Золото в смерти - Нора Робертс

по-настоящему впечатляющей. Её глубокие каштановые волосы были аккуратно уложены в короткие, модные волны, мастерски освещённые. Хотя ей было около семидесяти, кожа сияла гладкостью — явный результат профессионального ухода.

В туфлях на каблуках она достигала почти 180 см, а её фигура в ярко-красном костюме выглядела безупречно.

Её глаза — бледно-зеленые, словно стены комнаты — изучали Еву с такой же холодной тщательностью, с какой та рассматривала её.

— Лейтенант Даллас, детектив Пибоди, я доктор Грейндж. Прошу прощения за ожидание. Тиша должна была предложить вам кофе. Позвольте заказать для вас напитки, — сказала она.

— Мы в порядке. Поскольку у нас мало времени, хотелось бы сразу перейти к делу, — ответила Ева.

— Конечно. Прошу садитесь, — пригласила Грейндж.

Она устроилась на диване, Ева и Пибоди заняли кресла. Пибоди покашляла.

— Доктор Грейндж, должен сказать, у вас очень красивый кабинет.

Грейндж холодно улыбнулась и бросила взгляд на розовые ботинки Пибоди.

— Спасибо. Я считаю, что привлекательная и упорядоченная обстановка способствует концентрации и сосредоточенности. Ответственность главы школы такого уровня, как Лестер Хенсен, очень велика, — сказала она.

Она скрестила длинные ноги.

— Но я полагаю, вы здесь, чтобы поговорить о моей работе в Академии Терезы А. Голд в Нью-Йорке. Мне очень жаль слышать о смерти партнёра доктора Руфти.

— Мужа, — поправила Ева.

— Да, конечно. Мне довелось мельком познакомиться с доктором Абнером в период перевода. Но, учитывая, что прошло уже много времени, я его почти не помню.

— Доктор Руфти заменил вас на посту главы Академии.

Грейндж приподняла бровь на слове «заменил».

— Доктор Руфти занял пост главы после моего ухода.

— Почему вы ушли?

— Мне предложили должность главы здесь. Академия Голд— хорошая школа, но совет попечителей сделал мне выгодное предложение. У нас подготовительная школа с 9 по 12 классы, а не академия с детского сада до 12-го класса. Мне хотелось сосредоточиться на этих ключевых годах перед колледжем.

— И ваш переезд в Ист-Вашингтон не связан с разводом?

Её взгляд стал жестче.

— Я не принимаю профессиональные решения, основываясь на личных отношениях. Реджинальд и я договорились, что наш брак исчерпал себя, и расстались без вражды.

— Правда? Мне казалось, что он остался обижен, когда узнал о вашей измене.

Челюсть Грейндж сжалась.

— Моя личная жизнь не имеет отношения к убийству партнёра — мужа, — поправилась она, — человека, который возглавляет школу, из которой я ушла восемь лет назад.

— Вы ошибаетесь.

— Вы слишком легкомысленны, лейтенант.

— Вы даете уклончивые ответы, директор. Понимание вашей личной жизни— простите, ваших дел — когда вы жили и работали в Нью-Йорке — ключ к нашему расследованию. Когда вы были главой Академии Голд, там преподавал учитель по имени Джей Дюран. Думаю, вы помните его, так как он и другие сотрудники жаловались на вас.

Грейндж постучала кончиком красного ногтя по бедру.

— Я помню мистера Дюрана. Мы не сходились во мнениях относительно моих методов и политики. Но я была главной, а он — нет.

— Жена мистера Дюрана, Элиз, была убита через два дня после доктора Абнера, тем же способом. — Ева медленно кивнула. — Это для вас не новость.

— Когда совет настоял на этой встрече, я, конечно, провела собственное расследование. Мне жаль Элиз, его семью и детей. Но он был лишь мелкой неприятностью много лет назад. Думаю, он покинул академию вскоре после меня. Возможно, он не согласился и с методами доктора Руфти.

— Он получил докторскую степень, — тихо сказала Пибоди. — Преподаёт в Колумбийском университете.

— Прекрасно для него. Но это не имеет ко мне никакого отношения.

— Я как главный следователь по этим убийствам не согласна. Оба убийства связаны с Академией Голд и с вами. Оба жертвы были супругами людей, имевших претензии к вашим методам и пытавшихся что-то изменить. Давайте начнём с того, где вы были в указанные даты и время.

Взрыв ярости заставил Грейндж выпрямиться ещё сильнее.

— Вы меня оскорбляете.

— Нет, мадам, — Пибоди сделала наивное лицо. — Мы не хотели этого. Мы…

— Вы пришли сюда обвинять меня в убийстве? — резко перебила Грейндж. — И говорите, что не оскорбляете?

— Никого не обвиняют пока. — Ева подчеркнула последнее слово, стараясь вернуть Грейндж внимание. — Установление и проверка вашего местонахождения — обычная процедура. Теперь…

— Не смейте позорить мою репутацию своими нелепыми процедурами. — Она резко поднялась, вышла в коридор и распахнула дверь. — Тиша, открой мой календарь и скажи этим дамам, где я была в...

Наслаждаясь моментом, Ева с трудом выдержала яростный взгляд и спокойно начала называть даты и время.

— Да, доктор Грейндж. Вечером двадцать шестого апреля вы посетили ужин в доме конгрессвумен Делэйни, прибытие было в половине восьмого, отъезд — в половине одиннадцатого. Вас сопровождал мистер Лионел Крамер. Вечером двадцать седьмого апреля вы были на представлении «Лебединое озеро» в Кеннеди-центре вместе с мистером Грегором Фински. Начало в восемь.

— Вот и всё. Устраивает?

— Устроит, когда мы подтвердим эти данные. Поскольку наше расследование возвращается к периоду, когда вы и доктор Руфти передавали обязанности, нам нужно имя сотрудника, с которым у вас был роман, когда вы были директором.

— Тиша, я хочу, чтобы Кайл Дженнер из юридического отдела пришёл сюда немедленно. — Грейндж захлопнула дверь. — Как вы смеете?

— Это очень просто. Это называется — выполнять свою работу.

— Просто нам предоставили информацию, — начала Пибоди, с блеском притворного испуга. — И мы должны это проверить.

— Сплетни — это не информация.

— Заявления, данные следователям, — поправила Ева, — не сплетни. Вы собираетесь отрицать, что у вас были сексуальные отношения вне брака с мистером Гринвальдом? Подумайте хорошенько, — предупредила Ева, — у нас есть показания мистера Гринвальда и других свидетелей. В том числе и то, что в вашем браке было взаимное соглашение, что любой из вас может иметь отношения на стороне при условии сохранения секретности. Вы это отрицаете?

— Нет. С чего бы?

— За