Звезда пустыни - Майкл Коннелли

была не первая проверка, что с тобой всё в порядке, Гарри. Они пришли вчера вечером. Тебя не было, но твой бумажник лежал в ящике стола, а на столе лежал конверт с моим именем. Хлебные крошки.

—Я не понимаю, о чем ты говоришь.

—Конечно, понимаешь.

—Письма нет, Рене.

Она замолчала, и Босх понял, что она обо всем догадалась.

—Тогда, я полагаю, это означает, что ты все-таки нашел его. Что случилось?

Босх снова посмотрел на воду.

—Давай просто скажем, что дело закрыто, —сказал он. —И оставим все как есть.

—Гарри, —сказал Бэллард.—Что ты сделал?

—Дело закрыто. Это всё, что тебе нужно знать. Иногда…

—Что иногда?

—Иногда ты поступаешь неправильно по правильной причине. И это было именно и то время, и тот самый случай.

—О, Гарри…

Босх прочел ее разочарование и боль в том, как она произнесла его имя. Он все еще не мог повернуться к ней лицом.

—Тебе станет легче, если ты узнаешь, что у меня не было выбора? — спросил он.

—Нет, не совсем, —сказала Бэллард.—Что бы ни случилось и как бы это ни случилось, ты включил это в игру.

Босх кивнул. Он знал, что это правда.

—Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? —спросил он.

—Например, о чем?—спросила Бэллард.—Например, о твоих маленьких голубых таблетках?

—О чем ты говоришь?

—О контрафактном фентаниле, который я нашла в ящике стола у тебя дома. Который также нашла твоя дочь.

Босх отвернулся от окна и посмотрел на нее.

—Ты была в моем доме?

—Ты пропал без вести. Я волновалась. Мэдди тоже. Она нашла таблетки и записку, которую ты ей оставил.

—Черт, она была там очень давно. Месяцы.

—Ну, она прочитала её и, понятно, расстроилась. Добавь сюда таблетки, и у нас—прощальная записка. Что с тобой происходит, Гарри?

—Я поговорю с Мэдди. Предполагалось, что она не найдет эту записку по крайней мере несколько месяцев.

—Что это значит?

Босх подошел и присел на край кровати.

—Твоя эмпат, Коллин? Она была права.

—О чем ты говоришь?

—Когда она подумала, что темная аура исходит от меня.

—Скажи мне, что это значит.

—Я рассказывал тебе о том деле, которое у меня было, когда я нашел пропавший цезий.

—Да.

—Ну что ж, все вернулось на круги своя. Таблетки, которые они мне давали, только отсрочили развитие болезни. Сейчас это уже в костном мозге.

Последовала долгая пауза, прежде чем Бэллард отреагировал.

—Прости, Гарри. Они все еще тебя лечат?

—Да, я прошел курс облучения.

—Каков прогноз? Сколько пройдет времени до…

—Я не спрашивал, потому что не хочу знать. Я держу эти таблетки в ящике стола на случай окончания своего дозора[45].

—Гарри, ты не можешь этого сделать. Мэдди ничего об этом не знает?

—Нет, и я не хотел, чтобы она знала.

Босх посмотрел на нее через плечо.

—Хорошо,—сказала Бэллард. —Но ты должен ей сказать. На самом деле, нам нужно позвонить ей прямо сейчас и сказать, что я нашла тебя и с тобой все в порядке.

—Мы можем позвонить ей, но ей не обязательно знать обо всем остальном,—сказал Босх.—У нее начинается новая жизнь, и она не должна беспокоиться обо мне.

—Это действительно чертовски отстойно.

—Что есть, то есть. Я достаю эти таблетки из ящика каждое утро. А потом кладу их обратно в конце дня. Когда придет время,я сделаю это.

—Ты не можешь этого сделать, Гарри.

—Если я этого не сделаю, все пойдет прахом. Я этого не хочу. Я хочу, чтобы у Мэдди был дом и жизнь без привидений.

—Но это будет именно то, что ты ей оставишь. Привидение.

—Я действительно не хочу больше говорить об этом, Рене. Я поговорю с Мэдди, когда вернусь в Лос-Анджелес. А сейчас мне нужно позвонить.

—Кому позвонить?

—Сестре Стивена Галлахера в Ирландии.

—Что ты ей скажешь?

—Ничего особенного. Просто хочу сказать, что справедливость восторжествовала, и я на этом остановлюсь. Думаю, у нас разница пять часов. Я не хочу ждать слишком долго. Когда я позвоню, у нее уже должно быть еще засветло.

—Что потом?

—Тогда я собираюсь вернуться в Майами и попытаться сесть на самолет домой.

—Ты можешь хотя бы написать своей дочери и сказать, что с тобой все в порядке?

—У меня нет телефона. Почему бы тебе не написать ей и не сказать, что я поговорю с ней завтра. Мне нужно подумать, что сказать.

—Хорошо, Гарри. Я так и сделаю.

—Спасибо. Что насчет тебя? Ты только что приехала. Хочешь вернуться со мной?

Бэллард посмотрела мимо него на воду.

—Я думала задержаться здесь, чтобы полюбоваться закатом, —сказала она.—Говорят,здесь должно быть потрясающе.

Босх кивнул.

—Это то, что я слышал, —сказал он.

—Скажи мне одну вещь, —попросила Бэллард.—Не для протокола или как тебе будет угодно.

—Я постараюсь.

—Ты прибыл сюда, чтобы убить его?

Босх долго молчал, прежде чем ответить.

—Нет,—наконец сказал он.—Это совсем не планировалось.

Эпилог

По предварительной договоренности, за руль села Бэллард, потому что Босх не хотел наматывать мили за его арендованный авто. Она заехала за ним в шесть, и еще до восьми они были на месте съезда с Олд-Спэниш-трейл, благодаря тому, что она включила фары с кодом "3" и ехала со скоростью девяносто миль в час.

Босх вышел из машины с деревянным ящиком, в котором хранился прах семьи Галлахер. Много лет назад Шивон Галлахер попросила Босха развеять прах ее брата и его семьи, потому что ей казалось неправильным отправлять их обратно в Ирландию, место, которое Стивен покинул так давно. Босх сказал, что сделает это, но он подождал, решив не доводить дело до конца, пока не закроет дело об убийстве и не восстановит справедливость в отношении семьи.

Сейчас настало время.

Они прошли сквозь заросли к месту, где возле мескитового дерева стояли четыре каменные скульптуры. Со времени последнего визита Босха ни одна из башен не обрушилась. Они стояли, прочно удерживая равновесие, на четырех разных высотах: отца, матери, сына и дочери.

Во время поездки Босх и Бэллард почти не разговаривали. Так было со времен Ки-Уэста. Но когда он рассказал ей о своем намерении отправиться в пустыню, чтобы развеять пепел, она сразу же спросила, может ли она присоединиться к нему. И вот теперь они были там, на священном месте, откуда, как она знала, Босх направил огонь и энергию, чтобы довести дело до конца, —туда, где он совершил неправильный поступок