Маракуда - Владимир Шеменев

— Плевать! Даже если этот мир исчезнет навсегда, как исчезла Помпея[101]. Смыться мы всегда успеем. — Гонсалес встал из-за стола и подошел к Рошелю. Командор положил руку на плечо французу и сказал в самое ухо, чтобы не слышал монах и не растрепал по лагерю: — Наш ученый друг забыл, что деньги не пахнут гарью и серой. Они пахнут дорогими духами и хорошим коньяком. Если ты к вечеру спустишь озеро, я удвою твой процент, и ты получишь на несколько миллионов долларов больше, чем мы договаривались.

— Это меняет дело. Я спущу его за пару часов.

Часть 4. Навеки вместе

Как и почему Пват попала в плен

Девочка стояла за деревом, прислушиваясь к звукам джунглей. Всё вроде было тихо, но что-то беспокоило Пват.

В отличие от Маракуды, она не так хорошо понимала, о чём говорит лес, что кричит сойка и почему так громко вопят черные муравьи-труженики. До её ушей доносились истошные голоса: «Потоп! Потоп! Нас заливает!». Пват знала: это кричали муравьи-охранники, созывая всех на ликвидацию аварии. Но по какому поводу — не могла понять. «Странные крики, — думала она, — место вроде сухое, ни ручья, ни лужи… и чего они орут?»

Втянув в себя воздух, Пват уловила неприятный запах. Тихо повернулась к соседнему дереву, и её глаза встретились с глазами Мывы, который стоял за пальмой и делал свое гнусное дело — мочился на муравейник.

— Тфу ты, — девочка без злости плюнула на землю, поняв, почему муравьи кричали про потоп. — Пока! — Пват сделала прощальный жест рукой и бросилась бежать.

— Пока, — машинально ответил Мава, не заметив, как обрызгал себе коленки.

Пробежав метров сто, девочка остановилась: её что-то насторожило.

Сжатая, как пружина, готовая сорваться с места в любую секунду, она рассматривала заросли, пытаясь оценить степень опасности. Хрустнула ветка. Пват сделала рывок в сторону — но, увы, слишком поздно: она налетела на метиса, который ловко схватил её за руку, вторую руку поймал капитан Ортега.

— Попалась, деточка! — Ладонь капитана легла ей плечо — туда, где сидел Томми.

Челюсти паучка сомкнулись, пуская в грязную волосатую руку ядовитую слюну. Яд, попав в рану, смешался с кровью человека, нанеся удар по его центральной нервной системе.

— А! — всё, что успел сказать Ортега, прежде чем замер парализованный.

Словно подброшенный катапультой, Томми прыгнул на Хуана.

— Беги! — на лету крикнул паучок, впиваясь в шею проводника.

Пват, как молния, сорвалась с места и понеслась. Но убежала она недалеко.

Из-за дерева высунулся чей-то зеленый с зубьями дракона хвост, сделал предательскую подсечку и исчез. Девчонка полетела на землю. Упав на живот, Пват проехала по траве и уперлась головой в сапоги Сильвера, который с отрядом бравых солдат только что выбежал из зарослей.

— Взять! — отдал команду телохранитель. Храбрецы окружили девочку. Наемники без раздумий направили ружья на лежащую на земле Пват, не оставляя надежды на побег.

Томми, словно мустанг[102], промчался по земле, подскочил и прыгнул на Сильвера. Но тот был готов отразить атаку. Одноглазый видел, как замерли конкуренты, и успел заметить, кто это сделал. Орудуя прикладом ружья, словно клюшкой для гольфа, телохранитель Гонсалеса на лету сшиб паучка — и тот исчез, скрывшись за кронами деревьев.

— Тащите её в лагерь и этих тоже, — Сильвер показал на окаменевших Ортегу и Хуана.

Четыре солдата отделились от отряда, встали попарно рядом с капитаном и его приятелем, подняли неудачников, перевернули на бок и понесли в лагерь, словно это были не люди, а гипсовые статуи.

Из-за пальмы вышел Мава. Он видел, как упала Пват, видел желто-зеленый с чешуйками хвост, сбивший её с ног, и солдат, окруживших девочку. Видел, но не помог.

Последняя речь Каракары

О том, что солдаты схватили Пват, Вайяма не знал, но то, что вся охрана куда-то делась, было странно. Маячили только головы сторожей на плотине и несколько человек находились в тоннеле, откуда доносился гул буровых машин.

Вайяма нашел Каракару, лежащего среди камней.

Вокруг стояло несколько индейцев, обступив своего вождя плотным кольцом. Сын сел рядом. Поправил повязку, которая сползла с груди отца, открывая страшную рану. Выстрел произвели в упор из дробовика, разворотив грудь, и то, что Каракара еще жил, было настоящим чудом. Воля к жизни и помощь Неба не давали телу умереть.

— Я видел свою сестру, — сказал Вайяма.

* * *

Вождь уже прошел Изумрудные холмы, вступая в Долину смерти. Но его вернули. Вернул голос сына, сказавшего, что видел сестру. «Его сестра — моя дочь. Моя дочь — Пват». Каракара развернулся и пошел назад.

* * *

Он открыл глаза и мутным взором посмотрел на мальчика.

— Повтори, что ты сказал.

— Я видел свою сестру Пват и вашу дочь. Я говорил с ней.

— Где? — прошептал он.

— На берегу, там, куда мы таскаем камни.

— Что она там делала? — вождь захрипел, закашлялся, выплевывая сгустки крови, ему было тяжело говорить, но он спросил, превозмогая боль.

— Она сказала: как только зайдет солнце, Маракуда поведет в бой звериную армию, чтобы спасти наш мир.

— Так и сказала?

— Да.

— Слушайте меня, — улыбка скользнула по губам вождя. Индейцы подошли ближе, чтобы не пропустить важного. — Маракуда защитит нашу землю, и вы должны ему помочь, а я покидаю вас. Я всегда любил свою дочь, и, если Маракуда предложит ей стать его женой, скажите, что я не возражал. А ты, сын мой, защищай сестру. — Каракара подставил ладонь, наполняя её хрустально чистой водой, стекающей по камням. Он пил с наслаждением, пил последний раз в своей жизни, чтобы уйти за Изумрудные холмы и уже не возвращаться.

Тоннель, ведущий к озеру

Часовой козырнул, пропуская профессора.

Рошель прошел несколько метров, подошел к подъемнику и, схватившись за поручни, забрался в деревянную люльку. С трудом вдавил приржавевшую кнопку, в коробке щелкнул контакт, шестеренки закрутились, корыто поползло вниз — мимо стены из свай, досок, камней и глины.

Сверху был виден весь масштаб строительства.

Огромный котлован, широкий у основания и узкий на выходе, был похож на разрезанную пополам резиновую клизму. Сотни рабов копались на дне искусственного углубления. Сотни тросов свисали вдоль отвесных стен. Сотни лебедок тарахтели, поднимая и опуская корзины с глиной и камнем. Сотни свай были уже вбиты, и столько же еще будут вбиты в основание стены, удерживающей давление озера.

А потом будет