Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Когда врач обратился к мужчине в четвёртый раз, Томас решил, что это Лайтхорн с твёрдым звуком «т» в середине – коммандер Лайтхорн, очевидно, полицейский, пришедший задать ему вопросы. Они узнали, что он может отвечать веком. Но они не знали об оборудовании, которое Харриет получила из другой больницы. Он работал с ним весь день, но медсестра Робертс забрала его за несколько минут до их прибытия. Она сказала, что программное обеспечение будет проверено, затем наклонилась к нему и заговорщически подмигнула.

Помимо доктора, в комнате находились ещё трое мужчин. Сдержанно одетый, неулыбчивый Лайтхорн, мужчина по имени Навратт – имя не вызвало никаких затруднений – и третий, несший чемодан, который Томас заметил, когда они вошли. Атмосфера была напряжённой. Смит-Кэнон не скрывал своей враждебности, а спутники Лайтхорна явно сомневались, стоит ли им здесь находиться. Он видел, что Навратт в ужасе от его вида, а человек с чемоданом изо всех сил старался не смотреть вниз. Однако взгляд Лайтхорна был устремлён на него с бесчувственным оценивающим взглядом. Он подошёл к кровати.

«Итак, врачи сообщили мне, что вам ничто не угрожает, и что вы чувствуете себя лучше. Я хотел поговорить с вами после стрельбы, потому что верю, что вы можете нам помочь, Ларс». Он сделал паузу. «Первое, что я должен вам сказать, это то, что я знаю, что у вас есть другое имя. Я совершенно уверен, что вы не Ларс Эдберг, и я начал сомневаться, швед ли вы вообще».

Он всмотрелся в лицо Томаса, ожидая его реакции.

«Я читал, что при вашем заболевании пациент иногда может использовать веко для общения. Доктор Смит-Кэнон допускает, что вы, возможно, способны на это. Вам повезло, говорит он, что вы можете моргать. Так что…

может быть, вы могли бы моргнуть один раз, чтобы показать мне, что вы поняли, что я сказал?

«Глуп ли этот человек?» — подумал Томаш. У него осталось немного, но он всё ещё имел право молчать.

«Просто моргни один раз», — сказал Лайтхорн. «Я знаю, ты сможешь это сделать — такой умный парень, как ты».

«Послушайте, это не так», — яростно заявил Смит-Кэнон. «Я говорил вам, что это возможно, но не говорил, что у него определённо есть такая способность. Пожалуйста, относитесь к моему пациенту с уважением. Здесь не будет никаких издевательств».

«Я не издеваюсь над пациентом, сэр. Я прошу о сотрудничестве в очень серьёзном расследовании. Двое наших полицейских были застрелены, а девушка этого мужчины была зверски убита из-за него». Он снова посмотрел на Томаса. «Это правда, не так ли? Её убили из-за вас. Полагаю, у вас есть чёткое представление о том, кто её убил, а значит, вы знаете, кто виноват в событиях в канун Рождества. Послушайте, Ларс, я знаю, что вы были по уши в чём-то. Мы сняли отпечатки пальцев в квартире, и тот же набор отпечатков впоследствии был обнаружен на оборудовании…

«Если быть точным, то две единицы оборудования».

«Два», — подумал Томас. Они нашли оба компьютера. Интересно, сколько информации успело вырваться наружу, прежде чем их успели отключить.

«Я вижу в вашем взгляде что-то, что говорит о том, что вы точно знаете, о чём я говорю. Конечно, вы гораздо лучше меня знаете, что было на этих двух машинах. Насколько я понимаю, это совершенно секретная информация».

Я полагаю, что эти машины были запущены вами в тот вечер или до того, как вас застрелили. Мы здесь, чтобы связать эти машины с вами, Ларс, и выяснить, как они вписываются в эту историю, которая приводит меня к человеку, с которым вы были. Таинственному мистеру Харланду. — Он остановился и приблизил своё лицо к лицу Томаса. — Роберт Харланд пропал. Он просто растворился в воздухе в первый день Нового года, и с тех пор мы ничего о нём не слышали. Полагаю, он сказал вам, куда направляется. Очень жаль, что вы не можете сказать мне, потому что я очень хочу снова увидеть мистера Харланда.

Томас смотрел на стену, на которую смотрел с тех пор, как пришел в себя, и гадал, не нашел ли Харланд его мать.

«Я не понимаю, какое отношение ко всему этому имеет мистер Харланд», — продолжил Лайтхорн. «Я знаю, что вы специально приехали в Нью-Йорк, чтобы увидеть его, потому что вы вырезали его фотографию из газетной статьи о катастрофе в

Аэропорт Ла-Гуардиа. Но почему? Что заставило вас бросить всё в тот день и улететь в Америку? Возможно, это как-то связано с информацией на этих компьютерах.

«Это просто смешно, — прервал его Смит-Кэнон. — Вы хоть представляете, насколько это тяжело для человека в его состоянии?»

«Ну и что же мне делать?» — тихо спросил Лайтхорн. «Я думаю, он прекрасно понимает, что я говорю, и может ответить на мои вопросы».

«Но вы не задаёте вопросов, — возразил доктор. — Вы говорите ему то, что, как вы знаете, его расстроит. Извините, я не могу этого допустить».

«Доктор, я понимаю вашу обеспокоенность за этого пациента, но не приходило ли вам в голову, что он не может решить, хочет ли он нам помочь, пока не получит все факты, которые я сейчас и пытаюсь ему предоставить?»

«Неизвестно, что он понимает».

Томаш слушал словно из соседней комнаты. Странно, как люди теперь разговаривают в его присутствии.

«Но, доктор, вы только что в своём кабинете сказали, что у мистера Эдберга, вероятно, нет когнитивных нарушений. Именно эту фразу вы и использовали. Я это не выдумал. Так что он понимает всё, что я ему говорю. Вы не можете от этого отказаться».

«Да, и у жертвы сердечного приступа нет когнитивных нарушений, — сказал Смит-Кэнон, — но с ним так не обращаются. Этому мужчине извлекли пулю из мозга меньше двух недель назад. И мне не нужно объяснять вам, что мало что может быть хуже того состояния, в котором он находится сейчас».

Это заставило Лайтхорна замолчать на несколько секунд. «Вы не будете возражать, если мы возьмём у него отпечатки пальцев?»

Врач вздохнул. Томаш решил, что тот кивнул в знак согласия. Это было возмутительно, но он ничего не мог поделать, и прежде чем он успел опомниться, человек с чемоданчиком схватил его правую руку и, по очереди катая каждый палец по штемпельной