Дьяволы - Джо Аберкромби

— Я выросла на улице, — сказала Алекс, отмахиваясь. — Меня вряд ли что-то шокирует.

Вигга хрустнула татуированными костяшками пальцев:

— Не рассчитывай на это, нахер. Так вот, сначала мне бросился в глаза высокий, но у меня возникло предчувствие насчет низкого…

— Доброе утро, брат Лопес!

— Ваше преосвященство! — брат Диас вскочил, глубоко благодарный за перемену темы, хотя и подозревал, что его воображение всё равно будет дорисовывать детали до конца дня.

— Прошу вас, обойдёмся без формальных обращений. Епископ Аполлония сверкнула великолепно скромной улыбкой, Брат Диас взял на заметку отрепетировать такую, как только получит доступ к зеркалу.

— Они кажутся неуместными в соборе в Аччи и вдвойне неуместными здесь, где мы все братья и сёстры по вере, стремящиеся спасти свои души.

— Прекрасные слова! — брат Диас увёл епископа, засовывая письменные принадлежности обратно в сумку и неловко посмеиваясь в тщетной попытке заглушить быстро развивающийся рассказ Вигги о сексуальных подвигах. — Как и всегда.

— Я могу сказать то же самое о вас, сын мой. — Епископ направилась к переносной кафедре, которую как раз отвязывали стражи, чтобы лошади могли попастись рядом с дорогой. — Я надеялась, вы поможете мне снова возглавить нашу Благословенную Компанию в полуденных молитвах? Я имела в виду наставление Спаситель о Двенадцати Добродетелях.

— Это моё единственное желание сегодня и каждый день, но мне больно говорить, что я и мои спутники должны оставить здесь Благословенную Компанию. — сойти с пути искупления и улизнуть с дьяволами в неизвестно какие глубины разврата. — Важное... действительно жизненно важное дело зовет нас.

— Как бы мы ни старались, долг нас найдет. Вы уходите с моим благословением. — у епископа был почти извиняющийся изгиб бровей. — Все вы, кроме одной.

— Что вы имеете в виду?

— Принцесса Алексия Пирогенет должна пойти со мной.

Брат Диас буквально почувствовал, как кровь отхлынула от лица, когда он взглянул на Алекс, которая выбрала именно этот неудачный момент, чтобы взорваться пронзительным смехом. По крайней мере, напряжение члена мгновенно и полностью ушло.

— Я… но... не... разве... принцесса?

Епископ вздохнула:

— Неужели? — брат Диас понял, что шесть хорошо вооруженных охранников приблизились. Кто-нибудь мог бы даже выразиться «окружили».

— Ваше преосвященство...

— Просто епископ Аполлония, пожалуйста.

— Умоляю вас, — и брат Диас поднял руку в успокаивающем жесте, отступая к своим. Тот самый успокаивающий жест, который совершенно не смог предотвратить резню в гостинице. — Во имя Спаситель, разве мы не можем избежать насилия?

— Я даю вам шанс сделать именно это, брат Лопес, — мягко сказала епископ, — Или мне следует сказать Диас.

— О, Боже, — пробормотал монах, начиная думать, что возможно он — не лучший знаток человеческой природы.

— Что происходит? — спросил Якоб, нахмурившись.

— Епископ Аполлония… хотела бы, чтобы Алекс… осталась с ней.

Наступила гробовая тишина. Вигга выпрямилась, прищурившись. Алекс побледнела, расширив глаза. Большинство людей не заметили бы никаких изменений в суровых чертах Якоба из Торна, но зная этого человека в течение нескольких наименее приятных недель своей жизни, брат Диас был чувствителен к небольшим изменениям в хмуром лице, которые свидетельствовали о глубоком неудовольствии.

— Этого не произойдет. — и он откинул свою рясу, обнажив рукоять меча со вмятиной.

— Боюсь, я вынуждена настаивать, — сказала епископ, и её стражники опустили копья, положили руки в перчатках на рукояти, а в одном случае нацелили зловеще выглядящий арбалет. Скорее всего, ни один арбалет не выглядит добрым, когда направлен прямо на вас.

— Пожалуйста… — брат Диас попытался поднять другую руку, как будто его собственные пустые ладони могли каким-то образом помешать всем остальным наполнить свои железными изделиями. — Мои товарищи — очень опасные люди.

— У меня свои очень опасные люди, — сказала епископ Аполлония.

С десяток обитателей последней части Благословенной Компании приближались с другой стороны, такие же сгорбленные и оборванные, насколько люди епископа были отполированы и прямы. Среди них были ростовщик, три сутенёра и парень с большим прыщом на лице, который зарабатывал на жизнь рубкой дров для вечерних костров. Впереди были двое головорезов ростовщика, один очень высокий, а другой чрезвычайно низкий.

— А! — ухмыльнулась Вигга. — Вернулись за добавкой?

— Полагаю, они пришли за другим видом борьбы, — сказала Баптиста.

— Вы должны знать, что предложена очень большая награда, — сказала её преосвященство. — герцогом Константином Троянским.

— Один из моих грёбаных кузенов, — пробормотала Алекс, выглядывая из-под руки Вигги.

— Деньги? — брат Диас мог только смотреть на епископа. Женщину, которую ещё несколько мгновений назад считал предназначенной для грядущей святости. — Где ваша вера?

— Золото не возьмёшь с собой на небеса, — и епископ Аполлония кивнула негодяям, рассыпавшимся вокруг них, — Но оно может иметь очень большое значение для этих господ, пока они ещё на земле. Мои собственные мотивы, конечно, не столь низменны. Герцог Константин обещал мне реликвии высочайшего порядка, которые сейчас хранятся в базилике Ангельского Явления в Трое. Фрагмент колеса, на котором умерла Спаситель. Клочок Её одежды и прядь Её волос. Она положила руку на святой круг на груди, глядя на небеса с благочестивым самодовольством. — Реликвии, которые принесут славу нашей любимой церкви.

— Не говоря уже об их хранителе, — выдохнул брат Диас. — Которая может получить кардинальское кресло, возможно? Или, может быть, ваши амбиции ещё выше?

Епископ Аполлония даже не удосужилась сделать виноватый вид:

— Нашей развращенной церкви придётся вернуться на праведный путь, и это стоит любых жертв. — Она обратила своё презрение к Алекс. — И ты действительно веришь, что сможешь посадить этого хорька на трон Востока?

— Хорька? — резко бросила Алекс.

— Отдайте её сейчас, и вы все можете просто… пойти домой.

Брат Диас стоял с открытым ртом. Просто… пойти домой. С тех пор, как он покинул Святой Город, это было всё, чего он хотел. Возможно, именно неистовое желание принять это предложение так его разозлило.

— Подумать только, — выдохнул он, — Я видел в вас образец священницы. Я хвалил вас в письме. Моей матери! Какой же мошенницей вы оказались! Какой ничтожной лицемеркой! Вместо того чтобы болтать со своей передвижной кафедры в авангарде нашей Благословенной Компании, вы должны были замыкать шествие вместе с остальными шлюхами!

— Ого, — фыркнула Вигга.

— Её Святейшество доверила нам священную