Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Тебе решать.'

Харланд посмотрел на Еву. Она пожала плечами в знак согласия.

Птица показала им несколько комнат в дальнем конце квартиры.

Ева осталась умыться и переодеться, сказав, что хочет выглядеть как можно лучше.

Харланд знал, что она собирается с духом. Ранее, когда они отчаливали от Дувра, он мягко описал комнату, в которой находился Томас, и огромное количество медицинского оборудования и ухода, необходимых для поддержания его жизни. Он также рассказал ей о спазмах и внезапных приступах бессмысленных рыданий и смеха. Он сделал это, потому что, увидев её впервые в Карлсбаде, заметил у неё странную способность отстраняться и не принимать во внимание последствия проблемы. По-видимому, именно так она вела себя с Кочалиным. Но он хотел, чтобы она поняла, насколько плох Томас, чтобы она могла скрыть свой шок при его появлении. Он пытался объяснить это, но она обвинила его в садистском удовольствии, рассказывая ей об этом. Перемирие в Ла-Манше оказалось очень недолгим.

Пока он ждал ее, он одолжил телефон у Птицы и принялся совершать несколько звонков.

Он нашёл Харриет в больнице вместе с Томасом, что было очень удобно, поскольку она могла сообщить ему, что Ева скоро родится. Он спросил, как дела у Томаса.

«Хорошо», — сказала она. «Ты будешь впечатлён, но мне почему-то кажется, что он не задержится здесь надолго. У меня просто такое предчувствие».

Затем он позвонил специальному агенту Фрэнку Оллинсу. Он хотел бы поговорить с ним подольше, но торопился.

Оллинс ответил дольше обычного.

«Мне было интересно, как идут дела», — сказал Харланд, не назвав себя. «Мы разговаривали несколько дней».

Оллинс прочистил горло.

«Я слышал о вас много плохого, — ровным голосом сказал он. — Не знаю, правда это или нет, но в любом случае эти обвинения очень затрудняют мне сотрудничество с вами».

«Что вы слышали?»

«Что вы находитесь под следствием по обвинению в шпионаже в пользу стран за железным занавесом в восьмидесятые годы, и что дело против вас неопровержимо».

«Откуда ты это взял?»

«В итоге британцы предупредили американские власти о вас. Существует большое беспокойство из-за того, как вы спрятали эти материалы в самолёте. Люди недовольны ни вашими отношениями с Грисволдом, ни тем фактом, что эти фотографии были зашифрованы тем же кодом, который доставляет нашим людям немало хлопот в Европе».

«И что ты думаешь, Фрэнк? Ты же меня встречал. Думаешь, я был коммунистическим шпионом?»

«Неважно, что я думаю. Мне остаётся только констатировать, что вы солгали о том, что нашли на теле мистера Грисвальда, и что все говорят мне держаться от вас подальше».

«И ООН тоже?»

«Я с ними не разговаривал».

«Но вы можете хотя бы рассказать мне о расследовании авиакатастрофы».

«Я ничего не могу вам сказать».

«Вы все еще расследуете возможность электронного саботажа?»

«Это всегда было вашим предположением. Я не утверждал этого как факт».

«Ты был близок к этому, черт возьми», — запротестовал Харланд.

«Если вы хотите что-либо узнать о катастрофе, пожалуйста, обращайтесь с вопросами к г-ну Кларку из Совета по безопасности или к его представителю».

«Означает ли это, что вы больше не расследуете саботаж?»

«Это значит, что разговор окончен. Завтра я уезжаю в отпуск и мне нужно собрать вещи. Было приятно поговорить». Он повесил трубку, не дав Харланду сказать больше.

Было очевидно, что Виго распространял свой яд. Но почему? Он сам говорил, что его интерес переключился с фотографий. Да, в каком-то смысле это могло быть правдой. Фотографии не имели особого значения, поскольку, по-видимому, были переданы тем же способом, что и другие секреты. Теперь гораздо большей опасностью для интересов Виго была возможность того, что Кочалина обвинят в саботаже самолета ООН. Раз так, он указал американцам на опасность и очернил Харланда, чтобы никто не воспринял его всерьёз. Харланд задумался, не провернул ли он ту же ловкую операцию в ООН.

Прежде чем позвонить в офис Джайди, он позвонил профессору Норману Риву, главе Форума по изучению войны и мира в Вашингтоне.

Рив нетерпеливо ответил: «Да?»

«Сэр, это Роберт Харланд из ООН. Я хочу, чтобы вы прослушали два сообщения. Во-первых, у меня есть запрошенная вами дата. Это 15 июля 1995 года. Если у вас есть какие-либо спутниковые или U2-материалы за эту дату, я буду очень признателен. Фотография, которая у меня есть, была сделана в четверть третьего дня, но любая информация, сделанная непосредственно до этого, может быть полезна».

«А второе?» — грубо спросил Рив.

«Это сложнее объяснить, потому что я не совсем уверен, что происходит. Но я полагаю, что существуют какие-то международные усилия, направленные на то, чтобы авиакатастрофа была списана на несчастный случай. Подозреваю, что за этим стоит альянс разведывательных служб — те же самые люди, которые пользовались услугами военного преступника, известного как Виктор Липник. На самом деле это россиянин по имени Олег Кочалин».

«Понятно», — сказал Рив. «Позвольте мне спросить, насколько вы уверены в том, что мне рассказали».

«Могу лишь сказать, что именно эти моменты я изложу в докладе Генеральному секретарю ООН. Это сложный вопрос, профессор, и предпринимаются значительные усилия, чтобы помешать моему расследованию, но в основе всего лежат военный преступник и военные преступления, и я знаю, что это вас обеспокоит».

«Мистер Харланд, — устало сказал он, — я уже просил вас не читать мне нотаций, поэтому, пожалуйста, не пытайтесь повлиять на мое решение этими банальными доводами».

«Я сделаю всё возможное, чтобы повлиять на ваше решение, сэр. Я попросил канцелярию Генерального секретаря связаться с вами и убедить вас помочь мне.

они выйдут на связь?

«Да, но то, что они говорили, меня не интересовало».

«Ну, и что же я тогда могу сделать?»

«Ничего. Расскажите мне о фотографии, которая у вас есть».

Харланд пояснил, что на фотографии есть внутренние подсказки относительно места преступления. Используя также снимки с воздуха, можно было бы точно определить место преступления и начать расследование. Несмотря на первоначальное обвинительное заключение, преследование Кочалина невозможно без доказательств того, что убийства действительно имели место. Харланд добавил, что некоторые свидетельские показания, над которыми Грисвальд работал в момент своей смерти, касались деревни Кукува, где в то время пропали без вести около шестидесяти мужчин-мусульман. На фотографии, возможно, изображена их могила.

«Мне кажется», сказал Рив после непродолжительного размышления, «что вам предстоит залезть на очень большое дерево, мистер Харланд».

«Да, но у меня есть свидетель, который может дать