Восьмерки - Джоанна Миллер

изданные в Британии, Дора вспоминает необычный разговор, состоявшийся между «восьмерками» вчера вечером. После ужина они снова собрались в комнате Отто, и Беатрис поведала им о Мари Стоупс и ее книге «Любовь в браке», где приводятся разные советы о зачатии и о том, как его избежать. «Вот такую шапочку женщина наденет с радостью!» — заметила Отто сквозь неудержимый смех. Они согласились, что современные женщины должны обсуждать такие вещи, а не узнавать о них, наблюдая за совокуплением животных, как когда-то их родители. Отто рассказала, что некоторые мужчины из Оксфорда ездят в Лондон, чтобы сходить к проституткам, а возвращаются на позднем поезде, идущем с Паддингтонского вокзала, который прозвали «Прелюбодеем». Разговор вышел ужасно неловким и в то же время неотразимо увлекательным. В ту ночь в постели при мысли о том, как они могли бы делать все это с Чарльзом, Дора чувствовала, как пульс тяжело бьется между ног. Она наверняка выставила бы себя полной дурочкой.

Сегодня она много думает о нем. Наверное, это Оксфорд ее растревожил. Она вспоминает его раздвоенный подбородок и его неуклюжее предложение, сделанное в прихожей. Думает о том, что сейчас он сидел бы на лекции — может быть, на этой самой. О том, как же это все несправедливо. Даже когда после лекции они идут в Бодлиан, чтобы принести библиотечную клятву, Дора не может удержаться от сравнения: под какой защитой находятся книги в Оксфорде и сколь беззащитны жизни, погубленные во Франции. Книги хранят в священных зданиях и ревностно оберегают. На руки не выдают из опасения, как бы их не испачкали, не испортили, не повредили. От посетителей требуют клятвенных заверений в том, что они никогда не подвергнут тома воздействию «огня или пламени».

Вот если бы Чарльза и Джорджа ценили столь же высоко.

* * *

Во вторник Дора проходит экзамен на степень бакалавра, который должен показать, насколько хорошо она знает математику и латынь: она ведь не сдавала квалификационные экзамены в школе, как другие девушки из восьмого коридора. Математика оказалась сложнее, чем она ожидала, но это не беда. В среду у нее первое занятие. На англосаксонский язык вместе с ней будет ходить Марианна и еще две девушки — Темперанс и Джозефина, а вот раннюю и среднюю английскую литературу Доре в этом году предстоит изучать наедине с мисс Финч. Как ни странно, новый язык Дору не пугает, зато мысль о том, что она окажется с глазу на глаз с оксфордской преподавательницей, приводит ее в настоящий ужас. Когда она стучит в дверь кабинета, у нее дрожат руки.

Мисс Финч — коренастая седовласая женщина, считающая беспощадную честность добродетелью. Она вышагивает перед Дорой, засунув руки в карманы твидового пиджака.

— Следующие несколько недель мы будем изучать «Беовульфа». Вам нужно прочитать его до следующей недели и попытаться перевести. Что вы знаете об аллитерационном стихе, мисс Гринвуд?

Когда на Дору не падает тень от мисс Финч, солнечный свет льется сквозь оконные стекла прямо ей на макушку. Ей трудно сосредоточиться, и она не понимает, что мисс Финч хочет от нее услышать. Что это — экзамен, дискуссия или и то и другое? Здесь все совсем не так, как в школе.

— Это устная традиция, — говорит Дора наконец, вглядываясь в лицо преподавательницы в ожидании реакции. Кажется, ответ правильный. — И поэтому такой стих должен быть легко запоминающимся и увлекательным.

— Рассказывайте дальше, — кивает мисс Финч. Подталкивает ее, направляет.

Дора судорожно подбирает слова.

— Возможно, у этой поэмы было множество вариантов. Она могла немного изменяться каждый раз, когда ее рассказывали заново.

Глаза мисс Финч сужаются.

— Так как же мы можем доверять тому, что читаем?

— Думаю, нам следует полагаться на тот текст, который до нас дошел, — отвечает Дора. — Хотя, возможно, он говорит нам что-то и о переписчике.

— Хорошо, хорошо, — бормочет мисс Финч, протягивая Доре потрепанную книгу по англосаксонской грамматике. — Для начала нам лучше пройтись по основам. А завтра проведем групповое обсуждение. Знаете ли вы, что первое зафиксированное употребление слова «друг» — freond — встречается именно в «Беовульфе»?

К концу этого часа Дора приходит к выводу, что мисс Финч не так уж и страшна, как сперва показалось, хотя ей, судя по всему, не удалось произвести впечатление на преподавательницу. Дора знает: ей повезло оказаться здесь, занять место в Оксфорде мечтают многие женщины, но все же она остро чувствует, что готова отдать все это, лишь бы вернуть Чарльза или Джорджа. Ни на секунду не задумалась бы.

— Как вы полагаете, это нормально — видеть войну во всем, что читаешь? — спрашивает она вдруг, не удержавшись.

Впервые мисс Финч смотрит на нее с неподдельным интересом.

— Потому что я не могу читать книги, пьесы, стихи и не думать о ней, — добавляет Дора.

Мисс Финч не хмыкает презрительно, не смеется: она смотрит на Дору с непроницаемым выражением лица. Дора не упоминает, что утром, на первой лекции, думала о Чарльзе. Даже сейчас, через три года, он мерещится ей повсюду. Она не рассказывает преподавательнице всей правды — а правда в том, что она почти все время видит мир сквозь призму войны.

— Я знаю людей, которые во время войны вообще не могли читать художественную литературу, — наконец произносит мисс Финч, прихлопывая муху на подоконнике. — Я бы сказала, это очень личная реакция, но совершенно нормальная. — Она размазывает насекомое пальцем по оконному стеклу и вздыхает. — Я могу говорить только за себя. Война, несомненно, изменила мое восприятие Шекспира. Прошло уже два мирных года, а комедии, где люди воскресают из мертвых или выдают себя за других, по-прежнему кажутся мне дикими. Но в его хрониках и трагедиях у меня находит отклик тема хаоса, вызванного «безудержным честолюбьем». Может быть, способность смотреть шекспировскую комедию — это то, к чему мы должны стремиться, вернейший знак перехода к мирной жизни?

Как было бы замечательно, если бы жизнь была комедией, а не трагедией, думает Дора. Тогда они могли бы все вместе выйти из Эшриджского леса: и она, и Чарльз, и Джордж. Люди воскресли бы из мертвых или вернулись бы в виде своих двойников, и все завершилось бы свадебным завтраком в гольф-клубе.

— Что вы любите читать, мисс Гринвуд?

— На отдыхе или в поезде я люблю почитать детективы, но мои любимые авторы — Шарлотта Бронте и Джейн Остин. И стихи я тоже люблю — Харди, Вордсворта, Браунинга.

Мисс Финч стряхивает останки насекомого в корзинку для мусора.

— Я часто размышляю о том, почему детективы сейчас так популярны. Если вдуматься, в них содержатся все элементы шекспировской трагедии. Когда увидите мисс Кокс, одну из ваших