Дьяволы - Джо Аберкромби

— Надо было это предвидеть, — прошептала она. — Я должна была догадаться.

— О, ты слишком многого от себя хочешь. — герцог Михаэль подошёл к сундуку, на котором стояли кувшин и бокалы, налил себе вина. — В конце концов, ты долбанная идиотка. Это — семейная черта. Обе мои сестры были дурами. Евдоксия — увечная извращенка, одержимая балаганными фокусами. Ирина — самодовольная благодетельница, не смеющая марать руки. И не заставляй начинать про моих племянников — тоска, алчность, тщеславие и лень. Змеиный трон всегда должен был быть моим. — он сделал глоток, затем хмыкнул, словно вкус стал лучше. — Я тоже родился в императорской опочивальне, не забывай. Михаэль Пирогенет — звучит красиво, не правда ли?

— Тогда… зачем меня искать? — прошептала Алекс. — Зачем вообще меня сюда тащить…

— Мне нужна была приманка. Только это. Я надеялся, что ты и твои дьяволы отвлечёте сыновей Евдоксии на достаточное время, чтобы я успел обосноваться в городе.

— Вот так они и раздобыли папскую буллу… — пробормотала Алекс. — Ты им её дал!

— Я заранее распространил несколько копий. Ты бы пересрала мне все планы, если бы никто о тебе не узнал. — он задумчиво ополоснул рот ещё одним глотком вина и сглотнул. — Неловко вышло, когда Марциан так быстро нас нашёл, заметь. Я должен был быть уже далеко, когда он тебя выследит. Чуть не подвернув лодыжку, упав с лошади или что-то в этом роде. — он сделал грустное лицо. — Я так не могу! Продолжай путь без меня, Алекс! — и он усмехнулся, покачав головой, словно продемонстрировал верх театрального искусства. — Но в целом всё прошло довольно неплохо, не так ли? Я и мечтать не смел, что ты убьёшь троих из четверых. Умница! — он поднял стакан и опрокинул его, тряхнув головой. — А потом, по счастливой случайности, ты всё-таки добралась до Трои и стала идеальной приманкой для моего последнего и самого опасного соперника. Я был уверен, что мне придётся вести ещё одну кровавую гражданскую войну с Аркадием. — и он швырнул бокал обратно на сундук, где тот загремел на подставке. — Не могу передать, сколько сил ты мне сэкономила.

— Рада была услужить, нахрен, — прорычала Алекс.

Улыбка Михаэля померкла:

— Ну и неужели ты хоть на мгновение подумала… будто мы можем позволить какому-то мусору из сточных канав Святого Города восседать на Змеином троне? Воровка и нищенка станет матерью династии? Кусок дерьма в роли императрицы Трои? — он выхватил меч. — Точно, точно, нет.

Он шагнул к Алекс, и она отпрянула, хотя ей и некуда было бежать, кроме как на стол. Она пошарила по столешнице в поисках какого-нибудь оружия, но её цепкие пальцы нащупали только перо, которое она только что туда положила.

— Прости… — герцог Михаэль сделал шаг к ней. — Когда дело доходит до драки… — он поднял клинок. — Перо на самом деле не сильнее меча…

Раздался глухой стук, и он споткнулся. Резко развернулся, бешено рубя воздух. Алекс внезапно и с огромной радостью увидела Солнышко, пригнувшуюся под клинком. Он просвистел над её головой, а затем она снова исчезла.

Герцог Михаэль зарычал, принял боевую стойку и обвёл взглядом комнату:

— Ты, нахер… ой! — он согнулся, выпучив глаза. Алекс очень хотелось, чтобы он получил удар по яйцам ботинком, видимый или нет, но остриё его меча всё ещё было опасно направлено на неё, и мгновение спустя она почувствовала хватку на запястье. Поэтому она использовала единственное оружие — бросила в него пером, вылетела в коридор и наблюдала, как оно бешено трепещет в воздухе, пока дверь захлопывается. Появилась Солнышко, повернула ключ в замке и отшвырнула в сторону.

— Ты вернулась за мной? — прошептала Алекс.

— Конечно, вернулась.

— Я тебя не заслуживаю.

— Конечно, нет, — сказала Солнышко и потащила Алекс по коридору.

Глава 65 «Та сторона и обратная»

Вигга так сильно ударила стражника по шлему его же мечом, что клинок сломался, зазвенев на булыжниках. Вот в чём проблема с мечами. Ну, ещё эти сумасшедшие цены, бесконечная заточка и полировка. Вигга всегда предпочитала что-то потяжелее. Она пригнулась, когда другой стражник замахнулся на неё, и ветерок от его алебарды раздул её волосы. Эта штука была определённо потяжелее, поэтому она ударила его по лицу отломанной от меча рукоятью, отчего его голова откинулась назад, вырвала алебарду из безвольной руки, когда он падал, и швырнула острым концом в третьего. Он успел поднять щит и отбил оружие в кусты, но к этому времени Вигга уже настигла его, ударила сначала в один бок, потом в другой, подняла уже бесчувственного за помятый нагрудник, перевернула и ударила головой о землю. Может быть, они заслужили это, а может быть, и нет, но этот вопрос нужно задать себе после драки, а ещё лучше — никогда. Жизнь сложна, но бой должен быть простым. Мгновение, проведённое в размышлениях о правильном и неправильном, станет моментом, когда ты получишь копьё в грудь. «Сожаления — прекрасная вещь после боя», — всегда говорил Олаф: «Раз сидишь и сожалеешь, значит, ты пережил бой».

— Вперёд! — брат Диас неровной тенью пробежал сквозь стихающий дождь ко дворцу в сгущающихся сумерках. В многочисленных окнах горел свет, а на самом верху всё ещё голубело Пламя святой Натальи.

— Он и правда командует? — проворчала Баптиста, вытирая кинжал о рукав.

— Подставляет шею! — Вигга хрипло рассмеялась. — Кто бы мог подумать? — она схватила копьё и, ухмыляясь, поспешила за ним. Она вспомнила те пьянящие дни до укуса, когда мир казался каким-то ярким и полным возможностей. Бежать по пляжу со старой командой, ощущая вкус моря во рту, запах ветра на лице, рукоять топора в ладонях. Смеясь, она засовывала руки в награбленное серебро, прохладные монеты щекотали пальцы. Усмехаясь, она убила свинью просто чтобы отнять жизнь. Улыбаясь, она заколола упавшего монаха, а он стонал, ползал и истекал кровью по рассыпанной на полу пекарни муке, белой, как свежий снег. Наблюдала, как загоняли визжащих монахинь в часовню и запирали двери. Хмурилась, когда остальные бросали свои факелы на соломенную крышу. Бросила и свой факел, раз так принято. Она спросила Олафа, заслуживают ли они этого, и он пожал плечами. «Если бы не