовал себя не слишком уверенно.

Управляющий, чей взгляд тоже был затуманен опиумом, сверкнул парой золотых зубов и быстро ответил, что для них уже приготовлено нечто интересное. Оказалось, что сейчас в подземном театре держали кое-что весьма занятное и пока еще никто его не видел.

Когда Тун перевел его слова Мишелю, тот заинтересованно подался вперед и спросил, что это такое. Сегодня спиртное и опиум особенно сильно действовали на француза, и он то и дело заходился хохотом или громко разговаривал.

– Попробуйте угадать, – сказал управляющий.

– Как вы сказали, «держим»? Значит, это зверь? – Мишель выдохнул носом опиумный дым.

– Верно. Крайне необычная зверюшка, – ответил управляющий на своем пронзительном языке.

– Вы очень заинтриговали нас! – воскликнул Мишель.

– Обычным гостям мы его никогда не показываем, но вы, господин Бертран и господин Тун, – наши особые клиенты…

– Дайте же скорее его увидеть!

– Тогда прошу за мной.

Мишель и Тун, сидевшие с чансань на полу с опиумными трубками, вскочили на ноги. Руки они не разомкнули, поэтому девушки тоже встали вместе с ними. Пройдя по длинному коридору с деревянными панелями, вышли на потайную лестницу в самом его конце и впятером направились в подземелье.

Пока они, шатаясь, спускались по лестнице, мимо них прошел наверх молодой иностранец с каштановыми волосами. Это был Ральф, единственный сын одного из управляющих. За ним закрепилась репутация кутилы и лучшего танцора в Шанхае, к тому же ходили слухи, что идея устроить тайный театр принадлежала именно ему.

Ральф поприветствовал гостей. Он был хорош собой и обходителен, однако девушки в страхе отвели от него глаза. Несмотря на то что стоял декабрь, юноша был легко одет.

На входе в театр висела плотная багровая штора. Отведя ее, управляющий толкнул дверь и пригласил четверку внутрь. Внутри небольшого темного зала стоял белый опиумный дым и удушающая жара. В театре было около десяти мест, однако сейчас на них никто не сидел. Полноватый управляющий, пыхтя, снял с себя пиджак.

Подсвечивая дым, яркий свет фокусировался на левой стороне сцены, где стоял огромный резервуар с водой. Поблескивая, словно в летний день, вода отбрасывала блики на пол вокруг. Прищурившись, Бертран и Тун взглянули на резервуар сквозь дымку и не поверили собственным глазам: внутри него плавало странное существо, напоминавшее огромную рыбу.

– Ничего себе! – воскликнул Мишель. Тун тоже был изумлен. Обеим подумалось, что они наблюдают галлюцинацию от опиума. Теперь они не сводили глаз с резервуара.

– Что это такое?..

У огромной рыбы, какой они никогда не видали в жизни, был длинный хвостовой плавник. Изящно двигая им, она плавала по огромной емкости. Но самым невероятным было то, что верхняя часть рыбы была человеческой.

– Русалка, – пояснил управляющий. – Ральф поймал ее на крючок в озере Сиху. Удивительное существо из легенд.

– Значит, в ваших сказках тоже есть русалки? – громко спросил Мишель.

Немного поплавав, русалка оперлась о край аквариума передохнуть и приподняла голову над водой. Поскольку выловили ее в Китае, то и черты лица у нее были азиатские, за исключением больших глаз с двойным веком и высокой переносицы. Она была еще молода, и облик ее был невинным и милым.

Вчетвером они неуверенно подошли к аквариуму, возле которого было светло как днем. От опиумного угара казалось, будто они ходят во сне.

– Жарко, – пожаловался Тун.

– В холоде это существо погибнет, – тут же пояснил управляющий. – Можете раздеться. И вы, девушки, тоже.

Мужчины сняли с верхней части тела всё, кроме нижних маек. Девушки разделись до белья.

– Это ведь самка? – расхохотался Мишель, рассматривая длинные черные волосы, развевавшиеся за спиной существа. Хотя грудь у него была обнажена, никаких выступов на ней не было. Однако его плечи и живот имели заметные изгибы, так что это явно была женщина.

– Не знаю. Могу лишь сказать, что это рыба, – усмехнулся управляющий.

– А прикоснуться к ней можно? – спросил Тун. Он подозревал, что Мишелю хотелось это сделать.

– Она так просто не дастся в руки. Эта рыбка проворная. И к тому же весьма ценная. Будет ужасно, если она погибнет.

– Да вы нас разыгрываете! Она ведь ненастоящая?

От этих слов Туна управляющий покраснел – то ли притворно, то ли и впрямь рассерженно.

– С чего вы взяли? Она самая что ни на есть настоящая! Другой такой в мире нет.

– Небось, приделали женщине хвост…

– Никакой это не розыгрыш! Присмотритесь получше. Где у нее ноги-то?

Тун и Мишель умолкли. Будь ее ноги спрятаны в мешок в форме рыбьего хвоста, они бы хорошо просматривались, особенно в области коленей. К тому же единственным вариантом было крепить хвост на горизонтально вытянутые ноги,