Дьяволы - Джо Аберкромби

— Кто этот наглый ублюдок и что он сделал с братом Диасом? — пробормотала Баптиста уголком рта.

— Я знаю, кто ты. — взгляд капитана дрогнул. — Но тут нечего…

— Тогда почему синее пламя? — спросил Диас, и толпа гневно загудела в знак согласия.

Якоб проскользнул мимо него и жестом подозвал капитана, как один профессионал другого:

— Никто не хочет добавлять тебе проблем, но у всех нас есть начальники, перед которыми нужно отчитываться.

— Мы пройдём, — сказала Баптиста, сверкнув золотыми зубами. — Раз всё хорошо, мы поможем уладить ситуацию.

Капитан оглядел собравшуюся толпу, затем взглянул на своих людей. Один пожал плечами. Другой кивнул: «Хорошо». Он вложил меч в ножны и направился к подъёмнику: «Мы пойдём вместе».

Якоб свободно говорил на языке насилия. У него были подозрения, но когда солдаты тщательно установили перила, капитан резко дёрнул за рычаг, механизмы с грохотом ожили, и город исчез под ними, увиденные им намёки не оставили места для сомнений. Как один стражник перенёс весь вес на переднюю ногу, слегка согнувшись, словно натянутый лук. Как другой положил руку на перевязь, нервно постукивая большим пальцем: «тук-тук-тук». Как третий наблюдал за Баптистой, стоя слишком близко, жилка билась на виске.

— Рад, что вы с нами! — скалился брат Диас, глядя на стражника рядом с собой. Во многих вопросах монах проявил себя на удивление разумно. Но на языке насилия он был просто неграмотным.

Якоб не мог точно сказать, сколько стражников вокруг него, не обернувшись, что могло бы его выдать и, безусловно, свело бы шею. Поэтому он смотрел перед собой, глубоко вдохнул и выдохнул. Странно, только в такое время он чувствовал себя по-настоящему спокойно. Иногда предвидеть грядущее — тяжкий груз. А иногда — чудесное утешение.

— Ваша дворцовая стража, должно быть, экипирована лучше всех в Европе, — сказал он.

Капитан искоса взглянул на него:

— Каждый платит за свои доспехи, если ему выпала честь служить.

— Древки ваших копий из акации? — с восхищением спросил Якоб. — Должно быть, привезены из самой Афри́ки?

— Лучшие, — сказала Вигга, многозначительно приподняв бровь, глядя на копья четырёх стражников, столпившихся вокруг неё. Она могла не понять сути почти на любом языке, но когда дело доходило до языка насилия, она была среди лучших.

— Какой великолепный парамирий. — левая рука капитана сжимала меч. Ему пришлось разжать ладонь, чтобы показать золочёную рукоять. — А я всегда предпочитал прямые клинки. — Якоб небрежно положил правую руку на кинжал, да так там и оставил, обхватив большим пальцем рукоять. — Я вырос с ними. Но я видел, как эти твои сабли делают смертельную работу, особенно в седле. Императрица не скупится на снаряжение своей элиты. Да, брат Диас?

— Пожалуй… нет. — монах нахмурился. — Ты вдруг стал очень разговорчивым.

— Я среди людей, говорящих на моём языке! — Якоб хлопнул ладонью по мокрому, покрытому бисером наплечнику стоявшего рядом человека. Этого сержанта со шрамом на лице он счёл самой ничтожной угрозой. — Но я провёл много битв. Много. И есть одна вещь, которой у тебя нет. Та, которая может всё решить.

— Что же это? — прорычал сержант.

— Невидимый эльф. — повисла пауза. Капитан неуверенно усмехнулся. Двое его людей усмехнулись. Якоб же оставался невозмутимым, крепче сжимая плечо сержанта. Вскоре, когда Троя исчезла в мельтешащем дожде, хихиканье затихло. — Нет, — сказал Якоб. — Правда.

Они были хорошими солдатами, но когда дошло до языка насилия, их словарный запас оказался ограничен. Их учили обычным боевым приёмам, а не уличной драке на подъёмнике. Их выучка подсказывала им пустить в ход копья или обнажить мечи — плохой выбор для ближнего боя.

Якоб всегда чувствовал себя одинаково комфортно и в кабацкой ножевой драке, и в атаке тяжёлой кавалерии. Когда рука капитана дёрнулась к мечу, Якоб уже поднимал сапог. Даже опираясь на плечо сержанта, он не мог поднять ногу так высоко, как хотелось бы, но задел капитана по бёдрам и заставил отступить. Этого оказалось достаточно, чтобы тот споткнулся обо что-то несуществующее, перелетел через перила и с пронзительным криком исчез из виду.

Во многих языках пауза может быть неловкой. В языке драки нужно как можно быстрее излагать каждую мысль, надеясь, что противник не успеет ответить. Якоб уже вырывал кинжал, чтобы врезать сержанту рукоятью по зубам. Пока тот падал, кашляя, Якоб ударил в другую сторону. Справа от него остриё развернулось, целясь ему в глаз, но стражник лишь царапнул сбоку, потом его же оружие выдрало ему кусок лица. Он отклонился назад, окровавленные пальцы сжимали рану, другая рука нащупывала меч. Якоб прижал врага полувытянутым клинком, наступил ему на ногу, затем боднул в окровавленное лицо и, наконец, толкнул скользким нагрудником на одного из товарищей и — с помощью вовремя подоспевшей невидимой ноги — отправил обоих в кувырок через перила.

Брат Диас неуверенно топтался на месте, сцепившись именно с тем стражником, которого так рад был видеть. Баптиста рычала, нанося удары своему, держа по кинжалу в каждой руке. Другой смотрел на неё, отчаянно пытаясь вытащить меч. Солнышко на мгновение мелькнула в поле зрения, тяжело дыша, повиснув на его руке. Якоб шагнул вперёд, ударил мужчину локтем в горло и повалил, вцепившись ему в шею.

Трое стражников лежали изуродованными у ног Вигги. Она схватила за запястье четвёртого, когда он пытался замахнуться на неё булавой, другой рукой схватила его шлем и швырнула в стену, проносившуюся мимо. Металл заскрипел, посыпались искры, мужчина заорал, и на каменной кладке осталась широкая кровавая полоса.

Последний стражник стоял у перил, одной рукой обхватив шею брата Диаса и приставив кинжал к его горлу:

— Назад! — рявкнул он, брызгая слюной. — Назад, дьяволы, или я его убью!

— Не советую, — прорычала Вигга, отпуская труп. Голова превратилась в бесформенную массу блестящего мяса и искорёженного металла, татуированная рука была забрызгана кровью до плеча.

— Погоди минутку! — Якоб заставил себя разжать ноющие пальцы и показать ладони. — Давай ничего не будем делать… поспешно.

Солнышко появилась из ниоткуда, обнимая охранника за предплечье и вонзив зубы в открытую часть руки. С потрясённым криком он уронил кинжал, и брат Диас вырвался. Когда его взгляд сфокусировался, он увидел Виггу, которая обеими руками схватила стражника за нагрудник и перегнула через перила.

— Вигга! — брат Диас