Илийка. Не смолкает прибой - Анастасия Антоновна Зорич

Теперь Мишин костюм был прост и оригинален. На голове красовалась треуголка, сделанная из газеты, рубашка накинута на спину и плечи, рукава ее завязаны на груди, а трусы спускались до самых колеи. В таком виде Миша гораздо больше нравился Оле. Она сказала, что теперь можно идти, не вызывая насмешек и не привлекая ничьего внимания.

Они отправились в дорогу, держась ближе к воде, — у воды было прохладнее.

— Этот пароход, наверное, ужасно много груза берет? — спросил Миша, указывая на двухтрубный «Чехов», стоявший у причала.

— Это пассажирский теплоход. Во время войны на нём эвакуировали раненых, а сейчас он ходит в Батуми. Груза он берет совсем мало. А вот «Адмирал Ушаков», тот самый большой у нас на Черном море. На нем сельскохозяйственные машины привезли. В колхозы отправляют.

Миша еще раз недоверчиво оглядел оба судна. Его смущало то, что «Чехов» двухтрубный, с множеством надстроек, прошитый десятками иллюминаторов, походил на пятиэтажный дом. А «Адмирал Ушаков» длинный, правда, но погружен в воду так, что палуба его совсем мало возвышалась над поверхностью. Даже маленькая волна его накроет, и тогда, думал Миша, пароход сразу пойдет ко дну. Но Оля сказала, что в шторм она предпочла бы идти на «Адмирале Ушакове», а не на «Чехове».

— Эта белая коробка очень просто может перевернуться так, как ты на своем нагруднике, — пояснила она. Вообще к грузовым судам Оля относилась с гораздо большим уважением, чем к пассажирским: пассажирские больше похожи на трамваи, чем на морскую посудину.

Миша увидел еще одно большое судно — «Горький». Что это за заплата на нем? Оля рассказала целую историю о том, как преследовали «Горького» вражеские торпедоносцы, как торпедировали его и как экипаж боролся за корабль. Враги сообщили по радио, что «Горький» получил пробоину и затонул. Но моряки спасли свой корабль. Они подвели пластырь и сами смастерили из брезента паруса. Так под самодельными парусами он и пришел к родным берегам.

— Вот тут была у него страшная рана, — с таким уважением сказала о судне Оля, точно говорила о живом человеке. — Он и сейчас ходит в дальние рейсы.

— И вокруг света может обойти? — спросил Миша.

— Может. Он был в Америке, на Дальнем Востоке, в Антарктике. Он может взять в трюм пятнадцать тысяч тонн груза. В последний рейс он штормовал в Бискае. Английские и французские корабли отстаивались, а «Горький» не боялся, пересек Бискайский залив и вышел в Атлантику. Смотри, сколько он всего привез!

Миша с интересом оглядел лежавшие на причалах металлические трубы, рельсы, бочки со смолой и вином, огромные тюки, из белой обшивки которых торчала бурая шерсть, точно из прорванного тулупа. Снеговыми горами лежал хлопок.

Оборвав на полуслове свой рассказ, Оля вдруг бросилась вперед к оборванному мальчишке, который, прислонившись к кипе хлопка, курил сигарету.

— Потуши сейчас же! Слышишь! — крикнула она.

— Вот еще, она мне будет указывать. Брысь! — выкрикнул мальчишка и, сплюнув через зубы, затянулся дымом.

Оля подошла к нему вплотную и, выдернув сигарету из его зубов, растоптала ее. Это был тот самый мальчишка в клетчатой рубахе, которого Вася показал ей вчера на пляже.

— Как ты посмела? — крикнул он, скорчив грозную рожу, и выпяченной грудью толкнул Олю в плечо. Но она не обратила никакого внимания на его воинственный вид и еще раз придавила сандалией окурок.

— Ты что, другого места для курения выбрать не мог? — спросила она. — Вспыхнет хлопок… Ты что, пустая голова, не знаешь, что из него порох делают?

— Ну, а не брешешь? — с сомнением спросил мальчишка.

— Правда, и я про это знаю, — решился, наконец, подать голос Миша.

— Тебя, морская блоха, не спрашивают, — сказал мальчишка, даже не взглянув в сторону Миши.

Миша смущенно отступил. Но Оля, заложив руки за спину и выдвинув плечо, как это делают мальчишки и как это только что сделал — их новый знакомый, строго сказала:

— Но, но, но! Не очень-то задирай свой чумазый нос! Здесь нет таких, что тебя боятся! Сами умеем пугать, как тебя, Толька или Колька?

— Сенька, — небрежно и как бы между прочим отозвался тот.

— Так вот, Сенька, ты в порту вчера был?

— Утром был.

— Я про утро знаю. Видела тебя… Ну, а вечером?

— Вечером не был. Я на Новом базаре потом целый день был. А что?

— А то, что у нас с дедом шлюпку угнали, «Чайку». На стенке, что к маяку ведет стояла.

— Брешешь?

— Правда.

— Так я ж ее видел. Вчера видел.

— А вечером или ночью украли. Его вот, Мишу, с бабушкой встречали, а шлюпку в это время увели.

— Да, дело паршивое. Ну, я по причалам похожу, поищу.

— Поищи. И еще: я хотела тебя спросить, ты не знаешь Славу, волосы у него такими черными колечками. Где он?

— Нет, не знаю. Я приезжий, — нехотя ответил Семен.

— Он знает, — вмешался в разговор Миша. — Конечно, знает. Видишь, Оля, как он тебе ответил.

— А если и знаю, то не скажу. Понятно тебе, морская блоха? — беззлобно ответил Семен и щелкнул по Мишиной газетной треуголке.

— Ну, не хочешь говорить — и не надо. Сами найдем. Пошли, Миша!

— Иди, иди, морская блоха. Смотри, не потеряйся!

— Клоун рыжий, — ответил Миша, но так, чтобы Семен не расслышал.

— Пойдем сначала разыщем Витю. Он где-нибудь в порту, — сказала Оля.

Миша очень неохотно вышел из-за горы хлопка, которая его, как стеной, отгораживала от ползавших по причалу кранов. Оля схватила его за руку, потому что Миша, шарахнувшись от мототележки, едва не свалился в воду. В воздухе в это время проплывали рельсы, и Миша, отскочив в сторону, чуть не угодил под грузовик. Вокруг все лязгало, ревело, стучало, звенело. Из трюма «Горького» поднялся огромный ящик и тоже устремился на Мишу. Оля не удержала брата, и он ринулся в сторону. Но тут его кто-то толкнул в плечо и потащил за собой. Это незаметно подполз похожий на краба здоровенный кранище.

— Ноги, ноги береги, — крикнула Оля, и, толкнув брат, а под крап, удержала на месте. Кран, позванивая, протащился над ними.

— Идем, только не беги, иди спокойно, — сказала Оля, — Разве можно становиться на рельсы. Кран бы тебе ноги отдавил.

— Хорошо, что около вашего дома нет этих страшилищ! — жалобно проскулил Миша.

— Около нас причалы разрушены. К ним не могут суда приставать, — ответила она — У нас в порту еще очень мало кранов. Но на наш участок такой привезут, какого во всем порту нет.

Миша, прижмурив глаза, чтобы не видеть всех этих чудовищ, плелся за сестрой.

Оля подошла