Парасомния - Дмитрий Владимирович Ковальски

Со дна доносились голоса утопленников, которые приглашали его составить им компанию. Он их отчетливо слышал. Им было одиноко. Обижать мертвецов, проживающих на дне, Август не хотел. Он сложил руки на груди, закрыл глаза и поддался течению…

В тот момент, когда всем нутром он почувствовал липкие руки смерти, ползущие от его ног вверх по телу, до его слуха долетел странный звук. Странный не потому, что Август не знал, что это за звук, а странный как раз таки потому, что он был знаком и никак не мог звучать здесь. Август открыл глаза.

На берегу стояла лошадь, разглядывая очередного глупца, угодившего в эту водяную ловушку. Только, в отличие от своего хозяина, этому человеку лошадь решила помочь, видимо, решив, что хватит с этого бедолаги несправедливости. Лошадь подошла ближе и свесила голову, опустив вожжи. Несколько неудачных попыток Август предпринял прежде, чем смог за них ухватиться. Лошадь медленно шла вдоль берега, вытягивая едва живого человека из смертельного водоворота.

Мертвецы все-таки расстроились и принялись выкрикивать угрозы и проклятия в адрес Августа, отчего тот впервые за долгое время рассмеялся. Если бы не смех сквозь слезы, он бы отключился и утонул, но он смеялся, искренне и вопреки всему.

Его смешил и тот факт, что на пороге смерти перед ним появилась лошадь, которой никак здесь быть не должно, и что именно ей он обязан своей жизнью. Не своим знаниям, не физической подготовке, а именно лошади. Еще его смешило все, что ему пришлось пережить за последние несколько дней, которым он не знал счета. Да сейчас это и не имело значения. Он смеялся, лежа на берегу, благодарный своей судьбе за спасение. Для Августа стало открытием, что, несмотря на все, он хочет жить, даже если заперт в этом кошмаре.

10

Если удача в жизни зависит от того, под какой звездой был рожден человек, то Августу досталась самая мелкая и неприметная.

Убедившись в том, что человек все еще жив, лошадь фыркнула и отправилась по своим лошадиным делам. Ее не волновало то, что Август рассчитывал добраться до особняка с ее помощью. С угасающей надеждой Август наблюдал за тем, как лошадь скачет через поле нарциссов.

Падение в воду и угроза смерти отрезвили сознание. Надо было что-то делать дальше, тем более что путей к отступлению не было. Неясно, в какой момент Август решил, что ему удастся преодолеть мост, и почему он решил бежать к нему, а не вернуться в поместье семьи Брукс. Так стоило поступить изначально, сейчас Август был уверен в этом наверняка. Возможно, у него получится найти способ покинуть остров вместе со всеми его жителями. Тем более, Норман или Джонатан должны знать об этом месте гораздо больше него. Август обязательно их убедит в том, что нужно уезжать. Так будет лучше для всех, и главное, для Оливии.

Интересно, как девочка себя чувствует?..

Он последовал за лошадью через поле нарциссов. Луна не смогла пробиться сквозь плотные тучи. Идти по берегу было трудно, ботинки утопали в грязи и с раздражающим чваканьем выскакивали из нее.

Сильный аромат нарциссов ударил в нос, еще когда только Август приблизился к поляне. С каждым шагом он усиливался, превращаясь из настойчивого и приторного в душный и тошнотворный. Закружилась голова.

Август заметил, что от цветов исходит слабое свечение, устремленное тонкими нитями к грозовым тучам. Свечение имело белый оттенок и создавало иллюзию свечного воска, который растекался вопреки законам физики. Август протянул руку к бутону. Задев пальцем одну из нитей, он ее оборвал, позволив ей плавно продолжить движение вверх. Похожий эффект он наблюдал при добавлении эфирного масла в воду. Таким же способом масло собиралось на поверхности воды. Часть свечения осталась на руке. Август растер ее пальцами и поднес к лицу. В нос ударил едкий запах.

Капли света – именно так Август описал то, что увидел – оставались на одежде и мгновенно гасли. Вопреки ожиданию, шел он легко. Аромат цветов, наполняя легкие, даровал телу необычную воздушность. Руки и ноги, казалось, ничего не весили, а боль, мучившая тело, забылась.

Но блаженство длилось недолго. Нет, эффект от цветов никуда не делся. Он просто усилился, а затем в поле стали появляться фигуры шепчущихся людей, имеющих схожее с цветами свечение. Августа это больше завораживало, чем пугало. Он проходил сквозь их бесформенные тела, оставляя на себе угасающие частицы. Они не обращали на него никакого внимания, только неразборчиво шептались.

Он парил по цветочному лугу, внимательно изучая мир, приоткрывший для него призрачную тайну. Впервые за долгое время он точно понимал, что не спит. Притупив ощущения утомленного болезненного тела, аромат обнажил все пять чувств, которые впитывали и пропускали сквозь себя окружение. Оно увлекало и затмевало все прочее. Уже было не важно, куда идти и что делать.

На вершине холма Август остановился. Огромный валун привлек его внимание. Он был единственным предметом, который сохранил привычную серость мира без магии и ярких красок. После его изучения Августу стало понятно, что камень установили здесь намеренно, сперва придав ему устойчивую форму. Немало трудов создатель посвятил и тому, чтобы аккуратно высечь на камне несколько слов:

«Путь, что уготован мне, закончится в тот миг,

Когда не окажусь на дне, а перестану я идти».

Оллин Кимбол

Призрачные фигуры окружали Августа, продолжая шептаться. Теперь их голоса звучали слаженным хором.

Вместе с тем свечение меняло свой оттенок. От белого оно сперва перешло к желтому, потом стало темнее и окрасилось в красный. При этом само свечение прекратилось, забрав вместе с собой светящихся духов. Остался только оттенок красной тягучей жидкости на цветах. Свет исчез, исчезла и магия, поэтому нити вновь потянулись вниз, как и написано природой. Последним пропал тот дурманящий эффект, подаривший легкость телу. Вернулась прежняя боль.

Август стоял в поле, окруженный нарциссами. Аромат душил, но пока был шанс, стоило сорвать несколько цветков, чтобы взять их с собой и понять, что с ними не так, почему их аромат столь ядовит для города.

Август наклонился к ним и замер, не поверив в то, что увидел. Не было пелены, которая ранее мешала. Теперь он точно понимал, что светилось на цветах, что он растирал своими пальцами и что за аромат он вдыхал. На лепестках маленькими каплями собиралась кровь. Кровь была на ботинках, на штанах и