Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

что поставил себя в положение просителя. Почти как влюблённый, он зависел от одобрения мучителя, чутко реагируя на его прихоти и настроения, отчаянно желая угодить, но всегда зная, что в конце концов ему будет больно. Это была близость поистине демонического рода, и она вселяла в Харланда особый ужас. Для него близость была пыткой, за исключением, пожалуй, отношений с Харриет. Каким-то образом это выжило.

Эти воспоминания беспрепятственно пронеслись в голове Харланда впервые за десять лет с тех пор, как он взял такси на тихую улицу Северного Лондона и рассказал о своих мучениях очень доброй женщине. Она тайно организовала

Он отправился туда по рекомендации врача, словно с чувством, что ему нужно в чем-то признаться.

Он с удивлением узнал, что пытки оставили в нём чувство вины, подобно тому, как тяжёлая утрата может вызывать чувство стыда. Нанесённый ущерб настолько велик и специфичен, что разум может выразить себя только через одну или другую из наиболее распространённых человеческих эмоций. Он много раз возвращался к женщине, которая просто слушала и позволяла ему высказывать самые ужасные мысли. Примерно через полгода он взял себя в руки и нашёл работу. Он больше никогда её не видел и не упоминал об этом, по крайней мере, не так, чтобы воскресить образы, вертевшиеся в его завязанном сознании много лет назад.

Он подумал об этой женщине. Она была полной противоположностью его мучителю, и именно поэтому ему было странно трудно говорить с ней на тех же условиях и с той же интимностью, что и на вилле. Он объяснил иронию, и она кивнула, сказав, что поняла. Он держал её лицо перед собой, лежа на кровати в полицейской камере и наблюдая за дрожащими руками, казалось, с очень большого расстояния.

Он заметил, что к нему снова вернулась отстранённость, та самая часть, которая хладнокровно предупредила, что он скоро погибнет в Ист-Ривер. Но теперь в голове звучало другое послание, странная фраза, которая повторялась одно и то же: «Отключение. Отключение. Отключение». Он жаждал полной пустоты и конца своему ужасу.

Некоторое время спустя той же ночью он услышал, как открывается дверь камеры. В проёме стоял мужчина в серебристо-синем костюме, ритмично поглаживая щетину на макушке. Харланд пристально разглядывал его.

Невысокий, суетливый мужчина с портфелем, пальто и маленькой черной каракулевой шапочкой.

«Это никуда не годится», — несколько раз повторил мужчина. «Да посмотрите же на него, ради всего святого. Когда его последний раз проверяли?»

Он опустился на колени рядом с Харландом. «Меня зовут Лео Костиган. Я твой адвокат. Я вытащу тебя отсюда как можно скорее. Эти ублюдки за это заплатят».

Харланд взглянул на побледневшее лицо констебля, который его запер.

«Мистер Харланд?» — спросил адвокат, тряся Харланда за здоровое плечо. «Мистер Харланд!» — затем он повернулся к полицейскому. «У этого человека шок. Не стой просто так. Позови врача, идиот!»

Полицейский побежал по коридору.

«Всё будет хорошо. С вами всё будет хорошо, мистер Харланд. Вы меня слышите? Я ваш адвокат, Лео Костиган».

Он замолчал, положил руку на лоб Харланда и погладил его. По какой-то причине Харланд не смог ответить.

Офицер вернулся с сержантом в форме и Навраттом, чье безразличие со слезящимися глазами сменилось выражением чистейшей паники.

«Очевидно, что у этого человека случился нервный срыв, пока вы находились под его наблюдением», — сказал Костиган. «Я не хочу, чтобы его перевозили, пока врач не оценит его состояние. Вы все видите, что ему позволили обмочиться, и что у него дрожат руки. Он не может сосредоточиться и не реагирует. Вы все смотрите на закат своей карьеры. Не думаю, что кто-то из вас знал, что этот человек — личный представитель Генерального секретаря ООН?» Он посмотрел на трёх полицейских. «Нет, я так не думал».

Харланд внутренне улыбнулся. Костиган отлично справлялся. Харриет была права насчёт него – славный малый, настоящий терьер.

Странно, как он пытался говорить, но ничего не получалось. Он смутно вспомнил действие компьютерного вируса: слова, казалось, очень медленно всплывали в голове, а затем распадались на глазах. И всё же внутри он знал, что с ним всё в порядке. Он выкарабкался и был цел. Ему просто нужно было поспать. Вот и всё.

OceanofPDF.com

15

ДВЕ ПОЛОВИНКИ ДОЛЛАРОВОЙ КУПЮРЫ

В течение следующих нескольких дней никому не разрешалось беспокоить Харланда. Визит семейного врача подтвердил заключение полицейского врача о том, что у него развилась запоздалая реакция на двойную травму, полученную в авиакатастрофе и при стрельбе.

Его проблемы усугублялись недостатком сна. Харланд согласился с диагнозом, но прекрасно понимал, что потрясение, пережитое им, произошло задолго до этих двух событий. Ему прописали снотворное и курс того, что врач назвал «улучшателями настроения». Он проигнорировал вторую упаковку и вместо этого погрузился в биографию пионера авиации и смотрел старые фильмы по телевизору с детьми Харриет.

Также к нему пришёл Лео Костиган, который сообщил ему, что полиция не намерена возбуждать против него дело. Он настаивает на проведении расследования и уже подал заявление в Управление по рассмотрению жалоб на действия полиции. Харланд попросил его навести справки о вещах Ларса Эдберга.

Раз Эдберг жив, он имеет на них полное право. Что ещё важнее, в этой сумке может скрываться подсказка о его интересах: музыка, которая могла бы помочь ему выйти из комы. Харланд упомянул об этом, потому что ему пришло в голову, что в сумке может оказаться много вещей, которые в конечном итоге попадут в руки Виго, в частности, старые удостоверения личности Евы. Костиган сказал, что сделает всё возможное, но выразил сомнения, поскольку полиция почти наверняка сочтёт сумку имеющей отношение к личности Томаса.

К вечеру понедельника он снова пришёл в себя. Он лежал на кушетке в оранжерее, размышляя о том, как найти Еву. Это будет непросто, особенно учитывая, что Томаш ни разу не намекнул ему ни на её местонахождение, ни на имя, которым она пользуется. Если он собирался отправиться в Чехию, ему придётся очень тщательно продумать свой отъезд, а затем и средства поиска. Внезапно он вспомнил о Кут Авосет – Птице – и Мэйси Харп.

Он не мог вспомнить никого, кто знал бы Прагу лучше. Он бы поставил деньги на

тот факт, что Птица всё ещё жила в уютном фермерском доме из кремня между Лэмборном и Ньюбери, где его жена управляла конным заводом. И если Птица всё ещё там, Мэйси Харп была бы недалеко.

Поздно утром следующего дня Харланд спросил Робин, может ли он провести немного времени